В тот же момент на поверхность реки всплыл крокодил, привлеченный запахом крови и мертвечины.
– Прочь, Себек! – замахал на него руками слуга. – Сегодня ты не получишь желаемой трапезы!
Как ни странно, но крокодил тотчас послушно ушёл под воду. Старик же, омывшись, вновь взвалил корзину на правое плечо и, придерживая её обеими руками, решительно зашагал прочь от реки.
– Я похороню тебя под смоковницами на окраине города… – прошептал он, обращаясь к духу Осириса. – И больше никогда не вернусь в Омбос – там правит теперь Апофис. Лучше я доберусь до Бехдеда, упаду в ноги божественным Гебу и Нут и расскажу им о твоей смерти всю правду…
* * *
Бехдед, Нижний Египет
К золотым воротам Базальтового дворца приблизился изможденный старик и, не говоря ни слова, протянул что-то одному из стражников. Тот воззрился на старика с удивлением, однако всё же взял протянутый предмет. Разглядев его, он громко воскликнул:
– О, Великий Ра! Не может быть! – и тотчас позвал начальника стражи.
Явившийся на зов подчиненного начальник стражи, прекрасно осведомлённый об истории с медальоном Нефтиды, получил из рук стражника украшение в виде Золотого диска и, не мешкая, прочитал надпись на обороте:
– Осирис, возлюбленный сын Геба и Нут, повелитель Нижнего царства, увенчанный Красной короной.
Он в недоумении взглянул на стражника, и тот указал глазами на стоящего рядом измождённого путника.
– Откуда это у тебя, старик? – строго осведомился начальник стражи.
– Ох… От Осириса, бывшего повелителя Бехдеда… – с горестным вздохом ответил престарелый странник. И пояснил: – Я нашёл этот медальон рядом с его отрубленной головой и припрятал…
У начальника стражи перехватило дыхание: он прекрасно знал, что Осирис в сопровождении Тота, Маат и отряда воинов отправился в Омбос, дабы убедить Сета изгнать наложницу и вернуть во дворец Нефтиду и Анубиса. Неужели Сет пошёл на братоубийство?!
– Ты хочешь сказать, старик, что повелитель нашего царства мёртв? – переспросил потрясённый услышанным начальник стражи.
– Увы… Так же, как и госпожа Маат с её мужем, мудрейшим Тотом, – подтвердил старик.
Сердце начальника стражи сковал страх: что же теперь будет?! Приказав подчиненным позаботиться о старике, он в полном смятении отправился во внутренние дворцовые покои, горько сожалея на ходу о выпавшей ему участи вестника смерти.
…Последние годы Геб и Нут большую часть времени проводили в своих покоях. Старость очень сблизила их: они прожили долгую жизнь и прошли через все уготованные им испытания. Мирное течение дней и спокойствие божественных отпрысков Шу и Тефнут нарушились, когда в Бехдед прибыли Нефтида с Анубисом. А уж после посещения Омбоса они и вовсе пребывали в постоянной печали. Тяжело переживая размолвку сына и дочери, Геб и Нут почти ни с кем не разговаривали, предпочитая уединение в своих покоях.
Начальник стражи остановился перед дверью, ведущей в покои божественных особ, помялся, но, так и не решившись войти; развернулся и направился к Гору, который в отсутствие Осириса выполнял обязанности регента и занимался сейчас в его кабинете государственными делами. Войдя в кабинет, он, по-военному чеканя шаг, приблизился к сидевшему за столом Гору, сосредоточенно занятому оставлением важного документа. Регент оторвался от листа папируса и вопрошающе воззрился на визитера.
– Я принес… плохую весть, мой господин… – срывающимся от волнения голосом произнёс начальник стражи.
Гор напрягся, предчувствуя беду:
– Говори!
– Повелитель Нижнего царства мёртв. Тот и Маат тоже… – сказал он и протянул Гору медальон Осириса.
У Гора, как и у всех членов божественной семьи, был почти такой же стилизованный Золотой диск. Отличие же оставляла лишь надпись, которая кратко гласила: Гор, возлюбленный сын Ра и Мут-Нармер. Подлинность украшения не вызвала у него ни малейших сомнений.
Сраженный известием, Гор, сжав в кулаке медальон Осириса, в ужасе прошептал:
– Сет – предатель и убийца?! Как он смог посягнуть на жизнь родного брата?! Как посмел умертвить Маат и Тота?! Неужели Нижнее царство обезглавлено?.. – Он в растерянности посмотрел на начальника стражи: – Что я скажу Гебу и Нут? Смогут ли они пережить смерть сына? А Исида? А Сешат? Что будет с ними?!
Начальник стражи безмолвствовал: он не знал, чем помочь и что ответить своему господину.
Неожиданно Гор резко поднялся и решительно произнес:
– Я сам сообщу Гебу и Нут о смерти Осириса.
…Геб и Нут наслаждались прохладой в одном из многочисленных садовых портиков, густо увитых разнообразной растительностью. Кусты жасмина источали дивный аромат.
Приблизившись к портику, Гор оказался невольным свидетелем беседы Геба и Нут.
– Думаю, Сет потерян для нас навсегда. Проклятая нубийка отняла у меня сына, – печально произнесла Нут.
– Ты, как обычно, сгущаешь краски, дорогая, – мягко упрекнул её Геб. – Мне кажется, пройдет время, и всё встанет на свои места. Вот увидишь: рано или поздно Нефтида вернется в Омбос, и о нубийке все быстро забудут.
– Ты сам не веришь в то, что говоришь… От твоих слов веет холодом… – тихо сказала Нут.
Тяжело вздохнув, Гор шагнул в тень портика.
– А вот и наш племянник! – воскликнул Геб, радуясь возможности отвлечься от тягостных мыслей. – Принёс какие-нибудь новости?
Гор, молча, протянул ему медальон Осириса.
Нут, мгновенно догадавшись, что её старшего сына больше нет в живых, лишилась чувств…
На следующий день Геб и Нут не вышли из своих покоев, и Нефтида забеспокоилась. Её вообще постоянно преследовало чувство вины перед обитателями Чертога за доставленные им треволнения.
Лишь Анубис старался держаться и успокаивал мать:
– Мы не виноваты в том, что Сет, твой муж и мой отец, предательски убил Осириса.
– Ах, сын мой, не говори ничего… Материнское сердце Нут разбито… А Исида? Вчера вечером она не проронила не слезинки, уединившись в своих покоях. Зато всю ночь провела в молельне перед изваянием Атума вместе с Сешат. Бедняжки… Сегодня Исида отказалась от завтрака и не пожелала принять придворного врачевателя. Она так умрёт от тоски… – сокрушалась Нефтида. – А Гор? За один день он стал на десять лет старше. Утром я заметила, что у него на висках появилась седина.
– Да, теперь нелегкое бремя ляжет на его плечи, – согласился Анубис. – Ведь именно ему придется унаследовать трон Бехдеда.
Нефтида кивнула и смахнула навернувшуюся слезу:
– Надо бы проведать Геба и Нут. Хотя слова утешения мало что изменят, но всё же…
