Что же дальше?
Проголодавшийся Фрике прямо рукой залез в кувшин и зачерпнул жирную и клейкую массу.
— Гм-м! — пробормотал он, гримасничая. — Ба!.. На войне как на войне! Ну, ладно!.. Если трезво оценивать ситуацию, то другого пути избежать голодной смерти нет… — Фрике облизнул палец. — Не так скверно, как кажется на первый взгляд. Не очень-то вкусно, но если не быть слишком требовательным в еде… Заказных блюд тут, по-видимому, нет.
Парнишка принялся без энтузиазма есть. Но, видно, туземцы на энтузиазм и не рассчитывали; хорошо, что хоть не пренебрегли их угощением!
— Ну, ладно! Хватит! — съев по меньшей мере литр хозяйского пойла, решительно произнес Фрике. — Откровенно говоря, это вовсе не яблочный торт и даже не жареная картошка за два су[39].
Однако перерыв в еде не понравился представителям племени осиеба, они тотчас же начали выражать недовольство жестами, пытаясь заставить белых оказать уважение их кухне.
— Спасибо, вы очень любезны, — отвечал им гамен. — Не надо церемоний. Потом, понимаете, для первого раза довольно.
Но эти слова успеха не имели. Напротив. Артисты быстро положили на землю музыкальные инструменты и приготовились броситься на Фрике. Мальчишка тут же вскинулся, точно готовый к бою петух.
— Это еще что такое?.. Где ваше воспитание?..
Доктор, продолжая лежать, воскликнул голосом премьера, не привыкшего к возражениям:
— Проявите терпение, дитя мое, проявите терпение!
— Я ничего особенного не прошу. Но пусть не лезут. Я не люблю, когда меня трогают!
Доктор произнес несколько слов на местном языке, они тоже, однако, не произвели никакого впечатления.
Спустя мгновение туземцы бросились к молодым людям.
Но и Фрике и Андре уже рванулись к приоткрытой двери. Проворный, как белка, гамен и мускулистый сильный Андре сумели опередить туземцев и выскочили наружу.
— Теперь наша очередь смеяться! — воскликнул Фрике, натирая руки песком. — Оружие, дарованное природой, — продолжал выкрикивать он и за долю секунды принял классическую стойку по правилам французского бокса. — А ну, поворачивайтесь! Ты, сын мой?.. Прекрасно. Р-р-раз! — И мощным ударом ноги в плечо свалил одного из нападавших. — Чья теперь очередь смеяться?.. Неверный шаг портит все дело. Минуточку! Похоже, ситуация осложняется!
Хлоп! Хлоп! Наш дьяволенок нанес двум туземцам сокрушительные удары в живот. Испустив отчаянные крики, оба рухнули наземь.
Андре же стоял спиной к хижине в защитной стойке английского боксера. Позиция оказалась великолепной и свидетельствовала о профессиональном знакомстве с основами современного кулачного боя.
— Браво, месье Андре! Чувствуется настоящая школа! — восхитился гамен, одновременно нанося удар ногой в челюсть противника. — Туше[40], мой друг!
Пуф! Пум! Это разнеслись звуки двух прямых ударов кулака Андре поочередно в грудь безумцев, которые тут же повалились навзничь.
— А это тебе, приятель! — сопроводил гаврош[41] удары ногой по берцовым костям противника. — Раз-раз — и в глаз, как говорят у нас на бульварах… Ты куда это? А ну, получай, подонок!
Туземцы, окружившие Андре, стали отступать.
Никто из дикарей Старого и Нового Света не в состоянии противостоять мускулам тренированного европейца; ведя кочевой образ жизни, страдая от тягот и лишений, эти дети природы очень редко обладают большой силой.
Гамен действовал необыкновенно быстро — без особых усилий, с потрясающей ловкостью и проворством он наносил десять ударов в секунду. Парижанин провел мощный удар в голову одного черного дьявола, лишил зрения другого, попав в глаза растопыренными пальцами (такой прием на парижских заставах зовется «удар вилкой»), третьему разбил челюсть. И еще, встав на руки, двинул четвертому пяткой прямо в лицо.
— Все зубы тебе выбил, негодяй? Итак, кто следующий? А! Хотите познакомиться с приемами французского бокса? Давайте, поучу!
Вопящие дикари получили подкрепление. К старым бойцам присоединились новые. Могут ли два европейца противостоять двум сотням диких зверей?
Андре и Фрике несколько секунд отчаянно пытались стряхнуть с себя живые гроздья тел, но безуспешно.
Раздался громкий победный клич, и двоих белых со связанными руками и ногами бросили на земляной пол хижины.
Несчастный доктор, полный сочувствия к молодым людям, то и дело громко разражался замысловатыми провансальскими ругательствами[42].
Фрике наслаждался, как знаток жаргона[43]. Андре хранил презрительное молчание.
Через какое-то время, как ни в чем не бывало, вновь подали варево.
Под звуки музыки туземцы внесли три деревянные подставки, каждая высотой более двух метров, на которых стояли три кувшина.
В нижней части кувшинов виднелась тонкая гибкая трубка с наконечником из слоновой кости.
— Бедняги! — пробормотал доктор. — Добровольно или по принуждению, нам все равно придется это съесть.
Молодые люди с любопытством наблюдали за приготовлениями. Без сомнения, им собирались силой запихнуть в рот эту противную кашу.
Большим и указательным пальцами дикари попросту зажали каждому пленнику нос, и те поневоле разомкнули стиснутые рты.
Щелк! И «лакомство Бикондо», как назвал это месиво Фрике, потекло через наконечники, удерживаемые множеством крепких рук.
Оставалось либо глотать, либо захлебнуться…
И несчастные вынуждены были глотать! С высоты двух метров варево под воздействием атмосферного давления довольно быстро перетекало в желудки несчастных друзей.
Доктора тоже подвергли такой пытке, но он стремился к тому, чтобы не пропало ни капли еды.
Постепенно лица пленников наливались кровью. Глаза вылезали из орбит, тела покрылись потом. Принудительное кормление продолжалось более десяти минут. Наконец-то глиняные кувшины опустели! Наконечники выплюнуты. Обед окончен.
Довольные проведенным кормлением, туземцы племени осиеба удалились, оставив на циновках троих несчастных.
Более двух часов пленники приходили в себя, мучила ужаснейшая жажда. Поглощая огромное количество воды, европейцы кое-как смогли потушить сжигавший внутренности вулкан.
Первым заговорил доктор:
— Итак, несчастные друзья мои, что скажете? А вы, дорогой Андре, все еще полагаете необходимыми проповеди цивилизации и евангельских заповедей[44] столь гастрономически изощренным антропофагам?
— Мне бы пятьсот морских пехотинцев с нашего корабля да винтовку в руки, я бы сумел дать ответ.
