Эрпатор выразил искреннее восхищение мастерством Юти, и тот в ответ преподнес ему шкатулку, крышку которой украшала прекрасно выполненная травертиновая фигурка льва, всем своим видом выражавшего готовность бдительно охранять её будущее содержимое.
* * *
Вернувшись во дворец Анеджети, Тутмос возжелал уединения, поэтому, отказавшись от ужина, заперся в своём кабинете. Развернул на столе свиток чистого папируса, обмакнул кисточку в чёрную краску и задумался: «С чего же начать?»
Неожиданно для себя он вывел несколько четких иероглифов: «Шумят по берегам тенистые рощи финиковых пальм…»
Эрпатор придирчиво посмотрел на ещё не просохшие значки и продолжил:
«…Колосятся хлеба на полях, по водной глади плывут ослепительно-белые и нежно-розовые лотосы. В прибрежных зарослях вьет гнезда водоплавающая дичь. Воздух наполнен птичьим многоголосием.
Бурлит жизнь в Та-Кемет. Ломятся переполненные зерном амбары, тучнеет скот, наливаются соком плоды во фруктовых рощах.
Девушки прославляют Великую реку песней-гимном:
"Привет тебе, о Нил!
Священная река, явившаяся с миром на землю, чтобы наполнить жизнью земли Та-Кемета. Ороситель лугов и садов, напитавший влагой землю! О, творец пшеницы, родитель ячменя! Ты даешь отдых натруженным рукам и вечную нерушимость храмам…"».
Тутмос прервался и вновь задумался: «А что же дальше? Какими словами передать переполняющие меня чувства?..»
…Дверь кабинета распахнулась, вошла Нитоприс.
– Прости меня за вторжение, – мягко произнесла она и, обезоруживающе улыбнувшись, прошла в кабинет. – Просто прислуга доложила, что ты уже вернулся из города, а мы так редко бываем теперь вместе! Ты устал, Тутмос, тебе следует отдохнуть. Может, отправимся в паломничество? Скажем, в Уасет? Или Ростау[84]… Или Абидос…
Тутмос помолчал, обдумывая предложение жены, а потом кивнул:
– Ты права, Нитоприс. А что, если действительно отправиться в Абидос? Я был там много лет назад, ещё ребёнком. Кто знает, какие тайны теперь откроет мне храм «Миллионов лет»?
Нитоприс изменилась в лице.
– Неужели ты хочешь проникнуть в сокровенные тайны храма?
– Хочу, – признался Тутмос. – Я должен разобраться во всём…
Нитоприс не выдержала и в негодовании всплеснула руками.
– Ты снова хочешь вызвать видения? Ты хочешь пережить то, что случилось в Бехдеде? Зачем?
– Да… Потому, что я намерен постичь все тайны богов.
Нитоприс, глядя на него расширившимися от ужаса глазами, прошептала:
– В тебя вселился демон!.. Может, вместо поездки в Абидос нам лучше обратиться к жрецам Уаб Сехмета[85], дабы они совершили надлежащий обряд и изгнали его из тебя? Ну, почему ты отказываешься понять, что никому не дано постичь тайны богов?!
– А, если я расскажу тебе обо всём, что видел в прошлом! Уверяю, тогда ты поймёшь меня!
Нитоприс, в страхе отпрянув от мужа, бросилась к двери, восклицая на ходу:
– Нет! Нет! Я не желаю ничего слушать! Я боюсь гнева богов!..
Тутмос остался один в кабине, его охватило смятение.
«Может быть, Нитоприс права: нельзя постичь тайны богов… – размышлял он. – Но я уже преступил запретную черту и прошёл через Врата… Я многое видел, многое узнал, многое понял… Но я не хочу потерять свою душу… Я не хочу потерять бессмертие… Но в Абидос я всё же отправлюсь…»
Несколько дней эрпатор пребывал в раздумьях. Наконец, он приказал явиться главному писцу и продиктовал ему письмо, предназначенное Эйе, Верховному жрецу Инебу-Хеджа.
В своём послании Тутмос обстоятельно изложил, что хочет посвятить себя служению богам – стать жрецом Авариса (разумеется, верховным жрецом в виду своего положения), города который он фактически возрождал заново, подняв из небытия после двухвекового забвения.
Эйе не замедлил прислать ответное письмо, в котором всецело одобрил решение эрпатора. Поскольку, по его мнению, сан Верховного жреца Авариса лишь укрепит власть и влияние Тутмоса как наследника трона, причём не только в самом городе, но и во всем Египте. При этом отнюдь не лишит эрпатора никаких светских привилегий, ведь жрец, особенно Верховный, имеет право и жениться, и иметь детей, и принимать активное участие в управлении государством. Другими словами, не лишать себя никаких земных радостей.
Тутмос мысленно поблагодарил Эйе за поддержку и понимание: он давно видел в Верховном жреце Инебу-Хеджа надёжного и преданного трону человека, на которого можно положиться в трудную минуту без опаски.
А вечером, когда дневная осенняя жара спала, и с щедро питаемых водами Нила многочисленных каналов, пронизывающих Ону подобно кровеносным сосудам, повеяло прохладой, эрпатор призвал к себе Хафру, коего тоже посвятил в свои планы. Жрец, внимательно выслушав Тутмоса и догадавшись, что именно подтолкнуло его к решению посвятить себя служению богам, осторожно произнес:
– Я ни разу не спросил тебя, око солнца, о том, что ты видел, пройдя через Врата… – осторожно заметил жрец.
– Не знаю, право, стоит ли об этом рассказывать… – смущенно ответил эрпатор.
– Я никогда не отважился бы отправить своё Ба в столь опасное путешествие, – признался жрец. – Но, не скрою, когда изучал «Книгу Врат», меня не единожды одолевал подобный соблазн. Просто я тогда испугался не только того, что душа моя может заплутать в лабиринтах времени и не вернуться, но и того, что она может там увидеть, – сделав ударение на последней фразе, он многозначительно воззрился на собеседника. – Поведай же, око солнца, что ты видел? Поверь, для меня, как для жреца, это очень важно…
– Дело в том, что… – начал было говорить Тутмос, но тотчас вновь умолк.
– Ты увидел то, чего не ведают жрецы? – догадался Хафра.
Тутмос кивнул, но поспешил добавить:
– Полагаю, некоторым жрецам кое-что известно. Особенно тем, которые охраняют тайны богов в Абидосе, в храме «Миллионов лет».
– Увы, от старой плеяды уже никого не осталось. Ранеб всех уничтожил, – с горечью в глоссе заметил жрец.
– Но кто-то ведь мог остаться в живых? – выразил надежду Тутмос.
Хафра пожал плечами:
– Возможно, кто-то и выжил, хотя я не уверен. Так ты мне расскажешь, око солнца, что видела твоя душа?
Тутмос печально улыбнулся:
– А ты уверен, что действительно хочешь знать это, жрец?
– Если бы ты, око солнца, задал мне такой вопрос там, в Бехдеде, я бы ответил – нет. Но сейчас я искренне говорю – да! Ибо жажда знания буквально сжигает меня изнутри!
