– Что-то нас тут слишком много собралось. Я думаю, хватит и их, – он кивнул на троих рыцарей, стоявших рядом с Раймундом.
Кабинет быстро опустел.
Жак де Молэ сел и жестом пригласил это сделать Раймунда.
– Слушаю вас, граф, – магистр посмотрел на Раймунда, – Вы хотели мне что-то сказать.
Как добрым словом не вспомнить того, настоящего Раймунда, который в долгие дни ожидания посвящал его во многие нюансы жизни.
– По какому праву вы меня держите здесь? – спросил Раймунд, приподнимаясь и не сводя взгляда с магистра.
– Как человека, совершившего преступление против нашего ордена, – магистр постарался ответить твердым голосом.
Но это не в полной мере ему удалось. Раймунд продолжал допрос:
– В чем я виновен?
– Вы пытались убить рыцаря графа де Боже, – магистр кивнул на Боже.
– В таком случае вам хорошо известен королевский указ, где говорится о том, что подобные преступления рассматриваются королевским прокурором.
В их рядах почувствовалось легкое смятение. Магистр посмотрел на Бомона. Видать, тот доложил о готовности Раймунда к подписанию, но с требованием компенсации утерянных доходов. Магистр был согласен и ждал этого вопроса. А тут…
Бомон вынужден был поправлять дело.
– Дорогой граф, – начал он, встав с кресла, – мы собрались здесь не выяснять правоту сторон, а чтобы решить известный вам вопрос. Вы будете… возражать? – он угрожающе произнес последнее слово.
Наверное, это понравилось магистру. Он улыбнулся:
– Я готов разбирать и второй вопрос.
Присутствовавшие не сдержали вздоха облегчения.
– Пусть кто-то прочитает договор. Я хочу, чтобы его услышали все, кто здесь находится, – проговорил Раймунд.
По тону его голоса можно было понять, что он созревает для подписания.
Магистр согласился. Когда его прочитали, Раймунд попросил договор и стал его рассматривать.
– Мне непонятно это слово, – и он ткнул в него пальцем.
Юноша подбирал длинные, плохо прописанные слова. Рыцарь наклонялся и прочитывал его. Время тянулось нудно, все начали уставать.
– А это… – Раймунд показал на очередное слово.
Рыцарь наклонился.
Раймунд вдруг неожиданно вскочил, ударил его по затылку и одновременно уже своим затылком – стоявшего сзади рыцаря. Ловко выхватил шпагу у оторопевшего третьего рыцаря. Ударом эфеса уложил и его на пол. Произошло это так мгновенно, что разомлевшие хозяева сразу даже не сообразили, что происходит.
Тем временем Раймунд вскочил на стол. Спас магистра коротышка, который успел выхватить шпагу. Правда, за это он получил укол в свое брюхо. Но это время позволило магистру и Боже бежать через потайную дверь.
Раймунд же, сунув за пазуху договор и подхватив плащ одного из валявшихся рыцарей, в несколько прыжков пересек кабинет и выскочил в коридор. Там он столкнулся с человеком в сутане. А из кабинета между тем неслось:
– Держите!
Святоша мгновенно оценил обстановку. В его руках оказался кинжал, и он успел нанести удар в спину убегавшему Раймунду. Юноша не остался в долгу. Сказалась привычка рубиться саблями. Раймунд полоснул того шпагой по плечу. Святоша отделался только сломанной ключицей. В первое мгновение Раймунд раны даже не почувствовал. Он мчался по коридору. Его остановил знакомый голос Мишеля, который словно его ожидал.
– Лестница справа. Дверь на двор прямо. Там лошадь.
Раймунд скатился по лестнице в несколько прыжков, и вот – пьянящий воздух свободы. Но наслаждаться им нет времени. Несколько оседланных коней в ожидании хозяев мирно стояли у привязи.
И вот перед ним ворота. Рыцарь грозно крикнул страже, чтобы она их открыла. Приказ был послушно исполнен. На необученной лошади спуститься с такой крутизны, не сломав себе шею, было удачей. На счастье Раймунда, лошадь была хорошо тренирована, и ему быстро удалось это сделать.
Но и оставшиеся лошади были такие же. И это позволило помчавшимся вдогонку рыцарям не упустить беглеца из вида. К тому же они хорошо знали местность. Один остался его преследовать, а двое поскакали в гору, чтобы отрезать ему путь к бегству.
Их встреча произошла. Раймунд увидел впереди двух рыцарей, мчавшихся ему навстречу. Сзади наседал третий. Раймунд стал придерживать лошадь, что позволило догонявшему сблизиться с беглецом. Юноша вдруг развернул коня и сам бросился на него. Шпаги их скрестились. Раймунд так крутанул оружием, что вырвал, как клещами, шпагу из руки рыцаря. Пронзив его грудь, бросился на подоспевшего противника.
Даже словесные уроки Раймунда по владению шпагой попали на благодатную почву. Рыцарь, с которым столкнулся беглец, поддался на обманный прием и был наказан. А уж один на один… К тому же рыцарь видел, как беглец разделался с его друзьями, дрогнул и тоже был наказан. Видать, все они пренебрегали тренировками.
Но радоваться было преждевременно. Раймунд понимал, что тремя преследователями дело не обойдется. И он спешил как можно дальше уйти от этого места. Позабытая в пылу схватки рана стала давать о себе знать. Он ощупал спину и почувствовал, что она вся в крови. Наступала слабость. Но он из последних сил все гнал и гнал коня. Впереди показался лес. «Только бы дотянуть», – билось в его груди. Дотянул… И вдруг что-то черное обрушилось на него, и он свалился под ноги лошади, теряя сознание.
Замок герцога де Водана переживал не лучшие дни. Когда-то он был одним из мощнейших укреплений во всем Лангедоке. Замок был спасением для всей округи, грозой для любителей чужого добра и служил защитой всего юго-востока. Но с течением времени значение его резко снизилось, да и наследники оказались не из тех, кто не только хранит свое добро, но и старается его приумножить.
Молодой де Водан любил войну, охоту и женщин. Он тратил много энергии, участвуя в разных заговорах то против короля, то с королем против соседей. Доверчивый и «близорукий» по части необходимых хозяйственных дел, он полностью полагался на своего управителя. А тот оказался малым не промах. Раскусив хозяина, он умело раздувал трудности. Ссылаясь на них, беззастенчиво набивал свой карман.
Герцог был трижды женат. Это спасало его от полного разорения, но не дарило радости в жизни. У него не было наследников. Под конец жизни это стало сильно его тревожить. Он занимался хозяйством. И первое, что он стал делать, это восстанавливать замок. Расположенный в красивейшем месте, на вершине холма, возвышавшийся над речной долиной, он с трех сторон был окружен протекающей рекой и был практически недоступен противнику. А с четвертой стороны высокая крепостная стена высилась над зеленым, раскрашенным разноцветными красками полем. Когда-то его башни четко вырисовывались на фоне вечернего неба, давая спокойствие одним и внушая страх другим. Но со временем они стали разрушаться, даже стена и та стала вроде приземистей.
