Де Буа провели и оставили недалеко от графини. Он кивнул ей, но она взглядом позвала его к себе. Когда де Буа подошел, она величественным жестом протянула ему руку. Он взял ее, забыв о своем сане, и задержался с поцелуем. Когда-то тонкие длинные пальцы потолстели. «Хотя сама она выглядит издали великолепно, но природу не обманешь», – вздохнул он и поцеловал руку. Бросив ей комплимент, что время не властно над ней, он собирался было уйти, но она придержала его.
– Кто это с вами, де Буа, – не спуская глаз с Раймунда, спросила она.
«Ах ты, старая», – подумал де Буа и ответил:
– Мой племянник граф Тулузский.
– Что ж вы взаперти держите это сокровище?
Де Буа хитро посмотрел на нее.
– Не коситесь так, де Буа! Просто я удивлена, что до сих пор не видела его. Где же он был? Он женат?
– Нет.
– О де Буа! Вам это не прощается! Тут столько невест в ожидании. Так где же он был? – повторила она вопрос.
Сзади кто-то подошел. Де Буа оглянулся и узнал молодого Конти. «Подождешь, голубчик», – подумал он и ответил:
– На галерах, моя любовь.
– На галерах! Он что – убийца? – удивлено спросила она, вытаращив глаза на дядю.
– Вы что, сеньора, да он еще и курицы не убил. Его похитили и продали.
– Как это интересно! Я должна его послушать.
Де Буа не ответил, уступая место Конти.
Появление де Буа с племянником вызвало у присутствовавших повышенный интерес. Как-то само собой кто-то подошел посмотреть, кто послушать, а кто и представиться, но около них столпилось очень много людей, особенно женского пола. И только грянувшая музыка как-то рассосала эту толпу.
Недалеко от них стояла компания молодых людей во главе с графом Шампаньским. Они о чем-то вели разговор, частенько посматривая в сторону Раймунда. Он не умел танцевать и, чтобы уклониться от многочисленных женских взглядов, решил выйти на свежий воздух. Дядя не возражал, только шепнул ему, что наймет учителя танцев.
– Ладно! – улыбнулся Раймунд и осторожно стал протискиваться сквозь толпу. Ему не удавалось обойти компанию друзей. Извинившись, он протиснулся между ними. И услышал вдогонку брошенную реплику:
– Чего ждать от каторжанина?
Раймунд понял, что это вызов, но сделал вид, что это касается не его. Но настроение они ему подпортили. Свежий ветер, неторопливая прогулка по парку быстро выветрили этот осадок. Он бы еще бродил меж столетних великанов, словно воинов, стоящих на страже, но начавшийся дождь погнал его в дом.
В дверях поджидала компания. Подойдя к порогу, он остановился в надежде, что она его пропустят. Но его словно не замечали. Он попросил разрешения пройти. Дождь усиливался, и он еще раз попросил их его пропустить. И опять вызывающее безмолвие.
– Ну что ж, если хотите скандала… – он подошел вплотную и раздвинул их.
– Эй ты, извинись, – один из них – высокий, узкоплечий – схватил его за рукав.
Свободной рукой Раймунд сжал его ладонь так, что тот завопил:
– Он сломал мне пальцы!
Другой начал ему вторить:
– Он толкнул меня и не извинился!
Раймунд повернулся и, окинув их гордым взглядом, сказал:
– Если вам нужно удовлетворение, вы его получите. Где и когда – можете назвать.
Узкоплечий, потряхивая ладонью, произнес:
– Послезавтра в полдень, Булонскй лес.
– Кто твой секундант?
– Шевалье де Робин.
Те переглянулись, но ничего не сказали.
– Я буду. Честь имею, – ответил Раймунд и пошел к ожидавшему его дяде.
– А ты, оказывается, времени не теряешь. Заводишь приятные знакомства. Знаешь хоть, с кем стоял?
– Нет.
– Высокий, который тряс рукой, граф Шампаньский. Рядом с ним – герцог Конти. А полноватый – граф Невернэ. И граф Аршамбо. Знатные люди. О чем ты с ними разговаривал?
– Да, так… о погоде. А вообще-то мне туда не хочется возвращаться. Может, поедем домой?
Дядя посмотрел на него, стараясь понять, почему вдруг он запросился домой. Но племянник был непроницаем.
– Я согласен. Только зайдем и простимся с хозяйкой.
Услышав, что де Буа с племянником хотят отбыть, хозяйка была крайне удивлена:
– Но оставь хоть Раймунда, невесты не спускают с него глаз, – интригующе произнесла она.
– Моя любовь, – сладким голоском заговорил де Буа, – мы еще встретимся. Ведь вы же хотели послушать племянника?
– Да, да! Граф, я не забуду вашего обещания.
Поцеловав ей ручку, де Буа с племянником удалились под удивленные взгляды гостей.
Не успели они пересечь порог, как по залу побежал шепоток:
– Племянничек испугался. Сам Тибо вызвал его на дуэль.
– Тибо вызвал на дуэль?
– Надо готовиться к панихиде!
По дороге домой Раймунд попросил дядю заехать к Робину и застал его за обедом. Хозяин любезно пригласил гостя к столу.
– Не могу, – ответил он, – дядя в коляске ждет. А я к тебе по делу. Будь послезавтра моим секундантом.
– Секундантом? Послезавтра? И на кого же ты нарвался? – Робин вытер рот салфеткой.
– На Тибо Шампаньского.
– На Тибо Шампаньского? – не скрывая испуга в голосе, переспросил он.
Раймунд кивнул.
– Да ты в уме? – чуть не завопил Робин. – Тебе что, жить надоело? Да это же самый отъявленный дуэлянт!
– Ты скажи мне лучше: будешь или нет?
Он посмотрел на него тоскливым взглядом.
– Как мне не везет с тулузцами! Ферри погиб, послезавтра тебя хоронить будем.
– Ты не каркай, лучше скажи: будешь?
Друг вздохнул:
– Куда ехать?
– В Булонь, к обеду, послезавтра. До встречи.
У Ангеррана на душе было неспокойно. Трезво поразмыслив, он понял, что затея выступить против короля могла обернуться боком. «Но, с другой стороны, – успокаивал он себя, – сидеть и ждать, когда тебя голым отправят по миру. Или, чего доброго, как Куси-старшего…» И хотелось и жглось. Какой день он не мог решиться приступить к выполнению поручения. Граф плохо спал. По ночам ему снились кошмары. Он часто просыпался, порой весь в поту. Но Понтье и д’Ирсон наседали. Наконец он назначил день их встречи.
Обменявшись рукопожатиями у порога кабинета, он жестом пригласил их пройти. Пока они усаживались, д’Ирсон подтолкнул в бок Понтье и незаметно кивнул на Ангеррана. Понтье понял его: граф сильно изменился и выглядел старше своих лет. Но он все же постарался энергично провести их первую встречу. По его предложению были отобраны четыре кандидата. Это были молодые, фанатично настроены южане – отпрыски знатных фамилий.
– На всякий случай им надо дать несколько уроков фехтования. Давно известно, что наш объект хорошо фехтует, – предложил д’Ирсон.
Граф поддержал и дополнил его.
– Предлагаю, – произнес он, – мессиру графу де Понтье выехать в Париж и разузнать обстановку. За время, прошедшее с нашего последнего посещения, многое могло измениться. Неплохо узнать, сохранил ли король привычку одиноких прогулок. Собственно, это главное в нашей затее. Может быть, что-то появилось новое, и наше намерение придется тогда менять.
