— А сапоги, мадам? — изумился Эрмин.
Я задрала подол и продемонстрировала ему так же и штаны.
— Подол все скроет. Так мне удобней, — ответила я, и мы вышли на дорогу. — Ох, — только и сказала я, глядя на своих спутников.
Господин Даэль был одет в черный сюртук и брюки. Его галстук не уступал в щеголеватости галстуку лекаря, а бриллиантовая булавка красиво переливалась в лунном свете. На ногах боцмана красовались лакированные ботинки. Мужчина небрежно опирался на трость и с ухмылкой посматривал на меня. Да, однако неожиданно. Теперь было видно, что Даэль не просто знаком с манерами, он на них воспитан, как и капитан Лоет. Самель и Мельники красовались в одинаковых темно-серых жилетах и таких же штанах. Светлые рубашки подчеркивали смуглость их кожи. Борода Самеля была аккуратно подстрижена, уменьшившись вдвое. Кузнечик и Эрмин, оторванный от одевания мной и теперь спешно облачавшийся, были одеты в синие ливреи. Кузнечику ливрея немного жала в плечах, и он оставил ее расстегнутой. Я поаплодировала пиратам, они выглядели… цивилизовано.
— Дорогая, сколько можно вас ждать, — обратился ко мне боцман. — Так вы рискуете остаться без любовника.
— Ох, Всевышний, — вырвалось у меня, и мужчина рассмеялся.
— Ангелок, какая же вы у нас красавица, — умиленно вздохнул Самель.
— Ага, — кивнул Мельник, не сводивший с меня взгляда.
— Настоящий ангел, — вставил Кузнечик.
— Но-но, своей жене комплименты могу говорить только я, — одернул их боцман. — Дорогая, вы очаровательны, — сказал он, взял меня за руку и коснулся ее губами.
— Очень красивый, — согласно кивнул Бонг.
— А теперь вперед, спасать капитана, — уже привычным тоном произнес господин Даэль.
Мы дружно кивнули и поспешили в карету. Пока мы доехали до места, я узнала, что ношу титул — графиня. К тому же имя мое сменилось на Ангелар Даэлано. Моего нынешнего супруга зовут — Нартан, впрочем, имя боцмана осталось прежним. Лекарю тоже ничего менять не стали, он сам не захотел ничего выдумывать. Охранников назвали просто и без затей — Дуболом и Молот, причуда графа, мужчинам понравилось. Эрмину и Кузнечику предстояло ждать в карете, потому их тоже не затронули изменения.
Моя решительность несколько поколебалась, когда мы въезжали в городские ворота, не запиравшиеся на ночь. Но нас все равно остановили, чтобы узнать с какой целью, мы въезжаем в Ардос ночью. Самель — Дуболом проревел с козел, что его хозяева вольны развлекаться, где, когда и как вздумается.
— В чем дело? — напыщенно вопросил «граф», выглядывая в окошко.
Набравшись смелости, я громко и капризно спросила:
— Дорогой, долго еще?
— Терпение, моя прелесть, — елейным голосом ответил боцман, оглядываясь на меня. — Только узнаю, что нужно этому господину.
Бонг и Мельник, нынче Молот, усмехнулись. «Графу» пришлось блеснуть золотой монетой, после этого нас пропустили и сразу забыли, что такие тут проезжали. Когда карета остановилась через улицу от здания тюрьмы, к нам черной тенью метнулся один из матросов, отправленный сюда заранее, чтобы выяснить необходимые сведения.
— Разрешение на осмотр товара дает только начальник тюрьмы, — сказал он. — Его дом через квартал.
Вскоре Даэль уже стоял у дома начальника тюрьмы и стучал набалдашником трости в дверь. Ему открыл сонный привратник.
— Могу я видеть господина начальника тюрьмы по срочному делу, — гордо осведомился «граф».
Его впустили, и мы остались мучиться неизвестностью. Меня начало лихорадить от волнения и, что уж скрывать, страха. И как матушка умудряется проделывать все свои номера? Так ведь и от разрыва сердца умереть можно. Бонг протянул руку и сжал мои пальцы.
— Смотреть в глаза, — велел он.
— Я их толком не вижу, — виновато ответила я.
— Слушать голос. Ты смелый женщина. Ты нужен Вэю. Ты сможешь.
Я прикрыла глаза и выровняла дыхание. Не знаю, как у него это получалось, но голос словно задел в моей душе нужную струну, и я расслабилась, снова поверив, что у меня все получится.
— Главное поймать кураж, — сказала я. — Так говорит моя матушка.
В этот момент вернулся наш граф. Он заглянул в карету и протянул ко мне руку.
— Идемте, моя прелесть, начальник тюрьмы любезно согласился отвезти нас лично. Тин, Дуболом и Молот, за мной. Эрмин, карету остановишь недалеко от тюрьмы.
Я вложила пальцы в предложенную мне ладонь, и она ободряюще сжалась. Я улыбнулась боцману, выбираясь из кареты. Оглядевшись, я заметила другой экипаж, выезжающий из ворот особняка начальника тюрьмы. Я положила пальцы на согнутый локоть Даэля, и он повел меня к чужой карете. К счастью, она оказалась достаточно вместительной, чтобы мы все смогли в нее сесть. Самель опять разместился на козлах, рядом с кучером. По-моему, тот испугался нашего кока.
— К чему вам столько народа, любезный граф Даэлано? — удивился начальник тюрьмы.
— Вы смотрите на мою жену и спрашиваете — зачем, — возмутился боцман. — На такую красавицу всегда найдутся охотники, — ревнивым тоном закончил он.
— Ах, возлюбленный мной, вы, как всегда, завышаете мне цену, — кокетливо отозвалась я и сама поразилась, насколько естественно это вышло.
— Если бы, — проворчал «граф». — Кстати, позволь представить тебе сего любезного человека. Начальник тюрьмы, господин Агеро. Моя супруга, господин Агеро, ее сиятельство, графиня Ангелар Даэлано. Целовать руку лишнее, — тут же остановил он мужчину в его попытке быть галантным.
До тюрьмы разговор вели только «граф» и начальник тюрьмы. Я слушала, как боцман расспрашивает о живом товаре, выспрашивая, кто есть требуемого нам возраста. Агеро уверял, что выбор имеется, и что дражайшая графиня непременно найдет слугу на свой вкус. Для чего нужен раб их сиятельствам, мы пока не оглашали. В ворота тюрьмы нас пропустили без проволочек, что было понятно, все-таки мы ехали на карете начальника.
Господин Агеро провел нас в достаточно светлую комнату. Мы с «мужем» расположились на стульях, лекарь и Молот за нашими спинами. Дуболом встал у дверей. Пока мы ждали «товар», нам принесли вина и фруктов.
— Однако покупателей здесь ценят, — усмехнулся Даэль. — Ангелок, — тихо продолжал он, — капитана нам не покажут, поэтому приготовьте весь ваш арсенал капризов и стервозности, чтобы вытребовать его появления, а так же продажи. Будем надеяться, что алчность победит страх начальника.
— А если нет? — с содроганием спросила я.
— Будем надеяться на лучшее.
Обсудить наши действия в случае неудачных торгов мы так и не успели. Двери открылись, и нам ввели десять человек. От запаха их грязных тел я зажала нос и скривилась. Тут даже ничего придумывать не пришлось.
