Единственный трактир, на первом этаже которого располагалась убогая харчевня, в которой воняло дешевой отравой, заменяющей алкоголь, был до того разбитым, что я даже подумал заночевать в лесу. Но стоило бросить взгляд на девчонок, уставших, грязных и голодных, проснулась совесть. Пускай эти чертовки были ведьмами, но сейчас я видел в них лишь двух потрепанных жизнью девочек. У обеих в глазах уже еле тлела искра жизни и..
Мотнув головой, я прогнал подобные мысли. Мне и самому отдых не помешает. Вижу то, чего нет. Они — преступницы, каких у нас больше половины континента. Не сбежали бы из клана, ничего бы не случилось.
А может, у них были причины?
— Идем! — процедил я, злясь на самого себя.
Какая к черту разница, были они или нет!? Ведьмы нарушили закон и наплевали на мирный договор — за это совет должен их наказать.
После того, как я снял две комнаты, которые таковыми-то назвать язык не поворачивался, моя магия оплела ведьм и их зверье, чтобы те не сбежали. Дальше этой таверны они уйти не смогут. А попытаются, колдовство их обездвижат и пошлет ко мне.
От усталости я валился с ног. Мельком пробежавшись взглядом по комнатке, в которой царила полутьма, я сделал вперед два шага по скрипящим половицам и создал два световых шара. В глаза бросились обшарпанные стены, мелкое окно, небольшая низкая кровать и кресло, на спинке которого было огромное черное пятно, а на сиденье располагалась дыра, из которой торчала пружина. На этом — все.
Раздеваться я не стал. Бытовые чары позволили избавить тело от пыли и пота, но все равно я ощущал себя грязным. Кожа чесалась, когда я, кривясь, лег на постель и согнулся в три погибели. В таких условиях мне, члену. кхм… бывшему члену совета двенадцати пришлось находиться впервые. И как я только докатился до жизни такой?
Часы, висевшие на противоположной стене, громким тиканьем действовали на нервы. Крики, смех и ругань, доносящиеся снизу, прогоняли сон. В конечном итоге у меня разболелась голова, и затекло тело. О сне можно было забыть.
Сев на край кровати, я оперся локтями на колени, согнулся и накрыл голову руками. Просидел в таком положении около пяти минут, и, когда нечто странное, всколыхнувшее мою магию, привлекло внимание, я встал на ноги.
Через минуту я уже был в харчевне, куда привел меня след колдовства. Скривившись, я осмотрелся. Народу здесь поубавилось, но горстка пьяных постояльцев создавала не меньше шуму. Почти все они сидели за одни столом. Еще двое, напившись как свиньи, валялись на полу и создавали подобие драки. Они не то, что языками двигать не могли, даже конечности их почти не подымались.
И вот среди этого безобразия сидела одна из девчонок, заняв место в дальнем углу харчевни, который еле-еле освещался парочкой свечей. Творившееся ее ни капли не смущало. Более того, даже не волновало. Она словно бы ничего не замечала, хлестая из огромной деревянной кружки отраву, которую здесь выдают за алкоголь. Знаю, как они его создают.
Ее общества мне хватило по горло, и я бы ушел, но, бросив взгляд на мужиков, среди которых двое тыкали пальцами в сторону девчонки, понял, что оставить ее не могу. А попытаюсь забрать… Нет, нельзя, чтобы зеваки поняли, кто она.
— Не лучшее место для молодой девушки. — сказал я, присев на единственный свободный стул, стоявший рядом с деревянным столом.
Ведьма подняла на меня глаза, под которыми пролегли темные круги. Все-таки я не ошибся. Она действительно устала. Ее взгляд оказался громче любых слов. Что же ты повидала, девочка, раз не боишься находиться в обществе озверевших от алкоголя уродов?
Она фыркнула и, сделав три больших глотка, со стуком поставила кружку на стол.
— Что-то я не вижу здесь девушек. — она пробежалась глазами по помещению. — А ты? Только мужики да… ведьмы.
Воздух между нами сгустился за считанные секунды. Запахи, от которых к моему горлу подступала тошнота, перебил аромат магии ведьмы. Не скажу, что он нравился мне, но вдыхать его было приятней. К тому же, наша энергия была одной природы. Все лучше, чем… это.
— Что ты с нами сделаешь? — спустя несколько минут тихо спросила она, уставившись в стакан, на котором лежали ее руки.
Это было странно, но от того, как безжизненно прозвучал ее голос, у меня болезненно сжалось сердце. Жалость? Нет, это была не она. А что тогда?
— Решение будет принимать совет. — ответил я.
— Совет. — она с горечью усмехнулась. — Бесы с тобой! — ее взгляд резко впился в мое лицо. — Отправляй меня к нему, но отпусти моих друзей! Они ни в чем не виноваты!
— Разве? — я вздернув бровь. — А не они ли собирались выкрасть книгу, принадлежавшую Верховной клана Возрождения?
— Это ты упер книгу!
— Я лишь собирался вернуть ее владелице. — подавшись вперед, сказал я.
— Я владелица, черт возьми! — подскочив со стула и ударив кулаком по столу, рявкнула ведьма.
Меня мало что может удивить, но у нее это получилось. Нахмурившись, я уставился на девчонку. С тихим смешком она села обратно на стул:
— Хотела утопить проблемы в алкоголе… не тонут, сволочи. Еще и множатся! И откуда же ты свалился на мою голову?
Я подавил смешок.
— Прицепился подобно паразиту! Моя жизнь и так не сахар, а тут еще и ты. Что ж вы все ко мне прицепились? Тетка, некромант, теперь еще и ты!
С каждым ее словом вокруг моего горла все сильнее затягивалась удавка. Дышать я уже мог с трудом. В груди горело невесть из-за чего. Никогда прежде не испытывал таких чувств, которые проснулись сейчас.
Смотря на девчонку, я видел в ней маленькую девочку, на плечи которой судьба опустила слишком тяжелую ношу. Ее хотелось защитить, спрятать где-нибудь далеко, уберечь.
Если бы не жжение, приносимое моим амулетом, который всегда предупреждал меня об опасности, я бы не заметил, что на харчевню опустилась зловещая тишина — предвестник беды.
14. 2
Корнелия
— Я еще не закончила! — возмутилась я, когда маг дернул меня за руку, чтобы поднять.
В глаза бросился синий свет, исходивший от артефакта, висевшего у него на груди. Это сияние напоминало всплески магии, из-за которых у проклятийника горели глаза.
— Нужно уходить. — сказал он напряженно, косясь мне за спину.
Носа коснулся терпкий запах его магии. И с какого перепугу я начала так остро его чувствовать?
— Убери от меня руки! — прорычала я, дернувшись. — И больше не смей меня касаться!
Клянусь, я услышала, как заскрежетали его зубы. Мои ноги лизнул холод: тьма мага потекла по полу, намереваясь захватить каждый угол.
— Идем! — процедил он сквозь зубы.
Его терпение лопнуло как мыльный пузырь. Теперь и глаза стали ярко-синими как сияние, исходившее от его артефакта. У меня по позвоночнику пробежалась дрожь. Но дело было не в устрашающем виде проклятийника. Совсем нет. Чувствуя затылком взгляды, я обернулась. Все, кто здесь был, внимательно следили за нами. Двое уже обнажили мечи.
— Доброй ночи, господа. — подняв кружку над головой, отсалютовала я и сделала пару глотков.
Спирт обжог горло, и я поморщилась. Гадость, которую здесь выдавали за эль, уже не лезла в глотку. Я выпила три здоровых кружки, но так и не обрела желанного спокойствия. Думала, хоть на некоторое время в душе утихнет буря, а в голове замолкнут голоса. Ага, размечталась.
— Кто вы такие? — вперед из группы вышел двухметровый здоровяк с длинными черными волосами и бородой.
Заметив на его груди значок-артефакт, я поджала губы. Член патруля, что б меня. Недолюбливаю я их. Как вижу, так проклясть хочу. Аж руки зудятся!
— Господа..
— Asotre. — шепнула я и дунула на ладонь, распыляя в воздухе синий дым. — Сладких снов, мальчики!
За миллисекунду дым доплыл до мужиков, и те с грохотом, пошатнувшим харчевню, рухнули на пол. От их храпа, кажется, задрожали стены. Хорошо заклятие было простое: на него потребовалось не так много энергии.
Довольная собой, я поднялась со стула, взглянула магу в глаза — его мои чары обошли стороной из-за чертового заклятия, которое привязало нас к нему — и, поправив воротник его рубашки, направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. По пути пришлось перешагнуть через два храпящих тела.
