— Вы не были бы столь уверены, если бы я пользовалась всеми своими способностями, — не сдержалась ученица.
Лиорэль только презрительно искривил губы, словно сетуя на глупость своей подопечной.
— Я говорил тебе уже сотни раз, но ты не понимаешь, а значит, я повторю вновь, — менторским тоном проговорил наставник. — Прибегая к силе оборотня, ты не оттачиваешь собственного мастерства, не развиваешься физически, не приобретаешь боевого опыта. Способности зверя могут лишь усилить твои собственные, но не заменить их.
Юнона кивнула с умным видом. Насколько Владыка был прав, ее не интересовало — о пренебрежительном отношении магов Ковена к представителям Свободного народа она знала не понаслышке. Недаром Лиорэль строго-настрого запретил ей оборачиваться на эльфийских землях. Пришлось подчиниться — или хотя бы сделать вид: снова носить ошейник Юноне не хотелось.
— При всем моем уважении, Владыка, — холодно парировала девушка. — Но находясь в трезвом уме и твердой памяти, я едва ли выйду на бой с превосходящим противником. Но если такая ситуация и возникнет, то, чтобы отбиться от врага, мне потребуются все возможности моего тела.
— Едва ли в ближайшее время ты попадешь в такую ситуацию, — с усмешкой сообщил эльф. — Твое обучение продвигается слишком медленными темпами, чтобы я мог с чистой совестью выпустить тебя за пределы Радужных земель.
— И кто в этом виноват? — Юнона пробурчала под нос риторический вопрос, намекая, что не впечатлена педагогическим талантом своего наставника.
— В человеческой ипостаси ты остаешься слабой девчонкой, — Лиорэль сделал вид, что не расслышал оскорбительный выпад подопечной. — Да, ты сможешь совершить выпад с чуть большей силой, но какой в этом толк, если умелый противник с легкостью увернется или парирует, а то и обратит мощь твоего удара против тебя же.
— Если я так бездарна, — с показным равнодушием проговорила Юнона. — Зачем вы тратите на меня свое драгоценное время?
— Будь ты обычной человеческой девицей, — фыркнул эльф. — Твоей ноги бы не было на пороге дворца, даже по просьбе всего Ковена. Но ты shiera, белая волчица, а значит, я должен сделать все возможное, чтобы ты не опозорилась перед собственным народом.
— Оборотни относятся ко всему намного проще, — проворчала Юни, демонстративно игнорируя подначку. — Кроме того я же не собираюсь править! Свободному народу вообще не нужны правители, ему и без того хорошо живется.
— Это не тебе решать, — оборвал ее Владыка. — И иметь дело тебе придется не только и не столько с оборотнями. А теперь иди и приведи себя в порядок. Через час я буду ждать тебя в восточной беседке.
Юни изобразила реверанс, хотя одета была в штаны и рубашку, убрала кинжал за пояс, повесила меч назад на тренировочную стойку и нырнула в просвет между окаймляющими лужайку кустами.
У пруда, расположенного в дальнем уголке парка, как всегда не было ни души, что вполне устраивало Юнону. Показное равнодушие в беседах с высокородным правителем давалось ей нелегкой ценой. Девушка быстро умылась и растянулась на траве возле воды. В собственных покоях ее будет ждать горячая ванна и чистая смена одежды, но пока время позволяло, Юни старалась чаще бывать за пределами дворца. Пусть даже и в давно изученном до последней тропинке дворцовом парке.
Кристально чистая вода в пруду заволновалась, на поверхности водной глади вспучился бугор, принявший очертания головы — лысой, безгубой, безносой, и лишь очень отдаленно напоминающей человеческую.
Юни с намеком фыркнула, выражая свое недовольство, и «голова» послушно приняла более приличный облик. Теперь из пруда на Юнону смотрела созданная из воды головка удивительно красивой девушки.
— А где остальное? — Хмуро поинтересовалась ученица Владыки, наблюдая за метаморфозами подруги.
— Не нужно, — мягко отозвалась половинка души. — Тебе еще понадобятся силы.
— Он меня достал, — пожаловалась девушка. — Лана, я так больше не могу!
Киэ'Ланарт сочувственно вздохнула — ничем существенным она своей хранительнице помочь не могла. Для эльфа она по-прежнему оставалась абстрактным существом из древних легенд: Юнона настрого запретила единорогу проявлять себя в присутствии кого угодно из Ковена. Подробности своих взаимоотношений с древним существом Юни сумела утаить даже от Старейшего, даром, что провести опытного менталиста было непростой задачей.
— Все будет хорошо, — миролюбиво произнесла Лана.
— Сколько я здесь? — Юни горько искривила губы. — Год?
— Чуть меньше, — торопливо напомнила подруга.
— Тьма, я здесь уже целую вечность, а толку ноль, — простонала девушка. — Лана, мы с тобой так же далеки от цели, как в тот день, когда я сдуру напросилась со Славродом на этот Тьмою проклятый Совет!
— Не говори так, — мягко попросила Киэ'Ланарт. — Ты многому научилась.
— Только не тому, что надо! — Отрезала Юни, приподнимаясь и садясь.
Время истекало, следовало возвращаться. Владыка мог позволить себе задержаться, но не терпел опозданий от других.
Лана сочувственно вздохнула. Чувства своей хранительницы она понимала лучше кого бы то ни было. Но все, что она могла: притупить обиду, погасить злость, разделить усталость, поделиться умиротворением. Впрочем, Юнона была благодарна и за это.
Памятное собрание Ковена состоялось ближе к осени, сейчас опять наступило лето. Без малого год, и весь этот год Юнона провела здесь, в Радужных землях, в эльфийской вотчине, под крылышком наставника. Далеким сном казалась прежняя жизнь, полная тревог и приключений; где-то в прошлом остались верные друзья — Юни жила практически в изоляции. Крейга девушка последний раз видела еще зимой, да и то недолго. Вервульфу по какому-то странному капризу Лиорэля проход на эльфийские земли был закрыт, а редкие письма, проверенные и перепроверенные шпионами Владыки, не могли дать Юноне и капли того душевного тепла, к которому она привыкла. Легче уже было совсем не писать. За пределы эльфийских земель Юнону тоже не выпускали; даже на свадьбу Бланки и Шарга она приехать не смогла. О серой волчице Юни теперь почти ничего не знала, только названный отец в одном из своих писем упомянул, что у этой парочки все хорошо, и Бланка ждет первенца.
Жизнь продолжалась, жизнь кипела, и только Юнона ощущала себя погруженной в какой-то болезненный колдовской сон.
В небе над дворцом раскатом грома прозвучал громкий рев. Юнона притормозила, прислушалась и опрометью помчалась по тропинке встречать гостей. Кажется, у нее появились все шансы избежать бесполезного занятия по эльфийскому языку.
