Валид посапывал, уютно покачиваясь на верблюде.
- Брат твой? - ещё утром поинтересовался Бакр. - Забавный. У меня девчушка такая же. Шустрая! Твоего братишку скучать не заставит.
Амин только усмехнулся. Его “брат” сам кого хочешь развеселит…
Дорогу в “город” бедуинов преграждали ворота - вырезанные в камни, украшенные башенками, изящные, хоть уже и оплывшие от времени, точно Аллат расправляла их своим взглядом.
Небесная госпожа как раз куталась в алую накидку, уступая место брату-месяцу, когда невозмутимый Бакр, ведя на поводу столь же невозмутимого верблюда, провёл гостей через тёмные арки-проёмы ворот.
Амин вздрогнул, когда в сгустившейся темноте засияли знакомые значки-письмена на покатых стенах.
- Не один дух не пройдёт незамеченным, - улыбнулся Бакр. - Только люди. Иляфа - чистый город.
Амин покоился на шагающего рядом мальчишку. Валид широко зевнул и раскинул руки, точно расправляя невидимые крылья. И на мгновение юноше почудилось, что длинная же, крылатая тень заслонила вязь значков. Но тут же исчезла. Заходящее солнце, конечно, играло с воображением.
А потом юноша и думать об этом забыл - проход кончился, почти оборвался на краю площадки, от которой вниз, в плоскую, как чаша, долину, вела широкая лестница.
Вся долина пестрила шатрами. Большие, малые, они клубились дымком, пахли кофе и пряностями, вздрагивали на ветру - изящные, гордые, точно дворцы. А настоящие, но давно оставленные дворцы, и правда вырезанные прямо в скалах, завистливо смотрели вниз провалами дверей и окон. От них тянуло только сыростью и могилой.
- Эй! Ну, чего застыл? - толкнул его Валид. - Вон, наш проводник уже внизу почти. Мы тоже вниз по дороге пойдём, или по лестнице?
Амин побежал по лестнице, сам чувствуя себя ребёнком - странная, непонятная радость уютно угнездилась в сердце. Словно легендарная хумай махнула крылом, заставляя забыть обо всём, кроме очарования ночи и надежды на тёплую встречу.
Пустынники не зря славились гостеприимством.
На чужаков косились, конечно. Особенно дети - показывали пальцем, хихикали, дёргали Валида за руку. Мальчишка поджимал губы и степенно, точно верблюд, вышагивал между шатрами.
- Не смущайся, - поддел его Амин. И, вслушиваясь в разговоры вокруг, добавил: - Вечером после молитвы Вадду, половина из них явится к нашему проводнику. Думаешь, сможешь тогда спрятаться?
- Я всё могу, - буркнул в ответ мальчик.
Амин усмехнулся, но промолчал.
Никуда Валид, конечно, не спрятался. Морщился, хмурился, когда бойкая сестра Бакра - тоненькая, как веточка, девчушка, перекидывая с плеча на плечо тяжёлые чёрные косы, с детской непосредственностью выспрашивала у мальчишки про его приключения в пустыне. Но очень скоро Валид поддался девичьему очарованию, приосанился… Амин с удивлением узнал, что их встречали джины - что там, чуть не все войска Иблиса. И как отважно Валид с ними сражался! Чтобы показать как, мальчишка даже канючил у Амина джамбию, но, получив от ворот поворот, обошёлся подручными материалами - камнями и ветками.
Девчонка - Гувейда - заливисто смеялась и пыталась поймать Валида на вранье. Но мальчишка каждый раз змеёй изворачивался и лгал пуще прежнего.
После молитвы Вадду был, конечно, кофе и тонкий, точно лепёшка, хлеб-шрак. И разговоры, разговоры. Разомлевший Амин слушал степенные речи пустынников, своей неторопливостью сравнимые с походкой верблюда. Так что, когда в мерную речь ворвались задорная мелодия барабана-таблы, юноша вздрогнул. И, заметив, что дети, да и вся молодёжь потянулись из шатра, тоже вышел на свежий воздух.
Барабанщики сидели кругом, а в центр то и дело выбегала детвора - похлопывали себя по бёдрам, кривлялись, извивались, изображая не то змей, не то тех же верблюдов. Мелькнули косы Гувейды, барабаны чуть сбавили темп, изменили ритм, и Амин фыркнул: в круг вслед за девчонкой выбежал Валид. Кто-то из барабанщиков заливисто засмеялся, а мальчишка, распахнув руки-крылья закружился, точно дервиш (Дервиш – монах, мудрец; в танце дервиш кружится очень долго и, благодаря концентрации, долго не падает). Вздрогнули в мелкой тряске бёдра, заскользили руки, изогнулась в волне спина… Амин вздохнул - перед глазами на мгновение встала картинка черноокой танцовщицы с саблей на голове, изгибающейся под нежно-неторопливую музыку…
- Тебе бы канон танцевать, Вадда славить, - произнёс кто-то совсем рядом. Амин открыл глаза: довольный мальчишка, сдувая волосы со лба, наслаждался всеобщим вниманием. - Цены бы не было.
- Да какая цена! А то женские пляски… Но хорош, хорош…
- Ты где научился? - усмехнулся Амин, когда Валид подошёл к нему. - Красиво.
- Ха! - хмыкнул мальчик. - Ты бы видел, как я… А! - и, не договорив, подскочил к крутящейся рядом Гувейде.
Пляски и музыка продолжались чуть ли не до рассвета. Зато стоило Аллат взойти на небесную дорогу - долина точно вымерла. Шатры сиротливо жарились под солнцем, ветер задумчиво перебирал тёмную тонкую ткань из козьей шерсти.
- По пещерам один не ходи, - буркнул Валид, когда Амин прошёл мимо посапывающего мальчишки. - Хочешь, я тебя провожу?
- Здесь же нет джинов, - поддел его юноша.
- Вот только джинов здесь и нет, - непонятно откликнулся мальчик, вставая. - Ладно, пойдём, раз тебе не спится. И лучше бы нам прогулять до ночи, тут вечером такое начнётся…
- Что? - заинтересовался Амин.
Мальчик в ответ только хмыкнул.
- Не забивай себе голову, о мой правильный человеколюбивый почти-пустынник. Лучше подумай, куда нам дальше идти.
- Почему ты сказал, что я не пройду Испытание? - спросил Амин, карабкаясь вслед за мальчиком по пыльной крутой лестнице, вырезанной в скале. Вид внизу открывался красивый, но юноша побаивался, что неверный шаг - и насладиться им он уже не сможет.
- Потому что не пройдёшь, - отозвался мальчик. - Кто женится на царевне, может стать султаном. А султаны - они такие: коварные, хитрые и жестокие. То есть вообще не ты.
- Неправда, - через паузу выдохнул Амин. - Не все.
- Ты видел много султанов? - повернулся к нему Валид.
Амин отвёл взгляд.
- Некоторых - видел.
- Странный ты, - мальчик отвернулся и снова полез по ступенькам. - Не будь таким наивным, я бы решил, что ты - сбежавший сын какого-нибудь эмира.
Амин натянуто рассмеялся.
- Но вот они-то как раз наивностью не страдают.., - закончил мальчик. - Ладно, пришли мы. Тебе какая пещера больше нравится?
Амин вслед за мальчиком вскарабкался на последнюю ступеньку и замер. Громадные, в четыре человеческих роста колонны вырастали перед глазами, точно изящные пучки тростника, поддерживая узорчатые арки, поражающие богатством каменной росписи. Три прохода уводили вперёд, вправо и влево. Дальше, насколько хватало глаз и солнечных лучей, их пересекали витые лесенки, коридоры и балкончики.
