до сумки. Она продолжала висеть на своем сучке всего в одном километре от поселка. Часы показывали двенадцать.
Подтянул сани к дереву, на котором висела сумка, и бегом кинулся собирать материал для костра: ветки и обломки стволов, валявшиеся на земле, низко расположенные ветки деревьев, которые можно было достать и обломить и всё другое, что могло гореть. Набрал охапку, бросил недалеко от саней, наломал мелких, как спички, палочек, сложил рядом горкой. Костер, в таких условиях, ему раньше разводить не приходилось. Разжигал костерок на даче у отца, иногда на прогулках с друзьями, но разве сравнишь единичные случаи летом с условиями зимней тайги… Достал из сумки коробку спичек. Зажёг первую, а когда огонь разгорелся, подложил её под сухую веточку. Веточка успела загореться и держала огонь, пока не затухла спичка.
Чтобы следующая спичка не сгорела без пользы, Никита вынул из нагрудного кармана деньги и нашел самую мелкую купюру.
– Зачем они мне здесь?
Скомкал её, подложил под горку мелких палочек и поджег. На этот раз костёр получился.
– Но больше деньги для этой цели расходовать нельзя, – одумавшись и наблюдая, как огонь разрастается, выругал себя Никита. – Возможно, деньги мне еще очень понадобятся, а для костра в сумке есть газеты… Но их тоже надо экономить, а для розжига лучше поискать березу, – вспомнил он случаи из прежней жизни. – Её кора лучше бумаги…
Когда огонь окреп, Никита осторожно положил сверху новую пищу для него – сначала сухие, тонкие ветки, затем более крупные, а, когда костер разгорелся, положил несколько толстых сыроватых веток и побежал собирать новый горючий материал. Натаскав его достаточно, открыл сумку и достал тренировочный костюм и полотенце.
Подержал их перед огнем, подогревая, быстро разделся до пояса, вытерся полотенцем и надел на голое тело кофту, а сразу сверху полушубок. Сменил одежду в нижней половине тела и натянул, на обмотанные портянками ноги, валенки.
Воткнув, в оттаявшую землю толстые ветки, развесил на них сырую одежду. Намокшие сапоги нанизал на палки вблизи огня. Стал перед костром и распахнул полушубок навстречу теплу.
– Полчаса на просушку хватит, – отвёл он себе минимальную дозу времени, – а потом пройти еще хотя бы километров пять. Там остановиться, развести костер, осмотреться, хорошо обсушиться, переночевать, а утром решить, что делать дальше…
Мысли вспыхивали в голове Никиты без всякого усилия с его стороны. Их зарождала окружающая обстановка. Она же задавала тему и направление. И наталкивала на правильное решение…
– Остановиться надо пораньше, – продолжал он разрабатывать тактику «бегства», чтобы засветло собрать достаточно дров на всю ночь… Пожалуй, завтра надо сделать еще один переход и там уже искать место для зимовки. Когда окончательно устроюсь, налегке сбегаю в посёлок, вдруг, там появились люди, а если нет, то, если что-нибудь ещё осталось из вещей или продуктов привезу на санях ещё порцию.
– А что делать сейчас? – Он посмотрел на часы – светлого времени еще часов пять.
Оглянулся назад. Показалось, что огонь полностью закрыл проход.
– Можно бы перекусить: время ещё есть. … Нет, еду надо беречь, пока не налажу добычу… Вначале есть придётся один раз в сутки: как многие хищники, и то понемногу… Сегодня я уже завтракал … Спешно проглоченные утром 3 яйца и банка тушенки с хлебом – порция приличная; её должно хватить на день. Во всяком случае, пока есть не хочется… Может быть сыграл роль моральный фактор, поэтому есть не хочется. – Пытался Никита как-нибудь подтвердить для себя установку на одноразовое питание…
– Ну ладно, не требует организм и не надо. Продуктов хватит на большее время…
Пить чай, несмотря на большую потерю влаги, тоже не стал.
– Пить воду пока не буду, – решил он, и объяснил себе – выпью воду, снова вспотею, а времени на остановки нет, тем более – на лишние … Вечером наверстаю.
Когда одежда высохла, снова надел сорочку и пиджак а кофту и подсохшие сапоги затолкал в свободные места на санях. Туда же пристроил сумку.
В усадьбе, когда взвешивал рюкзак и комплектовал поклажу для саней, совсем выпустил её из виду. А ведь это почти 10 килограммов. Получается, что сейчас на санях лежал уже центнер. На это, когда взвешивал поклажу, Никита не рассчитывал…
Перекинув связанную верёвку от саней на грудь, двинулся дальше. Посмотрел на часы – 12-40…
– Остановка «съела» сорок минут. Такая роскошь мне не подходит. –расстроился Никита.
Пройдя минут 30 с несколькими кратковременными остановками, снова вспотел. И вдруг почувствовал, что силы на исходе. Когда совсем недавно он решил, что питание будет одноразовым, калории, заложенные утром, ещё оставались. Сейчас они почти все сгорели и мышцы потребовали новое горючее. А когда его не дали, то они принялись за «подкожные запасы», которых было совсем немного… Но Никита упорно продолжал двигаться.
Ещё через полчаса он все же остановился, протащив от привала сани всего около двух километров (3 км. от усадьбы). Дальше идти уже не мог. Возможно это было просто от отсутствия тренировок, но скорее всего, от голода. До этого случая он почти всегда вовремя поставлял пищу желудку, не допуская длинных перерывов. Остановившись, подумал:
– Что же делать? Продолжать идти? Так скоро совсем промокну. А сил уже совсем нет.
За это время он окончательно ощутил на себе тот вес, который тянул за верёвку. Последней каплей оказалась сумка, увеличивающая суммарный вес поклажи при отсутствии привычного обеда…
– Об одноразовом питании пока думать рано, – внёс он коррективы в свою новую программу жизни. – Надо остановиться, развести костер и снова хорошо обсушиться… Но день скоро закончится. Такими темпами я далеко не «убегу». … Сейчас варить ничего не стоит: уйдёт много времени. Перекушу чем-нибудь калорийным, потом пройду ещё часа три и остановлюсь на ночлег. … Хорошо, что взял сало и жир – это калории – они будут помогать мне «бежать».
Сбросив верёвку от саней, Никита из последних сил принялся собирать дрова. Потом, оторвав от газеты восьмую часть, а от неё ещё половину, разжёг костёр.
Достав сухое трико, кофту и импортную куртку с тёплой подслойкой, он снова переоделся, развесив на кольях взмокшие тренировочные брюки, сорочку, пиджак и, на короткое время, полушубок, а также верхние брюки. Только после этого потянулся к продуктам. Вытащил прихваченный в морозилке «гостиницы» кусок сала, весом около 600 граммов, достал охотничий нож и уже намеревался отхватить солидную порцию, но … замер. Медленно опустил на пласт сала нож и расчертил его на 12 равных частей. И только после этого отрезал одну дольку.
Также расчертил один «каравай» хлеба на десять равных долей и отрезал половину дольки. Медленно сжевал сало с хлебом, сопротивляясь желанию проглотить всю выделенную порцию сразу. Подумал:
– На 3 часа, надеюсь, хватит.
Вспоминая «бег», подумал, что весь этот груз при таком положении, ему
