на шестьдесят фунтов больше, чем когда он двадцать четыре года назад закончил службу на Военно-Морском Флоте. Отношения Джима со спортом были далеко не однозначными. За последние три с половиной года он пять раз начинал ходить пешком по две мили в день, но каждый раз его хватало меньше, чем на неделю. Сваакер во время перерыва в игре выпивал большой бокал апельсинового сока, а после игры такой же бокал сока и бутылку минеральной воды. Джим за вечер выпивал пару стаканов воды со льдом и шесть-семь кружек пива. Джим любил поболтать, а Сваакер, вне окучивания клиентов, умел и любил слушать. Кроме того, Джиму, так же как и Сваакеру, удобны были для игры в кегли именно вторник и пятница, так что они быстро сдружились. И хотя Сваакер был очень далек от сентиментальности, но когда Джима не было в кегельбане в его обычные часы и дни, Сваакеру уже чего-то не хватало. А если Сваакер из-за своего бизнеса не мог прийти, Джим тоже скучал.
Они всегда играли на соседних дорожках. Сваакер обычно сорок пять минут как заведенный сбивал кегли, потом делал короткий перерыв в пять-десять минут, выпивал большой бокал апельсинового сока и после этого еще сорок пять минут как заведенный сбивал кегли. Из тех полутора часов, что Сваакер играл, Джим сбивал кегли минут двадцать, не больше. Остальное же время он сидел на скамейке, утирал пот, пил холодную воду со льдом, а восстановив дыхание, начинал беседу со Сваакером. Джим был прирожденным комиком, знал огромное количество разных баек, анекдотов и случаев из жизни и умел их рассказывать по-настоящему смешно. А Сваакер, подобно многим другим великим людям, обладал способностью хорошо делать несколько дел одновременно. Так что он и сбивал кегли, и слушал Джима, и даже поддерживал беседу.
В прошлом году Сваакер и Джим стали партнерами. Джим предложил Сваакеру войти на равных паях в акционерное общество «Вайсман Риэлти». Сваакер, всесторонне рассмотрев вопрос, пришел к выводу, что это будет хорошее капиталовложение. Утром этого дня и Джим, и Сваакер получили от Майкла Вайсмана чеки на сорок две с лишним тысячи долларов каждый — свою долю за вторую половину две тысячи девятнадцатого года. Чеки за первую половину года были намного меньше, ведь агентство работало только с середины марта, да и на раскрутку ушло много времени. Но сорок две тысячи долларов за полгода для мастера по ремонту холодильников Джима и его жены, администраторши ресторана Матильды, это были огромные деньги! Если так и дальше пойдет, то они, как и обещала Роза Вайсман, за два года действительно отобьют вложенные сто пятьдесят тысяч долларов, а потом вообще пойдет чистая прибыль! Но ведь получить хорошие деньги — это еще не все. Надо еще и уметь ими распорядиться! И Джим попросил Сваакера встретиться с ним и с Матильдой и обсудить этот вопрос. Они с Матильдой понимают, что Том не финансист, но уже убедились, что в финансовых вопросах он разбирается лучше любого так называемого «специалиста». Да и половина этих «специалистов» — мошенники. А Том человек честный, он их друг и партнер, ему они доверяют. Договорились на завтра, на одиннадцать часов утра.
Встретившись с Джимом и Матильдой в недорогом ресторане недалеко от кегельбана «У Зельмы», Сваакер подробно объяснил им, что надо смотреть не только на доход от агентства Майкла Вайсмана, но и гораздо шире. Дом у них выплачен, сын живет самостоятельно. Значит, они могут (да не просто могут, а должны!) смотреть на деньги как инвесторы. Для начала он им объяснил, какие большие преимущества дает пенсионный план 401(k), ведь деньги, которые туда вкладываешь, исключаются из налогообложения. Показал им все бумаги, необходимые для 401(k). Расписал все по пунктам. Он им советует вкладывать в 401(k) столько, сколько дозволено законом, по максимуму. Показал им все расчеты. Джим и Матильда согласно кивали: да, они могут себе позволить откладывать такие суммы.
После этого Сваакер перешел к полученному чеку. Держать такие деньги в банке на сберегательном счете просто глупо. Золото, к сожалению, уже переоценено и не может сейчас быть хорошим капиталовложением. С акциями и паевыми фондами он не советовал бы им связываться. Там можно получить хорошую прибыль, но можно и потерять деньги, ведь биржевая игра — это именно игра. Но зато облигации Государственного Казначейства — отличное капиталовложение, и исключительно надежное, и дает хорошую, стабильную прибыль. У них ведь счет в банке общий, как и у многих других супружеских пар? Ну вот, что может быть проще, чем положить чек на этот общий счет и велеть банкиру купить для них облигации на всю эту сумму? Он советует им поступать так с каждым чеком от Майкла Вайсмана. А налоги надо платить в самый последний день, пятнадцатого апреля. Пусть Джим покажет ему числа пятого апреля свои документы, и он с удовольствием поможет им оформить налоговую декларацию с использованием всех разрешенных законом списаний.
Джим и Матильда были в полном восторге, осыпали Сваакера благодарностями и благословениями. Теперь, когда деловая часть встречи закончилась, они из внимательных и благодарных слушателей опять превратились в самих себя, в пару, которая могла бы успешно выступать на сцене. Среди других баек они в лицах рассказали Сваакеру и настоящую быль, случившуюся с их племянницей Долли. Матильда, шустрая и болтливая толстушка, у которой язык был подвешен не хуже, чем у ее мужа, изображала Долли, а Джим — мамашу и папашу Долли, то есть свою сестру и зятя.
Долли недавно исполнилось семнадцать лет. Хорошенькая девушка, и умненькая, и в меру скромная, и характер хороший, и учится на одни четверки и пятерки. В общем, родители ею довольны. Точнее, были довольны до этой недели… Позавчера Долли объявила родителям, что будет участвовать в городском конкурсе «Гении Эстрады» и уже подписала все документы. Том и Салли никогда о таком конкурсе и не слышали. Они прочитали очень привлекательную, рассчитанную на лохов рекламную брошюру, вчитались в подписанные Долли документы и ужаснулись: явное мошенничество! К конкурсу допускаются парни и девушки в возрасте от шестнадцати лет до двадцати одного года, жители города. Сначала участник вносит тридцать долларов и проходит первое прослушивание. Ну, о таких деньгах смешно даже говорить. Они едва покроют организационные расходы конкурса. Да и против взноса в тридцать долларов ни одни родители не возражали бы. По словам Долли, на конкурс записалось около восьмисот человек. После первого прослушивания организаторы оставят всего двести сорок человек. И вот эти-то двести сорок «счастливчиков»,
