стула. Никому не отдам. Таких курток в интернет-магазине больше нет. Об этом сообщил Пубок, с завистью поглядывая на мою одёжку, когда мы с ним растягивали купол из магической тряпицы.
Посочувствовав побратиму, посоветовала почаще заглядывать в тот раздел, где она продавалась, и пожелала обрести желаемое. Себе же пометку сделала, что ценность моего нечаянного приобретения возросла в разы. «Глаз с тебя не спущу!» — пообещала курточке, погладив удивительную вещицу.
Первым подали крепкий и острый рыбный бульон, а к нему слоёные пирожки с цельнозапечённым ломтиком нежной бескостной рыбы. Бульон, чтобы подольше не остывал, был подан в толстостенных керамических чашках. Пирожки пирамидкой выложены на общем блюде. Дополнением сервировки перед каждым поставили небольшую тарелку со щипчиками для пирожков.
Прежде чем приступить к еде, я, чтобы сильно не нарушать правил местного этикета, понаблюдала, как это сделает хозяин. Рос Гири щипчиками подхватил выпечку и положил на свою тарелку. После чего разломил пирожок пополам и одну из частей вернул на сервировочную тарелку. Вторую же часть ещё раз располовинил. И только от полученной четвертинки откусил, запивая пирог бульоном.
— Какое нежное тесто, — похвалила я угощение, прожевав первый кусок. — У вас великолепный повар.
— В этой таверне готовит мой средний сын. У старшего свой трактир, а младшего вы видели, — поставив тяжёлую чашку на стол и промокнув губы пёстрой, в тон скатерти, салфеткой, поддержал разговор старейшина гильдии.
— Да, познакомились. Лин славный паренёк. А среднему передайте моё восхищение его мастерством, — попросила я.
— Вот закончим трапезу — сами поблагодарите, — ответил Гири и откусил кусок пирога.
Дождавшись, когда мы отставили пустые чашки, официанты занялись сменой сервировки. Работали они виртуозно. Вроде были рядом, но как-то незаметно и ненавязчиво. Специальной метёлкой в совочек смели крошки от пирожков. В малюсеньких рюмочках подали напиток, нейтрализующий рыбное послевкусие. Мятно-лимонный вкус на слабом алкоголе нежно прокатился по вкусовым рецепторам, подготавливая к принятию следующего блюда.
Но я уже наелась. Чашка бульона, которую смогла осилить только наполовину, и пирожок насытили меня полностью. О чём я и сказала гостеприимному хозяину.
— Вы можете не есть, но попробовать обязаны! — безапелляционно заявил тот в ответ.
Большую тарелку, накрытую блестящим колпаком, водружали на стол два официанта. Убедившись, что наше внимание сосредоточено на блюде, один из подавальщиков движением опытного иллюзиониста снял колпак.
Ароматный пар, вырвавшийся из тесного заточения, проник в ноздри и вызвал невольное обильное слюноотделение. Классическая смесь запаха жареного мяса и пряных трав не могут оставить равнодушным даже самого сытого человека. А дух свежевыпеченного хлеба, исходящий от корзинки с булочками, выставленной к мясу, окончательно вскружил голову.
К хозяину подошёл ещё один слуга. Похоже, этот человек занимал какую-то должность — был или старшим над присутствующей обслугой, или метрдотелем. С почтительным поклоном он поставил перед господином небольшой поднос, накрытый затейливо сложенной салфеткой. Гири, выждав секунду, одобрительно кивнул. Только после получения этого негласного приказа слуга убрал ткань. На подносе лежал разделочный нож и в пару к нему вилка.
Мы с Виктором одновременно выдохнули. Оказалось, что мы за этим действием наблюдали, затаив дыхание и ожидая чего-то необычного.
— Показушники, — едва слышно прошептал Виктор по-русски. На что я согласно кивнула.
Тарелка оказалась подставкой для небольшой жаровни, над которой на вертеле медленно и торжественно вращалась нога, похожая на баранью. Едва хозяин взял в руки разделочные инструменты, вертел замер.
С лёгкостью отрезав солидный кусок мяса и шлёпнув его на поданную тарелку, Гири сказал, обращаясь к Виктору:
— Пусть это мясо придаст вам сил, молодой человек.
Парень слегка привстал и поклонился:
— Благодарю вас, лэр Гири.
Хозяин прекратил разделку ноги и строго поправил моего друга:
— Поскольку я глава гильдии, ко мне следует обращаться «мэтр». Но так как вы гость в нашем мире, то, скорее всего, не знакомы с нашими порядками, и я вас прощаю.
— Буду знать, мэтр, — спокойно ответил Виктор, но я заметила, что аппетит у парня испортился.
— Не бери в голову, — прошептала я по-русски, прикрывая рот салфеткой.
Следующий кусок был адресован мне. Его сопроводили слова:
— Пусть это мясо придаст вам ума, леди.
Хм… Понимаю, что дополнительная сила любому мужчине в радость. А пожелание развития ума как принять? Благодарить не хотелось. И я не стала. Кивнула, мельком взглянув на хозяина, и уставилась в окно. Но, подумав мгновение, повернулась к мэтру протягивая руки к разделочным инструментам.
Немного удивлённый Рон Гири нерешительно передал мне нож и вилку. Кажется, такое здесь не принято, но что можно ожидать от чужестранки, которой не хватает ума.
Для удобства я встала, с неприличным шумом отодвинув тяжёлый стул. На зажаренной ножке ещё оставалось достаточное количество мяса для осуществления моей маленькой мести.
Вышколенный официант, склонившись к столу, уже держал тарелку так, чтобы мне удобно было положить на неё отрезанный кусок. Вонзив нож в хорошо прожаренную мякоть, я широким пластом отрезала почти всё, что оставалось на кости. Едва удерживая неудобными приборами норовившее соскользнуть жаркое, плюхнула его на подставленную тарелку. Поправила, аккуратно сложив кусок вдвое и торжественно заявила:
— Пусть это мясо придаст вам такта и уважения к людям, мэтр.
Рос Гири, склонив голову, молча смотрел в свою тарелку. Я продолжала стоять, ожидая его реакции, непроизвольно сжимая в одной руке разделочный нож, а в другой вилку. В зале таверны сгустилось такое напряжение, что, казалось, от любого звука раздастся взрыв. Официанты замерли, как на стоп-кадре. По-моему, даже дышать забыли.
Но вдруг старейшина откинулся на спинку стула, запрокинул голову и громко рассмеялся. Удивило то, что смех был искренним и незлым.
— Бесспорно, леди! Я не уважаю людей, — отсмеявшись, сказал мэтр. — Но никто и никогда меня не упрекал в этом. Вы первая.
— Наверное, это от отсутствия ума, — съехидничала я, опускаясь на стул, подвинутый мне расторопным слугой.
— Вы обиделись, — вздохнул хозяин, — но я прав в своём утверждении относительно вас. Вы одна, если не считать этого молодого человека, прибыли в страну, где вот-вот разразится война. Мало того, вы ввязались в авантюру с распродажей сыров, которые в избытке имеются почти в каждом государстве нашего мира. Это ли не показатель глупости? Но самое нелепое, что вы сделали — это состряпали дурацкое предписание для трактирщиков.
— В чем же нелепость предписания? — крепче сжимая приборы, которые всё ещё были в моих руках, спросила я у Гири.
— Деточка, нет стольких блюд
