И вот теперь он идет вслед за своим поводырем в комнату, в которой он никогда ранее не бывал.
Здесь уже были все ребята, за исключением Трейси, мирно спавшей в отведенной ей комнате. Николаса удивило не это, а лежавшая на матраце женщина. Но он не подал виду. Сначала дворецкому она показалась мертвой. Но Клер, стоявшая по правую руку, сказала, что она спит. Посмотрев на Николаса, она продолжала:
– Мы нашли ее здесь в таком состоянии. Она даже не отреагировала на яркий свет, хотя в комнате до этого было темно. Даже сейчас она не проснулась, несмотря на то, что уже минут пять мы говорим здесь во весь голос.
Тут вихрем к женщине пронесся Мет:
– Давайте уже разбудим ее и во всем разберемся! – сказал он и начал трясти ее за плечи. Но реакции не последовало. Тревер заставил Мета отпустить женщину.
Николас, наблюдавший эту сцену, когда все успокоились, сказал:
– Побудьте здесь. Я вернусь через минуту.
И дворецкий вышел. Все стояли в недоумении. Мет пришел первым в себя:
– Клер, смываемся! Он доложить о нас пошел! Нас сейчас прирежут. Но ты не бойся, я тебя в обиду не дам! – он схватил девушку за руку и попытался потащить ее к выходу.
– Успокойся, Мет! – ответила Клер. – Я верю ему. Уверена, если б мы засекли время, то он бы пришел секунда в секунду, как обещал.
– Ты мне так не верила, так почему ему веришь? – сказал тот, упрямо не отпуская ее руку. – Он же бандит!
– А стоило тебе верить? Я никогда не забуду, что ты хотел убить моих друзей…
Но спор был прерван. Зашел Николас. Клер дернула свою руку вниз и тут же высвободилась из тисков Мета. Мет не стал больше пытаться увести девушку. Он, также как и остальные ребята, внимательно смотрел на Николаса. В руке дворецкого был какой-то флакончик.
– Это нашатырный спирт, – объяснил он собравшимся, – сейчас она нам сама все расскажет. Возможно, она еще одна несчастная, которую желает спасти мой хозяин.
– Ну как же! Скорее заколоть! Как свинью! – говорил Мет, не унимаясь.
Николас был уверен в своей правоте и уже сейчас чувствовал вину перед Говардом за то, что без спроса проник в комнату, да и просто за то, что смел усомниться в своем благодетеле.
Он поднес нашатырь к носу дамы. Она не реагировала, но спустя некоторое время все же пришла в себя. Увидев вокруг себя столько народу, она попятилась назад.
– Кто вы? Что вы от меня хотите? – с выступившими слезами на глазах, говорила женщина.
Только сейчас Клер смогла различить ее черты. На вид заключенной было приблизительно сорок. Вид у нее был измученный, мешки под глазами и опухшие от слез глаза делали взгляд болезненным и несколько страшным. Но даже в таком виде она была женщиной редкой красоты. Красивые пышные волосы, правильный прямой нос, маленький рот. Но у Клер было чувство, что где-то это лицо она уже видела.
– Не бойтесь, мы не хотим вам зла, – сказала Лана.
Женщина сразу успокоилась. У Ланы был очень мягкий приятный голос и внешность, располагающая к себе людей. Это подействовало безотказно.
– Расскажите нам как вы сюда попали и почему вас держат взаперти, – попросил Ленс.
Она перевела взгляд на говорившего, потом ее взгляд погрузился в пустоту. Она молчала довольно долго. Стало ясно, что она не доверяет всем вокруг. Тогда Лана присела на корточках к незнакомке и начала говорить:
– Мы в таком же положении, как и вы. Нас держат здесь не по нашей воли. Возле замка мы оказались случайно, во время нашего выпускного вечера. Нас, скорее всего, уже ищут. Мы и сами ищем выход из замка. Мы вам поможем. Расскажите о себе. Почему вы здесь оказались? Что надо хозяину замка от нас всех?
Женщина посмотрела на Лану вдохновлено, со скрытой надеждой. Слезы полились из ее глаз. Она прижала Лану к себе и гладила ее по голове. Лана, под наплывом таких чувств женщины заплакала еще сильнее, чем та.
– Бедная девочка! – услышали ребята впервые голос неизвестной. Он был хриплый, но в нем чувствовалась доброта, сочувствие. – Бедные дети!.. Как можно над детьми издеваться!.. – говорила она с перерывами между рыданиями. – До чего же докатился этот изверг!..
Ленс переглянулся с Тревором и сказал ему на ухо:
– По-моему мы от нее так мало что добьемся. Так и ночь впустую пройдет.
– Не трогай ее сейчас. Можем спугнуть. Доверься Лане, – уверенно ответил Тревер.
Женщина внезапно успокоилась. Также держа в объятиях заплаканную девочку, она посмотрела на окружавших ее ребят и стала рассказывать:
– Я уже давно здесь сижу. Меня накачивают чем-то. Поэтому я редко прихожу в сознание. Меня зовут Адель Руткен.
Внезапно Клер перебила рассказчицу:
– Точно! Я вас знаю. О вас в газетах писали. Я читала, что пропала известная журналистка Адель Руткен. Но это было лет пять-шесть назад.
– Все верно, – ответила женщина.
– Вот это память у тебя, подружка! – удивился Ленс и улыбнулся Клер.
– Просто она делала потрясающие репортажи. Ее имя в то время гремела по всей стране. Я захотела тоже стать журналисткой, такой же известной, как она. Смотрела каждый ее репортаж. Потом объявили, что она пропала. В итоге ее не нашли. В газетах писали, что найдено тело, в котором уже невозможно было узнать кто это. Но, по данным экспертизы, она напоминало именно Адель.
– Значит, так меня и похоронили? Я расскажу вам, как все было на самом деле. Еще где-то за полгода до похищения я встретила человека, выгуливавшего жутких черных псов. Я испугалась его. Было в нем что-то злое, нехорошее. Я как журналистка, а эта профессия предполагает некоторое знание психологии, распознаю таких людей сразу. Но мне было еще интереснее узнать информацию о нем. Я попыталась проследить за этим человеком, но собак не обманешь. Они выдали меня. Мужчина повернулся ко мне лицом. Увидев меня, он заулыбался и стал приближаться, дав собакам команду оставаться на месте. Я в свою очередь дала задний ход. Тогда он попросил не бояться его. Он подошел и, глядя на меня, стал хвалить мою внешность: «Вы очень красивая женщина, госпожа Адель – сказал он. – Я устрою вам безбедную жизнь. Вам не придется работать, делать что-то по дому. Я все вам куплю, что ни попросите. Вам только надо выйти за меня замуж». Меня напугало его предложение. «Я люблю свою работу и не желаю от нее отказываться» – ответила я. «Поймите, я всегда добиваюсь того, чего хочу. Волею или неволею, но вы будете моей!» – сказал он. Сердце мое сжалось. Я окаменела. Так я стояла на том же месте, пока его фигура совсем не исчезла в дали. Следующую неделю я была сама не своя. Все боялась, что он
