спать у камина в королевском кабинете комфортнее.
— Кто спал? Мы с Альфредом решали неотложные государственные дела, — кот вывернулся из-под руки, важно сел, обернув лапки хвостом и показывая горделивым видом глобальность своей персоны.
— Да ты что? И что решили? — едва удерживая смех, поинтересовалась я.
— У тебя допуска к государственным секретам нет, — последовал ответ.
Сделав заявление, Филипп свернулся клубочком и задремал. С умилением глядя на любимца, я в утренней тишине и покое принялась анализировать прошедший день, планируя наступивший.
Обычно делаю это с вечера, но вчера едва доплелась до выделенной мне комнаты. Вот и первый вопрос: почему я так устаю? Надо порасспрашивать об особенностях мира Больших Озёр у знающих людей.
Второе: набросать план мастер-класса. Что готовить буду, какие продукты закупить.
Вчера, пока мэтр Гири составлял список гостей, я вспоминала, какие блюда из сыра умею готовить. Оказалось, не так много. Из обещанных десертов так вообще только тирамису. Да и то… Как воплотить рецепт в местных реалиях? Есть ли здесь какао-порошок и печенье «Савоярди»? Стопроцентно они с Земли эти продукты не импортируют. Ну, нет так нет — Лин испечёт песочное, обойдёмся без какао, и будет им новый десерт по мотивам тирамису. Всё равно никто из местных не знает вкус правильного.
Есть ещё чизкейк, но с этим у меня как в той сказке: «Едать-то едала, а как готовить, не знала». Но если подумать, то и тут особо сложного ничего нет. Выкручусь!
Мои размышления прервал робкий стук. Потом дверь приоткрылась, и в щель просунулось личико одной из горничных, приставленных ко мне.
— Леди, вы не спите?
— Не сплю. Заходите, девочки. Что случилось?
Несмотря на то, что вижу одну, приглашаю обоих. Девчонки всегда ходили парой. Да и другие служанки, виденные мною во дворце, поодиночке не передвигались. Обычай у них такой здесь, очевидно.
Зашли, сделали книксен. Я осторожно, чтобы не разбудить Филиппа, присела в постели, подложив подушку под спину.
— Слушаю вас.
Девчушки переглянулись, постреляли друг в дружку глазами, похмурили бровки, даже локотком одна другую толкнула. Терпеливо жду. Наконец, каким-то образом мимикой и жестами выяснив, кому говорить, одна решилась и, набрав в грудь воздуха, сказала:
— Леди, вам немедленно следует явиться к Её Величеству вдовствующей королеве-матери.
— Прям немедленно? — удивилась я.
— Да. Она так приказала. Мы проводим, — краснея, пролепетала вторая.
Немедленно — это значит, как есть. А есть я в пижаме голубого цвета с розовыми слониками, с всклоченными волосами, неумытая, с нечищенными зубами. Вряд ли мадам обрадуется, если я буквально выполню её приказ и завалюсь к ней в таком виде.
— Ну, вот что, барышни. Мне нужно … — я задумалась, а как тут у них время засекают, — немного времени, чтобы одеться.
— Мы поможем! — с готовностью бросились к шкафу служанки.
— Стоять! Сама справлюсь. Садитесь и ждите. И тихо, чтобы котика не разбудить.
Ногами нашарив под кроватью тапочки и сдув с лица выбившуюся из косы прядь, пошла в ванную.
Вчерашняя одежда кучей лежала там, где я её бессильно сбросила. Как хорошо, что на автомате выработала привычку набрасывать заклинание очищения на снятую одежду. Пусть мятое всё, зато чистое.
Освежающий душ, волосы укладываю заклинанием Ресты, — как они там с Таетом поладили? — одеваюсь.
Немного огладив руками джемпер и брюки, выхожу в комнату.
— Я готова. Пошли.
Горничные смотрели на меня, удивлённо подняв брови, вытаращив глаза и приоткрыв рот.
— Что ещё? — поинтересовалась я.
— Вы вот так пойдёте к королеве? — пролепетала та, что побойчее.
Внимательно рассмотрела своё отражение в большом зеркале, встроенном в стенку шкафа. На меня с недоумением во взгляде смотрела молодая стройная девушка среднего роста, с аккуратной русой косой, венцом уложенной вокруг головы. Свободный светло-серый джемпер с изображением дерева на груди, просторные брюки-карго цвета мокрого асфальта украшены помимо классических боковых и задних двумя большими карманами с клапанами на бёдрах и двумя поменьше ниже колен. Чёрные кроссовки на массивной подошве. Одежда слегка помята, но уж, простите, стиль нынче такой — в целом вполне прилично. Не на коронацию же иду. Как понимаю, аудиенция будет неформальная.
— Леди, на вас штаны! — шёпотом подсказала мне вторая служанка.
— И что? Я в них вчера с королем завтракала и со старейшиной гильдии трактирщиков обедала. Претензий ни у кого не было, — пожала плечами, ещё раз посмотрев в зеркало. Чего прицепились?
— Король и мэтр — мужчины, — слегка осмелев, напомнила мне первая.
— Детка, разницу между мужчиной и женщиной я поняла тогда, когда тебя, скорее всего, ещё и в проекте не было. Чем мнение королевы может отличаться от мнения короля и старейшины? — начала злиться я.
Да, чужой монастырь, и со своим уставом лезть не стоит, но я же здесь не на завалинке семечки лузгаю. Это нормальная рабочая одежда. Мне что, переодеваться по три-четыре раза на день, согласно ситуации?
— Ну, — покраснела как маков цвет вторая служанка, — мужчинам, наверное, нравится смотреть на…
Она замялась и потупилась. Но я заметила взгляд, брошенный на мой зад. Дикость какая!
— Всё, девочки. Модный приговор отложим на другое время. Или идём или идите — времени у меня мало.
Кофе! Божественный аромат через трепещущие ноздри проник в мозг и поманил за собой. Очарованная запахом, не заметила, как дошла и остановилась у двери, которую охранял усатый гвардеец.
— Не велено беспокоить, — остановил он меня, заслонив дверь грудью.
Вперед прошмыгнули мои провожатые и наперебой зашептали:
— Сама вызвала… Ждёт… Будет гневаться.
Солдат, сделав шаг в сторону, освободил проход, служанки распахнули дверь, и я шагнула в покои королевы-матери.
Утреннее светило, восходящее из-за гор и незатенённое портьерами, ослепило. На мгновение зажмурилась, а когда открыла глаза и привыкла к яркому свету, увидела величественно восседающую за сервированным к завтраку столиком матушку Альфреда. Лёгкое платье в пастельных тонах, отороченное широким кружевом, на голове чепец в тон, ножка в атласной туфельке на низкой банкетке, в пухлых пальчиках изящная кофейная чашка с золотым узором. Картина маслом «Завтрак аристократки». Захотелось осмотреться, чтобы проверить, нет ли где художника с мольбертом, которому позирует эта прекрасная дама.
Но помня, что озираться в присутствии монархов неприлично, — наставления Лир’рии и шпынянье Ол’лии даром не прошли — я сделала книксен и поприветствовала хозяйку покоев:
— Доброе утро, Ваше Величество.
— Увы, для меня оно
