Кок остановился у лестницы, ведущей из трюма на палубу, и поставил около нее корзину с продуктами.
— Шеф, я не о еде. Что вы! Сегодня, когда он выбросился за борт, я почувствовал тот же запах, что и тогда, ну, когда пес исчез…
— Пес? Ах, да, ты говорил об этом вчера вечером. А откуда повеяло этим, как ты выражаешься, запахом?
— Не знаю. Когда он закричал, я выбежал из камбуза внутренним коридором на носовую палубу. Там остановился. Вот тогда и засмердило. А Виктор уже был за бортом.
Дерьел вздохнул.
— Что ж, Марко. У тебя слишком хороший нос. Человеку с таким носом приходится нелегко. Но пора приниматься за обед.
Марко кивнул и потащил корзину наверх. Они подходили к камбузу, когда Дерьел вдруг схватил кока за локоть.
— Постой, Марко, это все-таки любопытно… Ты можешь определить этот запах? Что он напоминает?
— Не знаю. Ничего не напоминает. Но смердит.
— Интересно… У тебя же феноменальная память на запахи!
— Это очень странный запах, шеф. Неживой.
— Послушай, — шкипер пригладил волосы, — неоценимый человек, ты никогда не работал в химической промышленности? На химической фабрике, например, или в аптеке, или маляром…
— Ни там, ни там. Но запахи красок мне хорошо известны, Столько лет на кораблях. От всех кораблей несет краской, нефтью, смолой и парфюмерией. Нет. Не то.
— Ну ладно. Займись пока нашими служебными ароматами. Сейчас это всего важнее. — Он подтолкнул кока к двери камбуза, а сам, глубоко задумавшись, направился к корме.
Столовая команды в этот час была практически пуста. На посту торчал только подающий бой — худощавый, прыщавый мальчик со светлой шевелюрой. Он развалился на стуле около стойки, бессмысленно уставясь в потолок. Увидев входящего Дерьела, тут же вскочил.
— Опять бездельничаешь, Юджин! — гаркнул разозленный шкипер.
— Ну у меня, правда, все в норме. К обеду начну готовиться за полчаса…
— Ты мне распорядка дня не напоминай. Марш за работу!
— Опять мне влетит. Что за жизнь…
Дерьел подошел к мальчику и положил ему на плечо руку.
— Юджин, ты не помнишь, что Виктор ел на завтрак?
— Наверняка то же самое, что и боцман, Джервис и Орланд. А потом вахта первого. Не свихнулся же он от завтрака…
— Не умничай. То же самое — что?
— Омлет с джемом, хлеб, масло и желтый сыр. Пил кофе с молоком.
— Все? Ты абсолютно уверен?
Мальчик заколебался.
— Еще выпил полстакана воды с глицерином.
— С глицерином?!
— Ага, с этой вот гадостью, — он показал на стоящие бутылки с английским концентратом лимонного сока. — А что, это и вправду вредит здоровью, как говорят?
— Чушь! Просто это очень дешево… то есть очень полезно… И что, больше ничего, кроме этого?
— Ничего. А что же ему могло так навредить, шеф?
— Не знаю. Но уж точно ничего из нашей кухни. Не забывай, что мы кормим команду вкусной и здоровой пищей.
Шум работающего пылесоса заглушал негромкий разговор.
— Я позволю себе обратить ваше внимание, капитан, на эту тряпку.
Адельт брезгливо взял ее двумя пальцами и поднял вверх.
— Ну и что? Обыкновенная грязная тряпка.
— У нее довольно любопытная история. Если вы пожертвуете мне две минуты, я вам ее расскажу.
Он ничего не скрыл, не счел нужным. Если старик не причастен, он сделает соответствующие выводы.
— А вам не кажется, что это разбушевавшаяся фантазия экзальтированного негритоса, который начитался детективов? — небрежно сказал капитан, но чувствовалось, что дело его заинтересовало.
— Нет, капитан. Эта вещь — собрание фактов. Есть кровь, есть волосы, есть характерные заломы, по которым можно определить, что в тот момент, когда она насытилась кровью, тряпка была намотана на какой-то твердый предмет. Волосы свидетельствуют о том, что удар был сделан по голове.
Вошел Джервис с гаечным ключом. Увидев капитана, он попятился.
— Спасибо, Джервис. — Грей взял у него ключ и заговорщицки подмигнул: — Иди обедать.
Адельт закрыл дверь.
— Грей. Мне бы не хотелось, чтобы вы впутывали в это дело команду. Это может отразиться на настроении людей.
— Команда сама впутывается. Ведь он мог посчитать тряпку обычным мусором… — Грей заглянул капитану в глаза, — и выбросить ее за борт. А Джервис задумался. Все очень взбудоражены. Ничего удивительного. Матросы чуют опасность, хоть, наверное, трагедия Виктора не допускает возможности, что кто-то ее спровоцировал…
— Что вы хотите этим сказать?! Наверное… Кто-то… Что за странные гипотезы!
Неожиданный взрыв капитана удивил Грея. Адельт это заметил и тут же, не дожидаясь ответа, примирительно договорил:
— Ничего, ничего… Вы правы, все мы издерганы. Это было ужасно… Что вы хотели показать мне с этим ключом?
— Я попробую приладить тряпку к конкретному предмету. Почему-то он у меня ассоциируется вот с таким ключом, — продолжая говорить, Грей действовал. — Вроде подходит. Может, вы посмотрите через лупу, так ли лежат складки?
Адельт педантично начал поправлять пальцем заломы.
— Хам… Подходит. Более-менее. — Теперь он всматривался в центр пятна. — То, что мы принимаем за волосы, находится сейчас на головке ключа.
Капитан сделал несколько резких движений рукой.
— Да, так можно было ударить. — Он положил обернутый тряпкой ключ на карту и посмотрел на Грея. — А не лучше ли оставить эти проблемы полиции?
— Вы ведь обратили внимание, что последние наблюдения не подтверждают вины Малерта?
— Так вот вы к чему клоните. Хотите выручить приятеля? Мне казалось, что ночью вы наконец поняли, кто он такой.
— Малерт никогда не был моим приятелем. Я говорю это не потому, что он пытался захватить судно и вошел в конфликт с законом. Кроме того, он меня надул. Речь о том, что убийца Кандера все еще среди нас. Не узнанный и не подозреваемый. Неизвестно, что придет ему в голову завтра, через минуту.
— Но эта тряпка не приведет нас к нему.
— Почему же? Ведь она ясно указывает на человека из машинного отсека. У каждого механика или моториста всегда при себе кусок такой тряпки и гаечный ключ. В кармане щегольски одетого Малерта скорее мог оказаться пистолет, нежели ключ, и тем более тряпка.
— Может быть, может быть., Ну а что, по-вашему, мы должны сделать? Арестовать всех механиков и мотористов? Их одиннадцать человек, и сейчас установить, кто чем занимался в день убийства, нет никакой возможности! Верно, определенная угроза сохраняется, но что я могу сделать, черт вас всех возьми… А теперь выслушайте приказ. Положите судно на курс двести сорок. И обозначьте местонахождение.
