— Сир Майхорт — великолепный мечник, — заявил Кайен. — Да и с копьем великолепно управляется: на прошлогодней охоте лично завалил матерого секача.
Александр чуть заметно поморщился: по его мнению парень был слишком помешан на всякого рода железках.
— Его прадед, сир Майрус, участвовал еще в первых кровопролитных битвах при Исходе, — сообщила Дездра. — Дед и отец были надежной опорой трона. Самого сира Майхорта с детства готовили к посвящению в рыцари. Говорят, он командовал полным отрядом уже в двадцать лет, служа еще отцу Его Величества.
— А что он за человек?
Брат с сестрой переглянулись, после чего парень ответил.
— Он рыцарь Его Величества. Верный. Честный. Неподкупный. Умный.
— Умный, да вот на язык не сдержан, — хмыкнула Дездра. — Если бы сир хотя бы умел молчать, не прозябал бы на границе уже десятую зиму.
— Безмозглая овца, — прикрикнул на сестру Кайен. — Сама языком трепать любишь чрезмерно! Сир Майхорт — идеальный пример того, каким должен быть рыцарь.
— А еще он со странностями, — огрызнулась раздосадованная Дездра. — Олду видит, Олду всё видит, а сир Майхорт взывал к Пришлой, отвергнув богов предков.
— Не трепли имена богов, — отчеканил Кайен. — То, о чем ты говоришь сейчас — досужие сплетни.
— Об этом все говорят, — насупилась Дездра.
— А о чем вообще речь? — Вмешался в перепалку Александр. Ему как раз не хотелось тратить драгоценное время на чужие споры.
— До Исхода на землях Лонгрии поклонялись многим богам, но превыше всех — Олду, Верховному богу, — хмуро пояснил Кайен. — Потом из-за моря пришли высокие люди. Они служили Богине, жестокой и прекрасной, и именно она указала им путь в Лонгрию. На нашу землю.
— Теперь благородные славят Богиню, — процедила Дездра. — Лишь простой люд помнит старых богов. Но боги не прощают такого пренебрежения, а Пришлая жестока. Ее и верные-то последователи стараются лишний раз не тревожить.
— А что сир Майхорт просил у богини? — Поинтересовался землянин.
— Никто не знает, — пожала плечами девушка. — Не то помощи, не то совета.
— Никто не знает, взывал ли сир Майхорт к Богине на самом деле, или это придумали служанки, — отчеканил Кайен. — Было это или нет: Богиня не ответила на призыв.
Дездра упрямо покачала головой и, помолчав, чуть слышно шепнула.
— Быть войне.
Александр нахмурился. Не хватало только встрять в кровавые средневековые разборки. Хотя… Было и что-то дельное в услышанном. В голове начала оформляться парочка идей.
— А ты сам-то из каких, потерявшийся? — Задала вопрос Дездра, решившая, что свой долг по просвещению чужака она выполнила, и пора дать волю собственному любопытству.
— В смысле? — Не понял Александр.
— Какого ты сословия, — пояснила девушка.
— У нас нет сословий, — отозвался мужчина. — Все люди равны.
— Так не бывает, — убежденно заявил Лайон. — Либо ты вассал, либо сюзерен. Или слуга. У тебя есть хозяин, чужак?
«Ага, государство, начальник и жена», — чуть не брякнул в ответ Александр, но вовремя решил, что таких шуток здесь не поймут.
— Я сам себе хозяин, — сдержанно отозвался он.
— Тогда у тебя должны быть слуги, — выпалила Дездра.
— Нет у меня слуг, — нахмурился Александр, начиная осознавать, что впереди его ждет весьма серьезная проблема. — Да и не важно это все. Если, к примеру, я у себя был королем, какое значение это будет иметь здесь? Тем более, я могу назваться кем угодно: мои слова никто не сможет проверить.
— Будь ты воином, — Кайен смерил Александра подозрительным взглядом. — Его Величество пожаловал бы тебя рыцарскими шпорами и званием. Но тогда ты был бы обязан владеть пятью искусствами: оружием, верховой ездой, благородными манерами, знанием геральдики и даром стихосложения. Как ты и сам понимаешь, это очень легко проверить.
— Умение махать железяками — еще не самое главное, — нахмурился Александр. — Я хотя бы грамотный.
— Я нет, — пожал плечами парень. — Ну и что? Зато я могу продержаться целых пять минут в поединке с оруженосцем сира Сайрина, а он хороший мечник.
— Я умею читать, писать и считать, — пояснил Александр.
— Едва ли тебе пригодится какое-либо из этих умений, — пожала плечами Дездра, поддерживая брата.
Тем временем стены замка приблизились вплотную. Дорога к нему оббегала подножие холма и взбиралась наверх петлями, в меру пологими, чтобы в Сарсхолл могла проехать повозка с припасами, и достаточно крутыми, чтобы у людей перехватило дыхание, и разговоры затихли сами собой.
А потом над головой нависли зубчатые крепостные стены, высокая каменная арка входа на миг закрыла дневной свет, а потом Александр вслед за своими провожатыми оказался в замковом дворе. По двору деловито сновали люди, перемещаясь между десятком подсобных строений, поднимался дым над кузницей, пара служанок о чем-то громко спорила у колодца, конюх вел под уздцы крепко сбитого мохнатого жеребца, стояли на постах дежурные стражники, и все окидывали Александра любопытными взглядами.
Землянин и сам вовсю крутил головой по сторонам, изучая открывшийся ему такой чуждый и незнакомый быт. Все это казалось таким странным и ненастоящим, что мужчина начал ощущать легкую панику. Кайен покинул своих спутников, перекинувшись парой слов с ближайшим постом стражей, и куда-то убежал. Хорошо, хоть его сестрица осталась рядом с дезориентированным чужаком. Дездра-то и пояснила, что Кайен должен вначале доложить о потерявшемся своему рыцарю, получить его разрешение, потом найти оруженосца сира Майхорта, и только потом Александр предстанет перед высшей властью на несколько сотен миль вокруг.
Серо-желтая громада замка поднималась глухой стеной на два человеческих роста, подавляя и угнетая; выше шла галерея с узкими окошками-бойницами. Такие же узкие окна-прорези бдительно скалились на пришельца с четырех квадратных смотровых башен по углам крепостной стены, а также с центральной башни-донжона, отбрасывающей тень через весь двор до массивных, закрывающих проход в крепость решеток.
А потом вернулся Кайен, и Александр с замиранием сердца переступил порог крепости. Внутри было мрачно и неуютно. В длинных вытянутых коридорах, освещенных лишь дрожащим огнем факелов, едва могли разминуться два крупных человека; винтовые лестницы отличались узкими ступенями и отсутствием перил; потолок, высокий и закопченный, давил на плечи. Изрядно покружив, Александра привели на третий этаж в закуток перед массивной деревянной дверью, где Кайен оставил его одного, напоследок велев ждать.
