Это было приятное, новое и острое чувство. Вот только безысходное какое-то. В нем слишком отчетливо обозначался смысл его влияния — оно привязывало меня к Герману, заставляло стремиться к нему, желать постоянно находиться рядом. То яркое, волнующее и прекрасное, что я ощущала, было словно затравкой, представлением о том, что возможно пережить, если мы были бы вместе. За этим «были бы» стояла такая же острая по силе тоска. Мы не вместе. Мы не будем вместе. «Нет» я прочитала в его темных глазах. «Нет» сначала затерялось в его взгляде среди радости, гордости и нежности, а потом выступило вперед, заслонив и стерев все остальное. Почему?
Что со мной не так?!
Бороться с одолевавшими мыслями и возбуждаемой ими болью было бесполезно. Все, чем я пыталась себя занять, приводило к ним и прерывалось. В конце концов я не стала делать ничего. Села на пороге своего домика и уставилась вдаль. Завтра пойду к порталу и шагну в первый же сквозняк. Можно бы и сегодня, но не надо, не время… Завтра передо мной откроется то единственное, что мне нужно… Возможно, я найду ответ, или забуду вопрос. А когда вернусь на Остров, займусь, наконец, подготовкой к экстернату, лучше за два класса сразу, чтобы надолго забыть о школе.
Тут пожаловали гости.
Издалека я увидела, как ко мне решительно направляются Толя, Алеша и Володя с Олей. По лицу Оли я видела, что она — не с ними, и что мне предстоит неприятный разговор. Ах, да, я же что-то сделала! Совсем забыла, что по мнению Толи любой мой поступок — глупость несусветная, а если кто-нибудь об этом узнал, то позора не оберешься. Не мой день сегодня. Когда пираты напали на «Серебряную птицу», я подумала, что вечером буду отмечать свой двенадцатый бой, и надо ж было так случиться, что о нем, не самом даже красивом, узнали все родные и знакомые! И именно за него мне сейчас достанется!
— Рассказывай, — подойдя, велел Толя.
За время, пока они добирались от опушки до крыльца, я успела подготовиться.
— Жили-были дед да баба…
— Что случилось в наколдованном мирке? — в нетерпении рявкнул Толя.
— О, много чего! И все это тебя нисколько не касается.
Он смотрел на меня сверху вниз, а мне, чтобы не вставать, пришлось опереться спиной о дверь. Ссориться с ним совсем не хотелось, но он добивался невозможного. Ради свободы я бы пожертвовала его дружбой.
— Володя сказал, ты подавала сигнал тревоги, — спокойно, с оттенком озабоченности, пояснил Алеша.
Я перевела взгляд на Володю. На Алешу я вообще старалась не смотреть.
— Врать нехорошо.
Володя опустил глаза. Он растерялся, но попытался объяснить:
— У меня на пульте появилась картинка: ты на палубе парусника с кем-то дерешься, и вокруг тебя все дерутся…
— Я не звала на помощь — добавив металла в голос, сказала я.
— Не звала! — возмущенно оправдывался Володя. — А я должен был спокойно смотреть, как ты пытаешься отбиться от толпы вооруженных мужиков?!
Володя ни при чем. Он-то не считал себя тем, кем был в моих глазах — предателем, «бывшим другом», и ему не приходило в голову, что я меньше всего на свете жду защиты от него. С какой стати на пульте появилась «картинка»? Такое было во власти лишь Королевы. Она вдруг мной заинтересовалась?
— На помощь я не звала, — повторила я Толе. — Что еще тебе от меня надо?
Судя по его растерянно сморщенному лбу, он успешно запутался. Не добивался же он, в самом деле, от меня обещания не звать на помощь?
— Чтобы ты была осмотрительнее в наколдованных мирках, — опять спокойно сообщил Алеша.
Я смотрела на Толю. Он кивнул:
— Чтобы не искала приключений.
Некрасиво получилось. Мы с Толей уже явно становились врагами. От этой мысли где-то в центре организма возникло ощущение холода. Мне была важна его поддержка.
— Нет, — ответила я.
Он погрустнел и пустил в ход последний аргумент:
— Вспомни, что ты обещала маме.
Это был подлый удар. Не в мои двенадцать и не в его четырнадцать лет напоминать о родителях, когда считается нормой их обманывать! Наши родители раз и навсегда обмануты, думая, что мы проводим время в международном детском лагере. Но, слава богу, есть вещи, в которых даже родные братья-сестры постесняются друг другу признаться.
— Что с нами ничего не случится, — я честно искала дырку в «договоре», который мы с мамой заключили, когда она, как я чувствовала, с тяжелым сердцем, отправлялась в плавание с папой. — А с нами ничего и не случится. Я не обещала ей, что не стану драться с пиратами.
Алешка сжал губы, чтобы скрыть улыбку, а Толя, помрачнев еще больше, явно размышлял, чем меня пронять. В конце концов он ушел, не прощаясь.
— Чем это пахнет? — поинтересовалась Оля, желая сменить неприятную тему.
— Травяным чаем, — отозвалась я, под впечатлением от Толиного выступления напрочь забыв об эффекте цветочного запаха. — Угощайтесь.
Машинально я встала, налила чай в две чашки, сорвала с куста несколько бублов и поставила все это на днище перевернутой бочки, служившей столиком у крыльца. Алешка, приподняв бровь, наблюдал за мной.
— Ася, мы просто волнуемся, — наконец, сказал он.
— Ну и что? — уже не скрывая досаду, откликнулась я. — Все волнуются за всех, но никто никому не запрещает выходить из дому из-за риска попасть под машину!
Оля и Володя взяли чашки и сделали по глотку.
— Если кто-то, выйдя из дома, попадет под машину, ему с гораздо большей вероятностью окажут помощь, чем тому, кто, наугад шагнув в наколдованный мирок, попадет в руки к бандитам, — терпеливо возразил Алеша. — Да и сама вероятность попасть под машину, выйдя из дома, меньше вероятности попасть в беду в наколдованных мирках.
— Тогда зачем мы все здесь? — спросила я.
Оля и Володя замерли и странным взглядом воззрились друг на друга.
Алеша не нашел, что еще возразить и сказал:
— Я не могу убедить себя и Толю перестать волноваться.
Я пожала плечами, давая понять, что их переживания, ограничивающие мою свободу, мне безразличны.
— Я бы не стала вам что-либо запрещать.
Он задумчиво кивнул и ушел.
Я, поняв, что факт моего существования Олю и Володю более не интересует, закрыла изнутри дверь своего домика и легла на кровать. Спать.
Герман с экипажем «Тайны» принялся изучать искусство рукопашного боя. Потом — боя с оружием. Разумеется, увлекся, разработал собственную технику, тактику командного боя и всей компанией отправился ее оттачивать в наколдованных мирках. Искать приключения стало его любимым занятием. Завсегдатаями порталов с этой же целью стали и Юра со своим экипажем, и другие, кто группами, а кто и поодиночке.
