— Все это получено за выдающиеся заслуги и сейчас служит лишь отрадой для сердца. Но вам, — вы сейчас ко мне ближе, чем дети, — вам, как в своем завещании, хочу сказать, что я плоть от плоти мусульманин, хотя многие упрекают меня в приверженности к белому царю и Европе. Поэтому, если вдруг ударит мой час, во имя всевышнего исполните мою просьбу: захороните меня как полагается по-мусульмански…
Хайдар Хаджа открыл сундук и вынул белую материю:
— Вот это я приготовил для савана. В Мекке окропил ее в воде зам-зам.
Дыхание старика стало прерывистым, в глазах появились слезы.
— Шах и нищий, раб и деспот — все одинаково повинуются аллаху и расстаются с душой, когда пробьет час смерти, — продолжал Хайдар Хаджа. — Лишь чувствуя надвигающийся холод могилы, человек понимает, что жизнь прожита не так. Но… поздно! Раскаяние бесполезно…
Провожая Мирзу из гостиной, Хайдар Хаджа извинился.
— Старый болтун, сколько отнял у вас времени своими разговорами! Помните: мой дом — ваш дом. В любое время буду рад вас видеть. Передайте привет господину муфтию.
— Обязательно передам… — пообещал Мирза.
— Завтра после вечерней молитвы я нанесу ему визит, — сказал Хайдар Хаджа на прощание. — Я приду с человеком, которого мы хотим послать в Советский Союз. Надеюсь, вы будете присутствовать при нашей беседе…
На другой день муфтий и Мирза с уважением встречали двух гостей, вошедших в худжру. Муфтий свободно заговорил с ним по-русски, когда Хайдар Хаджа представил ему своего спутника — голубоглазого, с льняными волосами, по виду интеллигентного человека:
— Николай Иванов…
Муфтий знал, что гость, в прошлом белогвардеец, эмигрировал в Мешхед и был привлечен к деятельности на новом поприще Хаджой.
Драгоман без лишних слов перешел к делу:
— Как я вам уже говорил, нашим друзьям из английского консульства стало известно, что Советы прокладывают новую дорогу на Памире. Теперь наши друзья хотят узнать ее потенциальные возможности. Для выполнения задания мы выбрали господина Иванова: у него инженерное образование. Мы пришли к вам, господин муфтий, за благословением…
Конечно, Хайдар Хаджу интересовало не столько благословение муфтия, сколько конкретный план перехода границы, но об этом он пока промолчал. Между тем Иванов, увидев, с каким почтением разговаривает с имамом драгоман, в последний раз попытался спасти свою шкуру. Он принял муфтия за доброго святого:
— Будет лучше, господин муфтий, — пробормотал он, — если вы освободите меня от этой миссии и пошлете кого-нибудь из мусульман. Ведь мое появление там сразу обратит на себя внимание…
Хаджа, сверкнув глазами, прикрикнул на Иванова:
— С вами, по-моему, все решено окончательно! Вы не ребенок, господин офицер! Или же… — в его голосе послышались угрожающие нотки.
Муфтий многозначительно посмотрел на Иванова, прохрипел вместо благословения:
— У вас нет иного пути, господин Иванов!
Поняв, что имам ничем не отличается от Хайдар Хаджи, инженер окончательно сник. Чтобы хоть как-то подбодрить его, муфтий и Хайдар Хаджа стали веселым тоном давать ему различные советы. Они говорили о том, что будут переправлять его не как обычно, через Ширван, Кучан и Буджнурд, а в районе Серахса и для большей безопасности посылают с ним женщину туркменку. Через границу их поведут два вооруженных человека.
— Какие у вас будут вопросы? — спросил муфтий у Иванова.
— Я военный человек… Если произойдет непредвиденная встреча с пограничниками, живым сдаваться не хочу. Желательно, чтобы у меня был наган…
— Ну, это несложно! Завтра можете выбрать любое оружие… — усмехнулся Хайдар Хаджа.
…Прошло двенадцать дней. Вначале два нукера, а за ними Айнагуль были вызваны в Мешхед.
Женщину встречал Мирза… Он же отвел ее в «Туркман сарай» на улице Поян-хиабан. В одной из комнат этого постоялого двора и произошло знакомство Айнагуль с муфтием и Хайдар Хаджой. Они лично провели инструктаж. С нукерами Кульджан Ишана беседа состоялась в худжре имама. Но лишь у самой границы они встретились с Айнагуль и узнали, что она будет переходить вместе с Ивановым.
Всем четырем предстояло пройти до Каахки, а дальше Иванова должна сопровождать одна Айнагуль. После этого она возвращается к определенному месту, где ее будут ожидать нукеры.
Границу переходили в полночь, когда вокруг царила настороженная тишина. Шли гуськом — след в след, стоило хрустнуть веточке, как все сразу прижимались к земле. Но в пути не встретилось ни единой живой души: здесь, в песчаных барханах, не ступала нога человека… Пройдя значительную часть пути, Айнагуль зашагала уверенней. Ее спокойствие невольно передавалось Иванову.
Вскоре сопровождающие, пожелав им счастливого пути, пошли обратно и сразу же исчезли из виду.
Издалека доносились уже крики петухов, возвещавших о начале нового дня. Путники дошли до родника с прозрачной, как слеза, водой. Вокруг теснились густые заросли и шелестели листвой морщинистые карагачи. Восток все смелее прорезала голубая полоска. Иванов опустился на корточки у родника. Но не успел он поднести к губам ладони с водой, как из зарослей раздался крик:
— Руки вверх!
Оцепеневший инженер так и остался сидеть, словно статуя, медленно поднимая руки, с которых струйками стекала в рукава вода…
Уже наступило утро, когда Иванова привели в комендатуру. Вслед за этим конные гонцы, посланные с границы, сообщили, что ранены и взяты в плен нукеры.
Айнагуль пограничники с уважением и почетом проводили до родного аула.
У заклинателя индийских змей
Базарный вор, по глупости своей,
Однажды кобру сонную стащил —
И сам убит своей добычей был.
РумиХайдар Хаджа не находил себе места в ожидании вестей. Он ежедневно появлялся то в худжре муфтия, то в английском консульстве.
Зря, зря хвастался он перед хозяевами! Через некоторое время пришло сообщение о том, что все четверо посланных погибли во время перестрелки с советскими пограничниками. Однако Хайдар Хаджа и муфтий делали вид, словно ничего не случилось. Оба они уже как-то свыклись с подобными сообщениями. Ведь Иванов был не первой и не последней жертвой.
А хозяева должны понять, насколько труден стал переход через границу.
Иначе посмотрели на исчезновение Айнагуль и двух нукеров в становище Кульджан Ишана.
Отношение туркменских эмигрантов к муфтию изменилось. Они подозрительно встречали его ближайшего помощника Фархада Али Заде.
