Уоррен взглянул на Помрея, и губы его слегка шевельнулись, как бы изображая улыбку.
— Я не обязан отвечать, — сказал он, — но все же отвечу. Диабетики и наркоманы колются по-разному. Наркоманы всегда очень спешат, нарушают правила гигиены. — И, обращаясь уже к Помрею, добавил: — Я ведь учил ее, как пользоваться шприцем, но ей уже было не до того.
Стифенс был шокирован.
— Как! Вы учили ее пользоваться шприцем! Боже мой, у вас искаженные представления о врачебной этике.
Уоррен посмотрел на него хладнокровно и абсолютно ровным голосом ответил:
— Инспектор, сомнения в моей профессиональной этике вам следует переправить соответствующим властям, а если не знаете, каким именно, я охотно сообщу вам адрес. — И, отвернувшись от Стифенса, словно его присутствие ничего не значило, сказал Помрею:
— Я подпишу свидетельство вместе с патологоанатомом. Так будет лучше.
Уоррен подошел к изголовью кровати и постоял немного, глядя на девушку. Затем он бережно накрыл ее простыней. В этом движении проскользнуло нечто, озадачившее Стифенса, — это был акт… нежности.
Он подождал, когда Уоррен поднимет голову, и сказал:
— Вы знаете что-нибудь о ее семье?
— Практически ничего. Наркоманы — очень скрытый народ, и я к ним с расспросами не лезу.
— Об отце ее ничего не известно?
— Ничего, кроме самого факта, что у нее есть отец. Она упоминала о нем пару раз.
— Когда она пришла к вам за наркотиками?
— Она пришла ко мне на лечение примерно полтора года тому назад. На лечение, инспектор.
— Разумеется, — произнес Стифенс с иронией и протянул ему сложенный лист бумаги. — Посмотрите. Это, может быть, вас заинтересует.
Уоррен взял лист и, обратив внимание на его протертый край, развернул.
— Где вы это взяли?
— В ее сумочке.
Это было письмо, отпечатанное на машинке на роскошном официальном бланке с грифом «Компания Риджент-фильм» и адресом на Вордур-стрит. На нем стояла дата шестимесячной давности. Текст был такой:
«Дорогая мисс Хеллиер!
По поручению Вашего отца сообщаю Вам, что он не сможет увидеться с Вами в следующую пятницу, так как улетает в Америку. Сколько он там пробудет, пока неизвестно.
Он просил передать, что напишет Вам, как только немного освободится, и надеется, что Вы не будете слишком огорчены его отсутствием.
Искренне Ваша Д.Л. Уолден.»
Уоррен негромко сказал:
— Это многое объясняет. — И взглянул на Стифенса. — А он написал ей?
— Не знаю, — ответил Стифенс. — Я больше ничего не обнаружил.
Уоррен постучал кончиком пальцев по письму.
— Не думаю, что он написал. Джун не стала бы хранить это письмо, уничтожив письмо отца. — Он кивнул на покрытое простыней тело. — Бедная девочка.
— Вы лучше пожалейте себя, доктор, — произнес Стифенс язвительно. — Взгляните на список директоров компании, там под грифом.
Уоррен взглянул на него и увидел: сэр Роберт Хеллиер (председатель). Сделав гримасу, он передал письмо Помрею.
— Боже мой! — воскликнул Помрей. — Так это тот Хеллиер.
— Да, тот Хеллиер, — сказал Стифенс. — И я думаю, что он этого так не оставит. Как вы думаете, доктор Уоррен? — Он смотрел на Уоррена с неприязнью, не скрывая злорадства.
Уоррен сидел за столом в своем кабинете. Пациентов не было, и он тратил свое драгоценное время на просмотр горы бумаг, которыми его атаковали заботившиеся о благе народа чиновники. Он терпеть не мог всю эту медицинскую бюрократию и был даже доволен, когда его отвлек телефонный звонок. Но его удовольствие испарилось, как только он услышал в трубке голос своей секретарши: «Сэр Роберт Хеллиер хочет поговорить с вами, доктор».
Он вздохнул. Он ждал этого звонка.
— Соедините меня с ним, Мэри.
Послышался щелчок, затем зуммер.
— Говорит Хеллиер.
— Николас Уоррен слушает.
Тоном повелителя Хеллиер заявил:
— Я хочу вас видеть, Уоррен.
— Я вас понимаю, сэр Роберт.
— Я буду в своем кабинете в два тридцать. Вы знаете, где это?
— Нет, это невозможно, — сказал Уоррен твердо. — Я очень занят. Я предлагаю встретиться у меня. Я назначу вам время.
Последовало молчание. Хеллиер не верил своим ушам. Он готов был взорваться.
— Послушайте-ка…
— Извините, сэр Роберт, — перебил его Уоррен. — Я мог бы принять вас сегодня у себя в пять часов. Думаю, что к тому времени я освобожусь.
Хеллиер уже принял решение.
— Ладно, — рявкнул он, и Уоррен даже слегка вздохнул, когда трубка на другом конце провода шлепнулась на рычаг. Свою он положил аккуратно и нажал на кнопку внутренней связи.
— Мэри, в пять у меня будет сэр Роберт Хеллиер. Если там еще есть пациенты, сделайте так, чтобы он был после них последним. Полагаю, что ему нужна продолжительная консультация.
— Хорошо, доктор.
— Да, Мэри. Как только он появится, вы можете быть свободны.
— Спасибо, доктор.
Уоррен посидел некоторое время, глядя в пространство, затем вновь принялся за свои бумаги.
* * *
Сэр Роберт Хеллиер был могучего телосложения и недюжинной силы. Хорошо сшитый изысканный костюм подчеркивал его атлетические достоинства. Он держался и разговаривал так, что сразу было ясно — он не привык, чтобы ему перечили. Он вошел в кабинет и коротко без околичностей сказал:
— Вы знаете, почему я здесь.
— Да, вы пришли, чтобы поговорить о своей дочери. Садитесь, пожалуйста.
Хеллиер сел по другую сторону стола напротив Уоррена.
— Я сразу приступлю к делу. Моя дочь мертва. Информация полиции кажется мне невероятной. Мне сказали, что моя дочь была наркоманкой, употребляла героин.
— Да, это так.
— Героин, который давали ей вы?
— Героин, который я ей прописывал, — поправил Уоррен.
Хеллиер даже растерялся на мгновение.
— Не ожидал, что вы так легко в этом признаетесь.
— Почему же? Я ведь был врачом вашей дочери.
— Какая неслыханная наглость! — разразился Хеллиер. Он подался вперед, и его могучие плечи напряглись. — Врач прописывает молодой девушке сильнодействующие препараты! Это же безобразие!
— Это было… — начал Уоррен.
— Я вас упрячу в тюрьму! — завопил Хеллиер.
— …по моему мнению, абсолютно необходимо.
— Вы просто преступник!
Уоррен встал, и его холодный голос оборвал тираду Хеллиера:
— Еще одно оскорбление, и я вас привлеку к суду за клевету. Если вы не собираетесь меня выслушать, я попрошу вас покинуть мой кабинет, так как дальнейшие объяснения с вами я считаю бессмысленными. Если вы хотите подать жалобу на мои действия, обращайтесь в Дисциплинарный комитет Центрального медицинского совета.
