Наемник недоверчиво поднял бровь:
- Откуда знаешь?
Прежний вздохнул и стряхнул пепел с самокрутки:
- Если бы тут была нечисть, я бы почувствовал. Да и останавливался уже здесь по пути в Приречье, пока не угодил в плен. – Гера затянулся сладковатым дымом и расслабленно растекся по мягкой траве.
Брест удовлетворенно кивнул. Прежний краем глаза покосился на задумчивого наемника:
- И все-таки какое сходство.
Мужчина поднял бровь:
- Ты о чем?
Гера помедлил, прикидывая что-то в уме. Наемник не торопил с объяснениями, а, стянув сапоги, тоже опустил ноги в воду. И вправду здорово.
Наконец Гера заговорил.
- У меня был друг, лет сто пятьдесят, может двести назад. Ты удивительно похож на него и внешне и в душе. Когда я первый раз прочувствовал тебя еще тогда, в плену, то подумал было, что Сева вернулся. Он был Прежним, как и мы. – Парень замолчал, подбирая слова. - Мы познакомились во время странствий. Я понял, что ему можно доверять и остался с ним, а он верил моим ощущениям, благодаря чему мы не раз обходили стороной возможные проблемы. Как-то мы вышли на Мурку, как вы ее сейчас называете. Она валялась без сознания около небольшого озерца, вроде этого: ослабла от голода. Я присмотрелся к ней: угрозы не было, даже если бы она была в сознании. Сева тогда привел ее в чувство, накормил последним куском, сколько-то выходил: добрый был парень и немного безрассудный. – Гера грустно улыбнулся своим воспоминаниям. - В общем, с едой у нас проблем не было, вскоре мы добыли еще дичи. Если у Мурки есть дар самоисцеления, а я могу чувствовать людей, то Севу мы прозвали Охотником. Он мог приспосабливать свое зрение так, что видел все на несколько верст, мог услышать, как муха чистит свои лапки, и унюхать, как далеко помочился олень. Загнать зверя для него не составляло труда, и недостатка в пище у нас не было. Так что, когда Мурка очухалась, мы решили странствовать втроем.
Эти двое сначала приглядывались друг к другу, а потом словно с цепи сорвались. И я их понимаю, нам всем было одиноко. Как же их тянуло друг к другу, будто связало что-то, такого я за последующие годы не встречал, хотя людей прочувствовал ни мало. Да… Временами я завидовал им, но потом поблагодарил бога за то, что избавил меня от подобного.
Брест отхлебнул из бурдюка:
- Эт почему?
Гера помассировал себе виски и продолжил:
- Когда Сева погиб, черт, тогда я потерял лучшего друга, а Катерина - ей словно кусок души вырвали, уж я-то как никто это знаю. Вот тогда я и сказал спасибо высшим силам, что не связали меня такими узами.
- Что же стряслось?
- Бессмысленная смерть, вот что стряслось. Сева на охоте напоролся на сук, осталась небольшая рана, царапина. Она загноилась. Заражение пошло в кровь и через неделю его не стало.
Гера умолк, продолжая бесстрастно смотреть в ночное небо сквозь крону деревьев.
- А что же она? – прервал его размышления Брест.
- Пыталась его выходить всю ту неделю. Не спала и мне не давала, я лазал по кустам, искал травы, а она сидела с ним, пыталась сбить жар, как-то облегчить его состояние. Когда его не стало, я еле оттащил ее от тела. Честно говоря, тогда впервые прочувствовал безумие в его чистом состоянии. Не было ни страха, ни надежды, ни каких-других человеческих эмоций. Одно чистое безумие. Я пытался ей помочь, но она впала в кататонию – состояние, когда не реагируешь ни на что. Тогда я похоронил Севу и попытался ее увести, но она вдруг очнулась и принялась вырываться. Богом клянусь, я пытался ей помочь, но… В общем, тогда я ушел один и до позавчерашнего дня ее не видел…
Мужчины молчали. Где-то вдалеке ухнула неясыть, кругом вовсю стрекотали сверчки. Гера молча пил настойку, иногда передавая бурдюк Бресту. Тот решил на время отступить от принципа и ослабить внутренние вожжи.
- Знаешь, а ведь Мурка никогда ни словом, ни взглядом не упоминала, что я смахиваю на кого-то близкого ей.
- Да, - протянул Гера, - Я тоже удивился сначала, а сегодня мы с ней разговорились и знаешь что? Она его не помнит. Совсем.
- Как так? – удивился Брест, - Выходит, не такая уж и сильная любовь, - наемник скривился на последнем слове, - Раз забыла его.
- Нет, тут другое, - покачал головой Прежний. – Люди то, что хотят забыть, на самом деле просто задвигают на задворки памяти, а я прошерстил у нее эти самые задворки и ничего. Пусто. Даже имени его не узнала.
- Как так?
- Думаю, смерть Севы для нее стала таким ударом, что… - парень замолчал, подбирая слова, - Вот у нее же есть способность к самоисцелению? Так вот тут словно ее разум решил исцелиться таким образом.
- Просто забыть?
- Именно, - подтвердил Гера. – Просто забыть.
Брест покачал головой и отпил из бурдюка:
- И что же, я похож на этого… как его… вашего друга?
- Даже представить сложно насколько.
- Дюже странно…
Наемник озадаченно ковырял землю пальцем. Он не знал, что и думать после таких слов.
- Гера, ты мне нравишься. И ты, похоже, неплохой парень, но, чтобы не было недомолвок, мы добудем рубин, и я отвезу Мурку и камень обратно к барону, иначе там забулькает то дерьмо, из которого еще вчера у нас только ноздри торчали. Даже после твоих слов ничего не изменится. Посуди сам: ты ведаешь все о людских душах, но тебя-то никто не ведает, так? К тому ж сейчас ты можешь напеть мне что угодно, лишь бы спасти свою подругу.
Гера молча выслушал мужчину и, помедлив, ответил:
- Ты прав. Поступай, как знаешь. - Он поднялся на руках, - Что-то продрог я, пойду к костру, поможешь мне?
Брест натянул сапоги и, поддерживая парня, зашагал обратно в лагерь.
***
Утром Прежнему сломали кости. Заново. По уши залили свистнутой у священника бормотухой, искалеченные ноги намазали успокаивающей мазью и наложили добротные шины. И теперь Гера восседал в телеге в дюбель пьяный, но с прямыми конечностями, как у Буратино. Руки у него, слава богам, были целы, просто вывихнуты, порезы от ботанга тоже подживали.
Милка правила колымагой, как заправской извозчик, а я скакала позади всех, погруженная в свои мысли. Брест придержал коня и оказался рядом со мной:
- Скоро мы доберемся до отворота к башне Истомира.
- И?
- Я не ведаю, что нас там ждет, но с калекой мы много не навоюем, - он кивнул на измученного парня.
- И что ты предлагаешь, бросить его на дороге? – моментально взвилась я.
- Я погуторил с Милкой, она говорит, что недалеко есть одна изба. Там у нее родня дальняя живет, говорит, пособит в случае чего.
- Ох уж мне эти одинокие избы в лесу, - проворчала я.
