Я промолчал, Вирланд все время гнет свою линию, вроде бы у нас переговоры, а там еще и попытается возглавить их, дескать, у него опыт и жизненная мудрость, но я не только старые книги читал, дети бедных взрослеют быстрее богатых, а беднее и несчастнее меня на этом свете никого в момент моего появления не было.
— Вы правы, — сказал я вежливо, — хороший полководец, как хороший врач, берется за клинок лишь в крайней надобности. Но я еще весьма юн, как видите.
И вообще… разве не всякий рыцарь стремится к воинской отваге и стягиванию лавр? Стяжению?
— Вы не всякий, — ответил он нехотя. — Хотя я предпочел бы, чтобы вы были таким.
— Почему? — спросил я снова.
— В этой ситуации слишком много вариантов, — пояснил он. — Очень легко наделать ошибок. Особенно если просто воин, жаждущий славы.
Я сказал саркастически:
— А вы, естественно, тут же воспользовались бы?
— Разумеется, — согласился он спокойно. — А как иначе?.. Только, к сожалению, с вами это не пройдет. Вы как-то ухитряетесь видеть все варианты и все нити… Потому с вами я кладу все карты на стол.
Ну да, подумал я и посмотрел на него доверчивым детским взглядом, так я тебе и поверил.
— Я тоже, — ответил я, — чего нам скрывать? Оба видим друг друга, как облупленных. Это такое выражение, ничего не имеет общего с… ну, вы понимаете, что имеет в виду плебс. В общем, оба понимаем расстановку сил. Более того, оба постараемся не допускать ошибок.
— Постараемся, — сказал он задумчиво.
— Вообще-то, — сказал я доверительным тоном, — начинать войну, рассчитывая, что противник наделает ошибок и сам убьется о стену, весьма наивно и нерасчетливо.
— Я уверен, — запротестовал он, — что таких ошибок… не допущу.
Я улыбнулся.
— Я тоже, герцог. Так на чем мы остановились?..
— На ваших больших кораблях, — сказал он. — На мой взгляд, это огромный риск, оставлять Гандерсгейм беззащитным. Думаю, что и на ваш. Но вы все же идете на этот риск…
Я кивнул, все понятно, они видели, как утром к берегу приблизились огромные каравеллы, все еще диковинка для сен-маринцев, одна уже швартуется, на причал перебросили широкие сходни, по ним начали сводить сперва огромных боевых коней, а следом двинулись закованные в синеватую вестготскую сталь отряды рыцарей, расширяя наш плацдарм еще больше.
— Какой же риск? — поинтересовался я.
— Не поднимут мятеж степные варвары, — сказал он, — когда вы вот так беспечно оставили Гандерсгейм без защиты?
— Гандерсгейм? — спросил я. — Какой Гандерсгейм?.. А-а, вы подумали, что эти люди прибыли из Гандерсгейма?.. Ну что вы, герцог…
Он посмотрел на мою гнусную улыбочку, помрачнел еще больше.
— А кто эти они?
Я сказал медленно и проникновенно:
— Как я уже сказал, армия из Гандерсгейма уже переброшена на побережье Сен-Мари. Не сюда, в другое место. Мы готовимся ударить с трех-четырех сторон.
— Тогда кто это прибыл?
Я широко и радостно улыбнулся.
— Как я уже сказал, первый отряд вестготцев прибыл недавно, а сегодня начала высаживаться вся вестготская армия. Один корабль здесь, девятнадцать… в другом месте. И стрела на их карте нацелена на Геннегау. Как бы красивое воинское состязание, кто первым возьмет город и кто ворвется в королевский дворец, чтобы всех там предать смерти. Скажу даже больше, по нашей старой дружбе его величество король Вестготии Херлуф Сильвервуд расщедрился и прислал свою личную армию!
Он сказал невольно:
— А вестготцы почему…
Он умолк, уже понял, а я сказал с удовольствием:
— Во-первых, Вестготия всегда была вашим соперником, только Белый Рог вас удерживал от того, чтобы помериться и силой. А когда в Вестготии узнали, что я всех вестготских рыцарей, что пошли со мной, наделил в Гандерсгейме богатыми землями… хотя это вы уже знаете.
Он вздохнул.
— Боже, что вы натворили…
— Я? — спросил я с изумлении. — А не вы?
Он сказал сломленно:
— Теперь я начинаю сомневаться, что Сен-Мари способна сражаться на четыре стороны. Однако мы все-таки будем драться отчаянно. И победим с Божьей помощью!
— Господь не может помогать обеим сторонам, — возразил я мягко, — а нашей, как уже видите, помогает… Герцог, не будем ходить вокруг да около. Вы знаете мои требования.
Он произнес глухо:
— Но нужно же какие-то условия…
Я сказал, понизив голос:
— Не стоит такие вопросы обсуждать даже в присутствии часовых. Они могут оказаться весьма щекотливыми. Не для меня, герцог. Как я понимаю, вы все еще в плену стереотипов!.. Вы настолько уверены, что рыцари Ордена Марешаля не пропускают или пропускают наши войска с трудом и задержками… что мне просто неловко за вас… Эй, стража! Срочно сюда сэра Альбрехта. Можешь заодно и Норберта.
Никакой стражи, естественно, нет, но вопль мой услышали, Вирланд только взял фужер с вином, но успел осушить до половины, когда полог откинулся, вошел Альбрехт, как всегда блистающий, веселый и нарядный, коротко поклонился и посмотрел на меня с вопросом в серых серьезных глазах, за которыми каждый сразу увидит мощный мозг, а хватку уловит в цепком взгляде.
— Ваше Величество?
Тон, которым он это произнес, говорит яснее ясного, что я, Ричард Завоеватель, самое что ни есть Его Величество, остальные величества предо мной как муравьи перед лосем.
— Граф Альбрехт Гуммельсберг, барон Цоллерна и Ротвайля, — сказал я, — вы его наверняка знаете по прошлым его… гм… подвигам. Сейчас он еще и канцлер далекого королевства Сакрант, где Мунтвиг держал резиденцию… Граф только что прибыл через Тоннель, о чем может поклясться на Библии… Кстати, глава моей разведки.
Полог шатра откинулся, вошел Норберт, сухой и подтянутый, холодный, строгий, как обычно, с чисто выбритым до синевы подбородком, воинственно приподнятыми кончиками усов, высокий и твердый, как старый дуб.
Я постарался смотреть на него глазами Вирланда, сэр Норберт хорош, такие соратники всем нужны: немолод, но лицо почти без морщин, разве что продублено ветрами и морозами, под глазами небольшие мешки, да взгляд суров и недоверчив, как у много повидавших людей.
— Барон Норберт Дарабос, — представил я. — Глава моей внешней разведки и легкой конницы. Вы его тоже возможно знаете и даже помните. Только что прибыл через Тоннель с передовым отрядом. Как вы понимаете, разведчики нужны на новом месте в первую очередь, потому у них знаменитые скакуны, выведенные герцогом Ришаром, вы слыхали, знаю. Потому оба начальника разведок так оторвались от основной массы, что сейчас только-только входит в Тоннель.
