— Там много неточностей, — пожал он плечами. — Но чего еще можно ждать от человека вроде Родригеса. Печально, что кому-то приходится зарабатывать на жизнь, копаясь в грязи народных бедствий.
Он вновь пожал плечами.
— Все это… — он запнулся. — Все это, можно сказать, дела давно минувших дней, верно? Все это далеко в прошлом, а сейчас значение имеет будущее. Всегда нужно думать о будущем.
— Конечно. Раз так, давайте поговорим о том старинном корабле.
Уорд окинул взглядом дом: низкое одноэтажное здание, вытянувшееся вдоль противоположного края прямоугольного двора.
— Может, мы войдем? — кивнул он в сторону раскрытых дверей. — Нам бы не помешало почиститься с дороги. Это был длинный переезд. К тому же временами довольно утомительный.
— Не было необходимости вам сюда приезжать, — возразил Гомес, глядя на массивные золотые часы на руке.
Эти часы и золотое кольцо с печаткой на его мизинце блеснули на солнце.
— Обычно в это время я объезжаю гасиенду. Мы выращиваем люцерну, рис, крупный рогатый скот, а поскольку работники в основном индейцы, необходимо за всем присматривать.
Уорд ждал, продолжая молчать, и в конце концов Гомес сказал:
— Ну хорошо, проходите в дом.
Тон его был явно негостеприимным.
— Но когда вы примете душ, мне придется попросить вас откланяться.
— Ничего плохого в вашей просьбе я не вижу, дружище.
Они уставились друг на друга, а я стал гадать, зачем Уорд сейчас так усердствовал в своем шотландском выговоре.
— С вашей стороны было бы вежливым заранее позвонить и предупредить о визите.
Уорд кивнул, соглашаясь:
— Конечно, тогда вы могли бы приготовиться. Но раз уж мы здесь, — прибавил он, — может, пошлете кого-нибудь сообщить сеньоре Сандерби?
— Нет, — сказал он ледяным тоном. — Она моя гостья здесь. И сейчас она отдыхает.
Помолчав, он продолжил:
— Я не сомневаюсь, что она примкнет к вам в Пунта-Аренас, как и было условлено, когда будет готова.
Он жестом указал на парадный подъезд дома.
— Гардеробная — первая дверь направо. Вам бы не помешало отоспаться, судя по вашему виду, — продолжал он, направляясь к подъезду, — так что, пока вы будете освежаться, я позвоню в гостиницу в Кахамарке, владелец, мой знакомый, позаботится о вас как следует.
Уорд его поблагодарил, но заверил, что в этом нет никакой нужды.
— Как только я поговорю с Айрис Сандерби, мы уедем.
Он вдруг остановился.
— Чуть не забыл. У меня для вас небольшой презент.
Вернувшись к машине, он залез в заднюю дверь и вытащил оттуда взрыватель.
— Вот, возьмите, это ваше, — сказал он, протягивая его Гомесу.
На мгновенье, как мне показалось, в глазах Гомеса что-то промелькнуло, что-то дикое отразилось на его лице. Но это выражение было настолько мимолетным, что я не уверен, не показалось ли мне это.
— Нет, не мое, — сказал он, пристально глядя на Уорда.
— Нет-нет, конечно не ваше. Это подарок, я же сказал.
Воцарилось долгое неловкое молчание. Наконец Уорд сказал так тихо, что я едва его расслышал:
— Полагаю, теперь мы понимаем друг друга.
Он негромко хохотнул.
— Назовем это сувениром, хорошо?
Всунув взрыватель в руки Гомесу, он прошел мимо него, направляясь к открытым дверям посередине белой галереи, протянувшейся во всю длину фасада здания.
Сказав что-то индейцу, Гомес поспешил следом за Уордом. Вскоре они оба исчезли в доме. Оставшись один на солнцепеке, я вдруг почувствовал слабость в ногах. Боже, как же я устал!
Лошадь увели назад в конюшню, а я пошел к углу дома, где в пятнистой тени какого-то похожего на вишню дерева рядом с огороженной камнями клумбой экзотических цветов стояли садовые кресла с подушками, яркие на лужайке пожелтевшей от зноя грубо скошенной травы. У одного из них я перевел спинку в наклонное положение и, улегшись, закрыл глаза.
Незаметно для себя я уснул, и мне приснилось, что меня целует девушка. Прикосновения ее языка были легки, как бабочка, она ласкала меня рукой, и я внезапно проснулся совершенно возбужденным. На стуле рядом со мной сидела женщина. Против солнца ее лицо было в тени, вокруг него блестели черные волосы.
Я сел, и она убрала свою руку.
Это была Айрис Сандерби. Теперь, когда мои глаза были в тени ветки, я видел ее лицо. Рот ее был приоткрыт, она часто дышала, будто только что бежала. Ее казавшаяся голой под тонким покровом шелка грудь поднималась и опускалась. Однако меня поразили ее глаза. Широко распахнутые, с расширенными зрачками, они смотрели очень сосредоточенно, на ее лице застыло выражение предельно напряженного ожидания. Но этот взгляд был направлен не на меня. Сидя неподвижно, она смотрела мимо, будто ожидая чьего-то появления из дома.
— В чем дело?
Но она, похоже, меня не услышала. Я повторил свой вопрос, на этот раз громче. Она опять не ответила, не изменилось и выражение ее лица. Она будто была погружена в некий транс, ее смуглая кожа приобрела мертвенно-бледный оттенок, ноздри ее правильного носа слегка раздулись, даже линия подбородка казалась не такой решительной, как обычно.
— С вами все в порядке? — спросил я.
— Да, — сказала она с долгим выдохом, продолжая неотрывно глядеть на дом.
Услышав голоса, я обернулся. Сбоку дома были открыты окна, и в полумраке помещения я разглядел две стоящие там фигуры. Уорд что-то говорил о самолете большой дальности полета, ответы Гомеса было слышно лучше.
— Это невозможно. Пока невозможно.
Они подошли ближе к окну.
— Это совсем не то же самое. Я больше не служу в Fuerza Áérea[93]. Почему бы вашим людям…
Теперь я их видел достаточно ясно. Они стояли лицом друг к другу, не глядя на нас.
— У нас нет ничего, на чем можно проделать путь туда и обратно.
— «Геркулес»[94]. У вас на базе в Маунт-Плезант на Мальвинах есть «Геркулес».
На замечание Уорда, что «Геркулес» не обладает нужной дальностью полета, Гомес резко возразил:
— А я полагаю, что обладает. Он регулярно совершает рейсы в Южную Георгию и назад, сбрасывая там почту вашему гарнизону. Это тысяча восемьсот миль полета. Это не намного меньше, чем от Мальвинских островов до того района в море Уэдделла, где этот корабль заперт во льду. Так что в этом нет проблемы. Этот ваш транспортный самолет обладает дальностью полета в три тысячи шестьсот морских миль. Это если с минимальной загрузкой.
— Чтобы организовать поиски там, на краю света, нужен запас побольше. Климат там не совсем как в Средиземноморье.
