— Они что, теперь всегда будут так вот ходить, как склеенные? — проворчал Рон, буравя глазами Малфоя, но тут начался урок.
Профессор МакГонагол ободряла Гарри уже просто тем, что она есть. Одним своим видом она давала понять, что в мире, может, и не все благополучно, но на ее уроках всегда будет образцовый порядок.
— Положите домашние задания на край стола, — распорядилась она. — Рада видеть всех вас, тех, для кого этот год последний.
«Так уж и всех?» — Гарри не сдержал недовольного фырканья, а профессор уже говорила о том, что ТРИТОН — это наиболее сложные задания и, соответственно, придется им весь год хорошо готовиться, и все в таком роде.
— А знаете, я, кажется, придумал, как мне выяснить, где хоркруксы, — объявил Гарри друзьям, когда урок закончился, и другие ученики парами и поодиночке выходили в коридор. Малфой со товарищи поспешил убраться с глаз как можно раньше, и профессор МакГонагол удалилась после слизеринцев. Это дало Гарри повод для неприятной мысли, что она специально противодействует его столкновению с Драко и, следовательно, ставит дисциплину превыше справедливости.
— Ну?.. — Рон требовательно вытянул шею. Гермиона, судя по ее виду, скорее опасалась того, что может услышать.
— Надо спросить у их хозяина, — мрачно кивнул самому себе Гарри.
— Что, прямо вот так подойти и спросить? — без промедления поинтересовался Рон.
Гермиона ничего не сказала. Она отправилась к выходу из класса, но, судя по тому, что сумку оставила на месте, Гарри решил, чтобы закрыть дверь. Так, собственно, она и сделала.
— Нет, конечно, — ответил он Рону. — Надо просто дать ему признавалиум, а потом задать нужные вопросы.
— Тогда надо придумать и косвенные вопросы, — откликнулась Гермиона.
Вопреки ожиданиям Гарри, план она одобрила. На все замечания Рона о сложности подобной миссии она почти сразу нашла аргументы, делающие план Гарри вполне реальным.
— Компоненты для снадобий закажем в Ордене. Они обещали нам помогать, — сказала она. — С зельем справимся, это вопрос времени.
— Тогда и зелье удачи надо будет сварить, — кстати припомнил Гарри.
— Согласна. Насчет того, как дать признавалиум Волдеморту… Хватит вздрагивать, Рон! Это может сделать кто-нибудь из авроров, тебе, Гарри, необязательно…
— Исключено, — отрезал Гарри. — Я сам! Я даже готов выучить все вопросы, которые ты придумаешь.
— Но все равно, без помощи ты не найдешь, где скрывается Волдеморт, — покачал головой Рон.
— Наоборот. Если ты помнишь, он со мной связан, — возразил Гарри. — Никто лучше меня не найдет его. Но это уже детали.
Его решимость крепла с каждой минутой; анализируя слабые места своего плана, гриффиндорец в каждой секундой убеждался, что задуманное им, в принципе, выполнимо. Он усмехнулся, подумав, что есть своеобразная ирония в том, чтобы заставить Темного лорда проболтаться и выдать Драко Малфоя.
— Ты слишком беспечен, — покачала головой Гермиона. По тому, как она закусывала нижнюю губу, можно было догадаться, что она уже обдумывает этапы операции.
— Сначала — зелье. Без зелья и говорить не о чем, — заметил Рон.
Поэтому в башне «Гриффиндора» Гарри первым делом связался с Люпином и изложил ему свой новый план. Он нисколько не сомневался, что Люпин поддержит эту затею. И не ошибся.
— Знаешь, это может и сработать, — сказал оборотень. — Иначе даже не представляю, где и, главное, что искать.
— Дамблдор говорил мне, — Гарри не видел необходимости скрывать это, — хоркрусков всего семь, и это вещи…
Изображение Люпина в зеркале в зеркале пожало плечами.
— Гарри, я ничего не знаю о том, что говорил тебе Дамблдор, но крайне маловероятно, чтобы хоркруксов было так мало, когда Темный лорд мог их сделать себе сколько угодно, — заявил Люпин.
Это несколько обескуражило Гарри.
— Но, может, есть какие-то ограничения, — промямлил он.
— Слагхорн ничего об этом не сказал, — сообщил Люпин.
Но затруднения такого рода вовсе не помешали ему согласиться с планом Гарри и пообещать, что он будет всячески способствовать тому, чтобы этот план приняли в Ордене.
— Не исключаю, что теперь мы сможет отправить вам все необходимое даже обычной посылкой, — сказал оборотень. — Но сначала надо, чтобы… в общем, чтобы ваши намерения одобрили, понимаешь?
Казалось, Люпин чего-то не договаривает, и Гарри вдруг захотелось придраться к нему, чтобы выяснить, что именно.
— А кто их должен одобрить? — спросил он.
— Наверное, голосование, — предположил Люпин. — Хотя, знаешь, не все члены Ордена друг с другом знакомы. С прошлого года секретность усилилась, но я понимаю, так эффективнее действовать, в некоторых вопросах.
И оборотень дал отбой. После разговора с ним Гарри почувствовал себя значительно лучше. Ощущение, что наконец-то намечается настоящее дело, захватило его целиком.
Но МакГонагол задала слишком много уроков, что, в общем-то, было не ново. Гермиона сочла целесообразным выполнить их как можно раньше, а не оставлять на потом. Именно так она и посоветовала Гарри, Рону и также Невиллу, когда они, выйдя из своей спальни в гостиную, решали, не пойти ли полетать на метле Гарри.
— Нам в любой момент может потребоваться свободное время, — сказала она. — Думаю, нам не стоит давать понять учителям, что мы заняты поиском хоркруксов.
— Да уж, если не делать задания, можно и на дополнительные занятия угодить, а там — никакой свободы, — поежился Невилл.
Гарри не сразу понял, что так развеселило Джинни.
— Знаешь, Гарри, — сказала она, преодолев припадок хихиканья, — Слагхорн не упустит возможности заполучить твою компанию даже таким образом. Так что учись!
Ее слова напомнили парню кое о чем. Он ведь еще не обсудил с зельеваром, из каких соображений тот подыграл Малфоям на слушании. Гарри казалось, совсем нелишне знать об этом. Вдруг старый профессор просто хочет таким образом втереться к ним в доверие, тогда надо заручиться его поддержкой. Но, с другой стороны, он сомневался, что звездное увлечение Слагхорна, угоди Гарри к нему на дополнительные занятия, оставит ему хоть какую-то свободу.
Надо признать, вечер ребята потратили не зря, осталось доделывать совсем немного. Но, отправляясь спать, Гарри чувствовал, что сегодня не получил достаточной нагрузки. Энергия еще не до конца улеглась в нем, он так толком ничего и не воплотил, а в спальне желали друг другу спокойной ночи и гасили свет. И, оставшись в темноте, он недолго лежал с открытыми глазами, борясь с наплывом мыслей и планов. Некоторые из них он мог осуществить хоть сейчас, но медлил.
