«Господи, только бы с Конрадом ничего не случилось», — вздохнула она.
Смартфон завибрировал. Опустив глаза, Серена прочла сообщение от Бенито: Йитс в своем номере и уже позвонил с заказом. Она была готова тут же броситься к Конраду, но постаралась сохранять спокойствие, чтобы ничем не выдать себя перед собеседником, для которого верующие американцы были не беззащитной паствой, а тучным стадом — вся работа продюсера сводилась к паразитированию за счет других и к выпуску никому не интересных фильмов.
Неожиданно к Серене подошел посыльный с сообщением: некий господин в холле желаете ней встретиться. «Если это Конрад, то он круглый идиот. Как можно было выйти из номера в такой момент?» — подумала Серена, извинилась перед собеседником и двинулась к выходу, пару раз задержавшись, чтобы пожать кому-то руки.
В холле ее ждали Макс Сиверс и два агента спецслужб.
— Что с пальцем, Макс? — Она изо всех сил пыталась скрыть волнение. — И лоб разбит…
— Пойдем, — сказал он голосом, не терпящим возражений.
Макс провел ее по коридору к третьей двери справа — к номеру, который она сняла для Конрада. У нее засосало под ложечкой: «Ну вот, приехали…»
За дверью стояли еще два спецагента. На кровати, раскинув привязанные к стойкам руки, лежала Брук Скарборо с дыркой во лбу.
«О Господи, Конрад, что ты натворил», — подумала Серена, содрогнувшись.
— Простите, что приходится вам такое показывать, сестра Сергетти, но я вынужден спросить: вы видели Конрада Йитса в отеле?
— Нет. — Серена не могла оторвать взгляда от Брук. — А какое он имеет к этому отношение?
— Он в розыске, — пояснил Сиверс. — Это его комната. Он зарегистрировался в отеле под именем Карла Андерсона. Может, вам что-то известно?
Сиверс повернулся к агентам.
— До окончания завтрака — ни слова ни сенатору Скарборо, ни кому-нибудь еще. Убийца разгуливает на свободе. Если поднимется переполох, он насторожится, а нам это ни к чему. Опечатать номер. Поставить охрану у двери. Зачистить все комнаты во время завтрака, пока гости будут в конференц-зале. Убийца не должен уйти.
Старший из агентов кивнул:
— Есть, сэр.
Сиверс схватил Серену под локоть и вывел в коридор.
— Макс, куда ты меня ведешь?
— В безопасное место, — ответил он. — Невозможно предугадать, что еще этот маньяк может выкинуть.
Сиверс провел ее по коридору к двери в служебное помещение. За дверью оказался лифт, который связывал маленькую кухню клубного зала на десятом этаже с главной кухней на этаже конференц-зала. Они спустились на нижний уровень и попали в технический коридор, между задником сцены конференц-зала и главной кухней. Там уже ждали шесть спецагентов, которые тут же взяли их под охрану в плотное кольцо.
Рядом с конференц-залом по изогнутой траектории проходил другой коридор. На стенах, обшитых деревянными панелями, висели портреты всех президентов и их жен, начиная с Джорджа Вашингтона. Шаг за шагом Серена и Макс миновали эпохи правления, пока не добрались до портретов последнего президента и его жены, а затем до маленькой двери без таблички, за которой находилась комната для особо важных гостей, устланная красными коврами и поражающая золоченой отделкой стен. Серене комната напомнила похоронное бюро. Начальник охраны президента, министр Паккард, сенатор Скарборо, какие-то китайские атташе — все ждали президента.
— Сестра Сергетти, — представил ее Паккард. — Вы ведь знакомы с сенатором Скарборо.
Встреча застала ее врасплох, но Серена улыбнулась, пожимая руку человеку, чья дочь лежала в номере неподалеку с дырой от пули в голове.
— Здравствуйте, сенатор.
— От имени оргкомитета позвольте выразить вам благодарность за то, что вы согласились открыть нашу встречу молитвой.
— Это честь для меня, господин сенатор.
— Позвольте представить вам господина Линга, чрезвычайного посла Китая по делам Олимпиады. Завтра, в День независимости, Макс Сиверс покажет ему и другим олимпийским делегатам, что такое настоящий фейерверк.
Господин Линг расточал улыбки.
— Я уже сказал жене, что увижу День независимости с самого почетного места, — со смотровой площадки памятника Вашингтону. Она мне так и не поверила!
Сенатор Скарборо взглянул на часы.
— Ого! Нам с господином Лингом пора. Сестра Сергетти, ваш выход сразу после Боно: откроете завтрак молитвой и зададите тон всей программе.
Серена кивнула:
— Спасибо, господин сенатор.
Скарборо, Линг и два офицера безопасности ушли. Не считая группы подготовки посещения президента, в комнате остались только она, Сиверс и разъяренный Паккард.
— Что случилось на этот раз, Сиверс? — выпалил Паккард.
— Мы нашли тело дочери сенатора Скарборо в номере Йитса. Йитс ее и убил.
— О Боже! — Паккард взялся за голову. — Черт знает что!
— Доктор Йитс не убивал мисс Скарборо, — быстро сказала Серена. — Я не сомневаюсь в этом ни на секунду. Он достойный гражданин своей родины, из семьи патриотов. Мисс Скарборо для него много значила, и он никогда бы не убил без достаточных на то оснований.
Паккард взглянул на Макса Сиверса.
— Какого черта ему вообще надо здесь, в «Хилтоне»?
— Мы полагаем, его главная цель — президент, сэр, — ответил Сиверс.
— Что?! — воскликнула Серена. — Сейчас не время шутить!
Принимая во внимание отношения Паккарда и Конрада, Серена поразилась тому, что Паккард в принципе допускает такую мысль.
— Господин министр, я предлагаю немедленно разослать по электронной почте фотографию Йитса всем агентам на территории отеля, — настаивал Сиверс. — Его надо объявить в розыск не только в связи с убийством охранника и диверсией в Библиотеке конгресса, но и за убийство дочери сенатора. Скарборо с нас головы поснимает, если мы не поймаем Йитса.
Это добило министра обороны — Скарборо, председатель сенатского Комитета по вооруженным силам, контролировал бюджет Паккарда.
— Хорошо, действуйте.
Сиверса явно распирало от гордости.
До Серены дошло, что Сиверс обратил ситуацию в свою пользу: ей и Конраду необходимо было переговорить с президентом США, а тот вдруг превратился в человека, к которому теперь не подобраться.
— Как насчет сестры Сергетти, сэр? Мы подозреваем ее в связях с Йитсом — она может выдать ему какую-нибудь важную информацию или помочь скрыться.
— Какая чушь! — Серена повернулась к Сиверсу: — Может, обыщешь меня, Макс?
Сиверс дал было знак двум офицерам безопасности, с каменными лицами ждавшим развязки, но Паккард его остановил:
