Милун вместе с родителями уехал в Белград.
– Как тебе не стыдно? – возмущался Стевэн. – Покинуть могилы предков, людей, которые в тебя верят!
– А что я могу… – беспомощно разводил руки Милун.
– Как что? Мы ведь с тобой мужчины. Наш долг – защищать Родину!
– Бесполезно всё… – вздыхал Милун. – Неужели ты думаешь, что Югославия одна-одинёшенька выстоит против всей Европы?
– Во-первых, не одна! – кипятился Стевэн. – Не верю, что перевелись в мире честные люди! А, во-вторых, если и так, что с того? Наши предки понимали, что им не устоять в битве на Косовом поле, но не сбежали, бились до конца!
– Не знаю… – опускал глаза приятель.
Где теперь Милун? Жив ли? Ведь Белграду сильно досталось от натовцев…
Вот Драгана нет. Совсем нет. Убили. Ещё до того, как албанцы покинули Приштину, освобождая город для бомбардировок. Какой-то незнакомец на улице спросил у Драгана, сколько времени. Тот ответил по-сербски и получил четыре удара ножом в живот… Убийцу так и не нашли, а Драган давно уже лежит на кладбище.
Нет, эти воспоминания к светлым не отнесёшь…
О чём же тогда думать?
Последнее время Стевэн почти и не уходил с баррикады. Строили её всем народом, надёжно перегородили улицу, чтобы не прорвались по ней машины и БТРы учекистов. И дежурили круглые сутки все, даже мальчишки тринадцати-четырнадцати лет. Те, конечно, – в дневные часы, когда боевики ОАК едва ли нападут. Их, как сказочную нечисть, привлекает тёмное время суток. Но и днём приходилось быть настороже – пацаны на баррикаде, взрослые – где-нибудь неподалёку, чтобы успеть на помощь, если что. Вообще-то учекисты только раз на них напали…
Время тогда уже подходило к полуночи. Внезапно издалека донёсся шум автомобильных моторов, потом он стих, зато в наступившей тишине послышались шаги и пьяные вопли. Не доходя до баррикады, учекисты подняли пальбу. Зазвенели разбитые стёкла, кто-то испуганно вскрикнул. Видимо, это воодушевило нападавших, они совсем раздухарились и полезли напролом. Тогда дядя Предраг и скомандовал:
– Огонь!
Оружия у защитников баррикады почти что и не было – пара автоматов, некогда принадлежавших югославской армии, да несколько охотничьих ружей. Но и этого оказалось достаточно. Кто-то из албанцев истошно взвыл – дробью его зацепило, что ли? Остальные поспешно отступили. Не очень далеко – за угол. Время от времени высовывались оттуда, поспешно выпускали очередь в сторону баррикады, но не попали ни разу. Зато матерились беспрестанно. Потом ушли.
– Всегда они так, – сказал дядя Предраг, вытирая пот со лба. – Прямо по русской поговорке: «Молодец против овец, а против молодца и сам овца».
Когда-то дядя Предраг изучал русскую литературу, поэтому знал множество пословиц и поговорок, придуманных братушками…
Машину подбросило на ухабе, и Стевэн невольно поморщился – толчок отдался болью в раненой ноге.
Что от него потребовалось этому психу-албанцу? Как Стевэн мог его узнать, если видит первый раз в жизни? Чуть не убил, гад! Спасибо какой-то мужик его остановил. Ногу перевязали, уложили на мягкий матрац. Грязный он, правда, до невозможности, Стевэн бы на такой и собаку не положил. Но всё равно лучше, чем на металлическом полу…
Куда их везут? Зачем?
Вчера Стевэн вместе с дядей Предрагом и стариком Тихомиром решили сходить поискать продукты. Мама долго не хотела его отпускать, но дядя Предраг её уговорил: «Мы быстро». Едва отошли от дома, на них навалились албанцы. Отвели в развалины, где без лишних слов зарезали и старого Тихомира, и дядю Предрага. Стевэн думал, что и ему конец пришёл, но нет… Подогнали, подталкивая в спину, к машине, затолкали в багажник. Он чуть не задохнулся, сознание потерял. Очнулся в том селении, где его едва не застрелил сопляк-учекист. Теперь опять куда-то везут…
Куда? Зачем?..
Напряжённый и сосредоточенный Арджан внимательно следил за дорогой. Задание не казалось ему слишком сложным. Югославская армия ушла, теперь они полноправные хозяева на своей земле. Кейфоровцы, конечно, могут остановить, но это вряд ли. Для них важно, чтобы всё выглядело благопристойно, а что может привлечь интерес миротворцев к нескольким автомобилям, которые открыто и неспешно, не нарушая правил дорожного движения, пылят по шоссе? Однако бдительности лучше не терять.
Ай да дядя! Это про таких, как он, говорят: «Извлекает золото из воздуха». Светлая голова! Конечно, слишком долго этим бизнесом заниматься не удастся. Как только власть устоится, придётся подчиняться различным дурацким правилам, которые болтуны всех мастей привычно и высокопарно называют «демократией». Ничего, варианты заработать большие деньги на этом не исчерпываются. Арджан многое узнал, успел свести знакомство с нужными людьми…
Почему-то вспомнился Далмат, но прежней острой боли это воспоминание на этот раз не вызвало. Сглупил друг, что тут скажешь. А как было бы здорово работать плечом к плечу, помогать друг другу, закладывать основы будущей безбедной жизни! Не сложилось…
Конечно, то чем занимается Хайдарага, безопасным делом не назовёшь. Есть риск и немалый… А, ерунда всё! Не хлопай ушами, продумывай каждый шаг и всегда будешь на коне. Закон жизни, чем бы ты ни промышлял. А какие основания у Арджана сомневаться в себе? Да никаких!
Дорога стелилась вдаль. Хорошая, прокалённая жарким солнцем дорога. В конце её Хайдараге грезились богатый дом, весёлые развлечения, путешествия на собственной яхте, дальние страны… Это был его путь, тот путь, сворачивать с которого Арджан не собирался…
Глава 13
Сергей Комов. Законы «гостеприимства»
О спокойной жизни оставалось только мечтать. Редакция никогда бы не оставила их в покое. Надо отрабатывать суточные, причём, в самых опасных местах, таких, как Косово. Белград уже не бомбили, и жизнь здесь потихоньку стала возвращаться в мирное русло. Сергей и Игорь смогли хотя бы выспаться.
Ничего хорошего от звонков из Москвы Комов не ждал, так получилось и на этот раз. После долгих переговоров продюсеры договорились об интервью с одним из албанских лидеров, который жил в Приштине. Звали его Ибрагим Хаджиу. Где уж они раздобыли его телефон и как уломали встретиться с российскими журналистами, Сергей выяснять не стал, только записал адрес, где его должны были ждать. Ещё ему сообщили телефон какого-то русского парня, что работал наблюдателем при миссии ОБСЕ неподалеку от Приштины.
– Александр Галкин, – повторил Сергей, записывая телефон в блокнотик.
Этот парень согласился сопроводить Сергея и Игоря до места съёмки. Так хоть какое-то у них прикрытие было и надежда, что в Косово их не станут вновь вытаскивать из машины и разбираться – кто они такие и зачем приехали.
