настойчиво лез Нипс. Это было последнее место, где я был настолько слаб и уязвим, где мне угрожала реальная опасность. После появления в моей жизни Витати я начал путь воина, и старые угрозы стали мне более не страшны. Но вот до этого…
Мне надо побороть Геору. Одно я знал о ней точно — в мире существовала сила, которая могла дать ей бой. Как минимум загадочный старик Йеши сумел обдурить ее, вырвать меня у нее из-под носа. Да и то, что она все еще здесь и тоже, как я понял, ищет камень рун, говорит о том, что Геора не всесильна. Была бы таковой — уже бы давно расправилась с Эдриасом и была такова. Эта женщина не от этого мира и не задержится тут, это было видно. А значит…
Думай, Рей, думай, ты же вроде умный…
А даже если не умный — то изворотливый.
Чтобы отвлечься, я взял свою саблю и ушел на тренировочную площадку. Закатное солнце уже касалось горизонта, становилось прохладно, но я скинул одежду, оставшись в одних штанах и мягких сапогах, и начал упражняться.
Мне нужно устроить ловушку.
Взмах снизу вверх, короткий шаг вперед, подтянуть к себе левую ногу.
А значит, надо выбрать место.
Ответное движение сверху и влево, согнуть ногу, разворот.
Причем у меня только одна попытка — иначе все пропало.
Движение в сторону, увести саблю за спину, приготовиться атаковать.
Надо обставить все так, чтобы атака выглядела для противника выгодно.
Резкий взмах саблей, выпад вперед, ноги согнуты в коленях.
Выбрать узкое место, где конница кочевников будет в проигрышном положении, а пехота противника — на высоте.
Три стремительных удара, со свистом рассекающих воздух, левая рука уперта в бок, правое колено — выставлено вперед.
А там, когда отступать будет поздно — захлопнуть ловушку.
Несколько шагов в сторону, блок невидимой атаки и ответный короткий выпад, прямо на уровне горла воображаемого противника.
Я опустил оружие и посмотрел на землю под ногами. Пока я махал саблей — сделал несколько полных кругов, будто начертил сапогами контур.
Перед глазами сразу встал узкий переулок в рыбных доках, за невольничьим рынком, где я получил удар ножом в бок и по горлу. Вспомнилась грязная, пыльная земля, яркая кровь и то, как я дрожащим пальцем черчу целебную печать, почти теряя сознание.
Можно ли спрятать в степи гигантскую печать?
Вполне.
Смогу ли я ее начертить?
Конечно.
Добуду ли я достаточно крови, чтобы усилить свое колдовство?
Хороший вопрос.
Мне потребуется помощь и поддержка, а в клане был только один человек, который встанет на мою сторону. Удивительно, как сильно я полагался на Витати и как естественно эти отношения легли на наш новый статус мужа и жены.
Когда я вошел в наш шатер, и уже было открыл рот, чтобы начать говорить, то увидел, что кроме Витати там находится еще и ее отец.
— А… — протянул было я.
— Рей, где ты ходишь? — спросила винефик. — Я же сказала, что после совета к нам зайдет отец.
Я вылупился на Великого Шаза, что было совсем невежливо с моей стороны, но ничего поделать с этим не смог. Раньше я всегда внимательно слушал, что говорит мне винефик. Пока она была моей наставницей и другом, конечно…
— Мне надо было немного размяться… — попытался оправдаться я, отводя Витати чуть в сторону, пока Тати с огромным любопытством рассматривал стену шатра, найдя ее крайне занимательной, — а почему не в Главном Шатре?
— Там сейчас не протолкнуться, — прошипела Витати. — Отец пришел поговорить, с нами обоими.
— Нам требуется мощное колдовство, — не дожидаясь, начал Тати. — Как то, которым ты в поле чуть не убил мою дочь…
В словах Великого Шаза чувствовалась издевка, но тут мне крыть было нечем.
— Не думаю, что пылающие глыбы нам как-то помогут, — ответил я, поворачиваясь к мужчине.
— Отчего же? — удивился Тати.
— Предводительница, новый командующий, — подала голос Витати. — Рей сказал, что раньше сталкивался с ней. Она магичка.
— И очень сильная, — сказал я.
— У нас есть винефики, чтобы справиться с любыми магами, — высокомерно ответил Тати, кладя руку на кинжал.
Как же с ними тяжело!
— С этой колдуньей в прямом бою мы не справимся, даже если бы она была в гордом одиночестве, без армии, — терпеливо ответил я, хотя отец Витати меня сильно раздражал, — и под «мы» я имею в виду меня, Витати и обоих братьев-близнецов.
Брови Великого Шаза взлетели в изумлении, но довольно быстро он взял себя в руки.
— Я уверен, что она будет прикрывать армию от любого колдовства, — продолжил я. — Так что…
— Мы обязаны принять этот бой! Ради Келанда и народа Степи! Ради чести клана! — воскликнул Великий Шаз. — Мне все равно, что там за магичка появилась у гохринвийских свинопасов! Мы дадим им бой и разобьем! Или пустим столько крови, что до Френина они доползут только на коленях!
Дальнейший разговор потерял всякий смысл. Я видел, как остекленели глаза Тати, как их затянуло гневом и высокомерием. Что бы я сейчас не сказал — он воспримет это в штыки, просто не будет слушать.
— Я приму участие в битве, — склонил я голову, — как и любой член клана.
— Это я и хотел от тебя услышать, чужак, — едва не выплюнул Тати. — Завтра в полдень мы выступаем, приготовьтесь.
И мигом — вылетел из шатра.
Я проводил келандского военачальника взглядом, а потом перевел глаза на Витати. Она злилась. За то, что я не пришел вовремя и за то, что не смог найти для ее отца правильных слов.
Это привело меня в такое раздражение, что я только дернул плечом и молча положил саблю на сундук с вещами — к оружию винефика.
— Магия крови, — коротко бросил я через плечо.
— Что?
— Магия крови. Я сделаю разлом. Это должно остановить Геору. И уничтожить армию, — повторил я, стараясь побороть раздражение.
Витати ничего не ответила. Только подошла и положила пальцы на мое плечо. И было в этом движении что-то такое… важное. Я чувствовал тревогу, искреннюю тревогу, что исходила от винефика.
— Ты же сможешь закрыть разлом, как тогда, на корабле?
— То был просто портал, Рей, — сказала винефик, выходя вперед и с беспокойством заглядывая мне в лицо.
