Женщины снова стали приносить извинения, сетуя на то, что это платье, больше подходившее, по их мнению, для них самих, затесалось в гардероб молодой госпожи. Они даже попытались забрать его у Даши, но девушка, поднеся платье к зеркалу и приложив к своей фигуре, сказала:
– Да, это мое!
И напрасно служанки пытались отговорить ее, Даша настаивала на своем. Однако женщины изменили свое мнение, когда Даша, облачившись в платье, оказалась перед зеркалом. Платье сидело на ней как влитое. Ничего лишнего, но в то же время очень красивое. Одна из служанок даже шмыгнула носом и, встав на колени, попыталась поцеловать подол. Даша строгим голосом попросила ее встать.
Одна из служанок куда-то убежала и вернулась через несколько минут в сопровождении охранника. Он принес с собой несколько сафьяновых футляров. Даша раскрыла их и обнаружила бесценные колье. Служанки, дурачась, стали прикладывать одно ожерелье за другим к шее молодой госпожи.
Одно из колье – изящной работы, не перегруженное драгоценными камнями – удивительно гармонировало с платьем. И все же Даша, поколебавшись, сняла его. Даже это скромное украшение стоило многие сотни тысяч долларов – и вряд ли деньги, на которые оно было куплено, были заработаны честным путем.
Взмолившись, служанки настояли на том, чтобы Даша надела ожерелье еще раз. Смилостивившись, девушка сделала это, и в этот момент в дверь нетерпеливо постучали. Служанки засуетились, и Даша услышала из-за двери голос генерала Саида. Одна из женщин испуганно доложила, что Дашу ожидают в главном зале дворца.
Девушка глубоко вздохнула, понимая, что пришло время ее большого выхода. А потом попыталась снять ожерелье, однако застежка запуталась в волосах. Как ни пыталась сама Даша, как ни старались служанки, но снять колье не выходило.
Вдруг в спальню шагнул генерал Саид. Судя по выражению его лица, он вначале не узнал Дашу, а потом на его губах заиграла странная улыбка. Он легко поклонился ей, а потом протянул свою руку, затянутую в перчатку. Даша подала ему свою, и Саид – невероятное дело! – поцеловал ее запястье.
– Я обещал вам, что, попав во дворец, вы станете принцессой! Однако это не так! Вы стали королевой! Ваш отец ждет вас!
Даша поправила перед зеркалом ожерелье и вышла из спальни. Служанки, столпившись у двери, восхищенно смотрели ей вслед. Саид же подвел девушку к лифту, который доставил их на последний этаж дворца. Затем они несколько минут шли по роскошно обставленным комнатам, пока, наконец, не оказались в выложенном мрамором холле.
Даша заметила высоченные двери, около которых стояли два темнокожих, облаченных в ливреи, человека, услышала классическую музыку, лившуюся из зала. Генерал Саид, восхищенно взглянув на девушку, прошептал:
– Вы затмите всех на этом сборище комедиантов, негодяев и глупцов!
А затем кивнул дворецким в ливрее, и те распахнули двери. Даша на мгновение зажмурилась от света, ослепившего ее, а потом услышала, что музыка стихла. Она находилась на пороге огромного, уходившего вдаль зала. Он был заполнен гостями – мужчины были или в смокингах, или в военной форме, по большей части с массой орденов и с разноцветными лентами поперек груди, а вот женщины вырядились одна экзотичнее другой.
И только по прошествии нескольких мгновений Даша поняла, что ее ослепил не свет, а сияние дамских украшений. Похоже, каждая из приглашенных пыталась перещеголять соперницу не только изысканностью и эксцентричностью туалета, но и количеством каратов вокруг шеи, запястий и в ушах.
Даша почувствовала, что сотни пар глаз устремлены на нее. Она несколько смутилась и кинула взор на Саида, стоявшего за дверью. Тот, ободряюще улыбнувшись, сказал:
– Вы затмеваете всех, даже все эти побрякушки!
Отчего он стал таким добрым? Как будто… Как будто он что-то замышлял! Но времени на раздумья не оставалось. Даша шагнула вперед. Гости расступились перед ней, как перед хозяйкой бала, и вдруг Даша поняла: она ведь и есть хозяйка бала! Наконец она увидела некое подобие подиума, на котором стояло троноподобное кресло, видимо, то самое, которое постоянно освящали шаманы, а подле него – Ганнибала Аль Бадраффи.
Он был весь в черном – только не в смокинге или вечернем костюме, а в безразмерном балахоне, больше похожем на ночную рубашку, на ногах у него были стоптанные туфли, а вокруг головы была повязана черная же косынка, украшенная, правда, в центре нестерпимо сверкающим огромным драгоценным камнем.
Гости расступались и расступались, словно подводя Дашу к трону. Аль Бадраффи, улыбаясь, спустился к ней. И тут Даша поняла, что напоминает ей эта сцена – еще бы, великий бал у сатаны! Получается, что ее отец-диктатор был Воландом, а она сама – Маргаритой?
Все эти мысли вихрем пронеслись у нее в голове, пока она подходила к Ганнибалу. Тот накрыл ее руку своими ладонями и произнес:
– Да, я снова и снова убеждаюсь – ты моя дочь! И для этого не требовалось никакого анализа ДНК!
Он кивнул, и с потолка упало, раскатываясь, огромное алое полотнище, на котором были вытканы две золотые цифры: «30». Внезапно Даша вспомнила, где находится – во дворце одного из самых жестоких и кровавых в мире диктаторов. И вся эта небывалая роскошь оплачена простыми жителями страны, которой уже в течение трех десятилетий управлял полковник Аль Бадраффи. И ее платье, и ожерелье тоже куплены на деньги этих людей!
Даше стало не по себе, но ничего поделать было нельзя. Аль Бадраффи уже начал произносить речь на арабском. Даша оглянулась и увидела малыша Далила, который был очень рад ее видеть. Зато лицо Айны, облаченной в лиловое платье, с жемчугами невероятных размеров вокруг тройного подбородка, по цвету приблизилось к ее одеянию. Там же находилась и приземистая полная женщина, законная супруга Ганнибала, которая больше походила на служанку, чем на Первую Леди.
До Даши донеслись аплодисменты и подобострастные крики. Она заметила, что гости снова смотрят на нее. Даша взглянула на Аль Бадраффи, а тот пояснил:
– Я только что официально признал тебя своей дочерью!
Девушка смутилась и сказала:
– Но ведь у меня уже есть отец…
Ганнибал ухмыльнулся:
– Тот русский, который тридцать лет обманывал тебя? Нет, такой отец тебе не нужен! Ты – моя дочь! Твое место – во дворце! Представь, что и эти хоромы, и эти наряды, и эти побрякушки принадлежат тебе! Более того, и эти аплодирующие тебе люди тоже принадлежат тебе! Думаешь, мне не приходила в голову мысль вызвать в зал десяток-другой охранников и приказать им расстрелять этих тунеядцев и подхалимов? Тебе, дочь моя, принадлежит вся эта страна!
Даша заметила, что глаза Ганнибала налились кровью, подбородок задергался, а на висках проступили вены. Да, он был не только любящим и щедрым отцом, но и чрезвычайно опасным, неуправляемым психопатом.
