ПОЛЯ СВОБОДЫ
Я выхожу на полуденное солнце, ослепляющее после пещерного сумрака, и делаю глубокий вдох, пытаясь разогнать туман в голове. А воздух здесь гораздо прохладнее, чем я думала, и пахнет иначе: запах ядовито-сладкий и хвойный одновременно.
Самый длинный день в году — день летнего солнцестояния.
— Ты проснулась, — произносит Джек. Он сидит на большом валуне, чуть в стороне от входа в пещеру. Уже заканчивает прикреплять наконечники на стрелы и бросает их в увеличивающуюся груду. — Как плечо?
Я вращаю им по кругу. Немного одеревенело, что не удивительно, чуть воспаленное, но не болит. Кажетца, за это нужно благодарить то мерзкое варево Джека из ивовой коры.
— Чувствую себя превосходно, — говорю я. — Спасибо. — Я смотрю на небо. — Есть вести от Неро?
Джек качает головой.
— Нет.
Внутри у меня все сжимаетца. Я снова бросаю взгляд на небо, как будто он мог появитца за прошедшие пару секунд.
— Мне пришлось рассказать остальным, где он, потому-что они продолжают задавать вопросы.
— Он отыщет Маив, — заверяю я. — Я точно знаю, што отыщет. Они уже должны быть здесь. Ну же, Неро.
Я сморю в небо.
— Не все зависит от нас, давай смиримся с этим, Саба.
— Да... да. Где все?
— Увидишь, если заглянешь за угол, — отвечает Джек.
Я обхожу его, вступая на открытое пространство, и вот они, все вместе.
Эш и Эпона сидят плечом к плечу, строгают и заглаживают палочки для основания стрел. Они работают быстро. Айк и Томмо делают наконечники из кусочков сланца. А Эмми крутитца вокруг, что-то подносит, пытаетца казатца полезной.
Они все выглядят так, будто не ложились отдыхать ни на минуту. Вскидывают голову, когда замечают меня, коротко кивают или слегка улыбаютца, но не прекращают свои занятия. Даже Эмми с места не двигаетца, вместо того, чтобы вприпрыжку подбежать ко мне, как она обычно это делает.
Воздух настолько плотный, что его можно почувствовать, почти попробовать на вкус. Напряженный. Назойливый. Я ощущаю, как жар накрывает мои щеки. Должно быть, все думают, что я лентяйка, дрыхнущая, пока они работают.
— Ты в порядке? — интереуетца Эпона.
— Ага, — говорю я. — Стрелять смогу.
— Отлично, — вставляет Айк. — Надеюсь, мы все в этом скоро убедимся.
— Найдите и мне чем занятца, — прошу я.
— Ты можешь помочь мне с наконечниками, — предлагает Джек.
Он пододвигаетца, освобождая место на камне, и я устраиваюсь рядом. И тут же, сердечный камень начинает накаляться. Я встряхиваю головой.
— Што? — спрашивает он.
— Ничего, — отвечаю я.
Беру бечевку из крапивы, наконечник и древко, и принимаюсь за работу. Сначала мои пальцы действуют неуклюже, медленно, но после пары собранных стрел все идет, как по маслу.
Джек приподнимает готовую стрелу, оглядывает ее со всех сторон.
— Когда бы я ни делаю стрелу, — говорит он. — Я смотрю на нее внутренним зрением... как она вылетает из лука... звенит в полете, направляясь к цели, прямая и точная.
— И я так же, — соглашаюсь с ним.
Наши глаза встречаются на мгновение. Мы улыбаемся. А затем поворачиваем головы, оглядывая сделанное, и еще более рьяно принимаемся за работу.
— Известно ли тебе, — продолжает он, — что каждый раз, когда ты что-либо делаешь, в любое время, частичка твоей души переходит в твою работу?
— Нет, — говорю я. — Этого я не знала.
— Ну, так вот, это правда. И значит... ты должна быть уверена, что это будет лучшая часть тебя, а не худшая.
— Кажетца, чуть раньше я уже потратила свою самую последнюю частичку хорошего, — откликаюсь я.
— Как и я, — соглашаетца Джек.
Он дарит мне свою кривоватую усмешку, и мое сердце ухает вниз.
— Извини, — говорю я.
— За что? — спрашивает он.
— Ну, за то што была такой... ну знаешь... такой...
— Неблагодарной? — подсказывает он.
— Ага, — говорю я.
— Раздражительной?
— Наверное.
— Грубой? Ведущей себя посвински? Вспыльчивой?
— Я не вспыльчивая!
— Еще какая вспыльчивая! Дальше некуда. Но мне нравитца это в женщине.
Я смеюсь.
— У тебя точно не все в порядке с головой. Ты чокнутый, — говорю я.
— Со мной всё было лучше некуда, до встречи с тобой, — говорит он.
Когда солнце проходит высшую точку в послеполуденном небе, мы сворачиваем лагерь и начинаем собирать оружие. Я вспоминаю, что Эмми сказала про Гермеса, как он дождался меня, а не умчался следом за другими лошадьми, когда мы бросили их там, у озера.
— Где Гермес? — спрашиваю я.
— Вон, — отвечает Томмо, коротко кивая головой.
Сейчас мы уже привыкли к нему и гораздо лучше понимаем, что он имеет в виду. Хотя Эмми, судя по всему, из его пары слов получает намного больше информации, чем остальные.
— Он говорит, что Гермес уже находитца по другую сторону холма, — поясняет Эмми. — И ждет нас.
Томмо кивает.
— Я отлично поняла, что ты имел в виду, — говорю я. — Спасибо, Томмо.
Отчаянно покраснев, он тут же куда-то сбегает.
— Похоже, парень неравнодушен к тебе, — подает голос Айк. — И не он один. Я все еще жду, когда ты позволишь мне объяснитца, дорогая.
— Знаешь, Айк, — отвечаю я. — Думаю, мне начинает нравитца эта идея.
Он выглядит пришибленным. Но лишь на мгновение. А затем он усмехается.
— Ты ведь не флиртуешь со мной, нет же?
— Не знаю, — говорю я. — Хотя, да. Думаю, я могла бы.
— О, уймись же, мое неистовое сердце! — произносит он.
— Ну, все, — вмешивается Джек, — заканчиваем. Пора выдвигатца.
— Вы уже разведали обстановку, не так ли? — уточняю я.
— Основательно, — говорит Айк. — Я, Эш и Эпона узнали все, что нужно, пока ты смотрела свои сладкие сны.
— И как все выглядит? — интересуюсь я.
Айк подмигивает.
— Никаких трудностей, работка раз щелкнуть.
Раз щелкнуть. Эш трясет головой.
— Постой, каков план-то? — спрашиваю я.
— Ты меня знаешь, — говорит Джек, — не люблю лишний раз обременять себя какими-либо планами. Я — мастер импровизации.
— Джек!
— Не суетись. У меня есть для тебя пара заданий. Но мы ничего не можем планировать, пока не увидим, что они задумали. Возможно, нам придется... придумывать на ходу.
— На ходу! — вскрикиваю я. — Мы сейчас говорим о жизни моего брата, Джек. Я не хочу никаких импровизаций. Ты же сказал, что у тебя есть план.
— Ух... Давайте уже пойдем, — вклиниваетца Айк.
— Хорошая мысль, — говорит Эш.
Они все разом протискиваютца мимо нас и, повернув направо, исчезают в недрах пещеры.
— Почему они возвращаютца? — недоумеваю я. — Ты же сказал, что поля свободы находятся по другую сторону холма.
