На глиняном полу, лежал ковёр, на котором было несколько стёганых вручную одеял.
Под голову также было свёрнуто одеяло. Потрогал одеяло рукой. На ощупь, то был атласный материал. Понятно, что семья очень богатая. За время путешествия каравана мне не удалось увидеть зажиточных семей арабов.
Даже дом хозяина караван-сарая в Акабе выглядел не очень богато. Эта семья жила хорошо. Во дворе семьи Ахмеда, кроме восьми жилых домов, был хозяйственный двор с конюшней.
Огромный навес с печкой, в которой варили пищу на всю огромную семью. Между домами огромный двор. Очень уставший за день, сильно хотел спать, но на мне ещё было моё тряпье и пыль дороги.
Снял с себя грязное белье. Надел подаренные широкие штаны, как у запорожских казаков. На штанах не было ни резинки, ни ремня, ни пуговиц, ни ширинки.
Вспомнил, что Ахмеда обвязывали платком. Среди подарков было много поясных платков, обвязался одним из них и вышел во двор. Двор, как улицы азиатских городов, освещался керосиновыми фонарями у каждого дома и возле хозяйственных пристроек.
Посмотрел с порога, где есть вода, но воды нигде не было видно. Тогда подозвал к себе парня, который шёл по двору. Жестами рук объяснил ему, что хочу умыться и помыть ноги.
Парень кивнул головой и удалился в хозяйственную часть двора. Через пару минут парень вернулся обратно с медным тазиком и медным кувшином полным воды.
Парень поставил таз и кувшин под большим навесом прямо у моих ног на длинную лавку.
— Бахтар! — назвал себя парень на арабском языке, хлопая рукой по груди, показал на меня.
— Гурей! — назвал себя по церковному имени, похлопал рукой по груди, решительно протянул руку Бахтару.
У меня появился первый друг в семье Ахмеда. Бахтар показал мне на медный тазик. Стал умываться и мыть ноги. Когда привёл себя в порядок, стало легко не только телу, но и душе.
Поблагодарил Бахтара на тюркском языке и пошёл в свою комнату. Потушил керосиновый фонарь и лёг спать. После умывания холодной водой сразу не хотелось спать.
Лежал и смотрел в оконный проем, который был закрыт растянутым бараньим пузырём. Мне стало даже интересно, что в такой богатой семье нет оконного стекла.
Возможно, арабам стекло неизвестно? Но такого не может быть! Здесь кварцевый песок пригодный к варке стекла лежит всюду прямо под ногами. Значить стекло, они всё-таки варят.
Может быть, стекло дефицит? Мои мысли окончательно запутались, и стал думать о том, как мне придётся здесь жить. Надо как-то использовать тот случай, что они меня приняли со всеми почестями за спасение Ахмеда.
Однако, лично для меня нищенская свобода дороже чем жить в благополучные неволи. Мне всё равно надо как-то выйти из создавшегося положения и вернутся обратно домой.
Надо присмотреться к арабской семье, приютившей меня. По всему видно, что Ахмед порядочный человек и уважает мужскую смелость. Ахмеду, примерно, лет пятьдесят.
По возрасту, Ахмед мне в отцы годится. У него, вероятно, очень большая семья. В такой семье детей уважают. Придётся мне побыть, хотя бы временно, в качестве приёмного сына.
Дальше время покажет, как мне здесь быть. Если только Ахмед к утру не передумает и не превратит меня в своего раба. Откровенно говоря, это мне до сих пор не понятно.
Зачем Ахмед меня купил у турок? Может быть, эти обстоятельства на горном перевале изменили его намерения? Очень плохо, что не знаю арабский язык, то уже всё давно бы здесь знал о себе.
Так и заснул в размышлениях. Спал долго и крепко. Ничего мне не снилось. Проснулся от сильной жары, которая проникла в мою комнату. Меня утром никто не будил.
Проснулся сам. Вышел во двор и удивился. Солнце стояло в зените. Так долго спал, впервые за много лет. Мне даже как-то неудобно было.
— Гурей! Салам алейкум! — улыбаясь, приветствовал Бахтар, с поклоном, приложив руку к сердцу.
— Алейкум, а Салам! Бахтар! — ответил, на его приветствие с поклоном и прижал руку к сердцу.
Бахтар весьма удивился моему знанию арабского обычая. Но их обычай совершенно не знал. Так приветствуют друг друга мусульмане всего мира, в том числе и жители Кавказа, среди которых воспитывался и рос.
Вот только на арабском языке не мог объясниться с Бахтаром. Мы пожали друг другу руки. Пошли под навес, где мне на небольшом настиле приготовили еду.
Прежде чем садиться кушать, тщательно вымыл руки и лицо. Полотенце мне подала девушка удивительной красоты. Совсем не прикрытая чадрой, она была рядом со мной, как среди своих братьев, от которых с детства нет необходимости скрывать лицо.
7. Прекрасная Лейла
Мужчины женщин любят не только за красоту, а также за разум. Наблюдая за девушкой, сделал вывод, что она ни только красива, но и умна среди своих многочисленных братьев и сестёр.
Независимо от разности в возрасте братьев и сестёр в отношении к этой девушки, всё прислушиваются к её советам. Она как маленькая хозяйка в своей многочисленной семье.
Буквально обезумел от её красоты и ничего не мог с собой поделать. Она тоже смутилась. Мы стояли так друг против друга пару минут. Ни давал церковный обед не иметь интимной связи с женщинами, но если бы даже и дал, то не смог бы устоять перед такой девичьей красотой.
От неё прямо исходила какая-то магическая сила притяжения. Мы едва не коснулись рук друг друга. К нам подошёл Бахтар и забрал из рук девушки полотенце.
Она, смутившись, тут же ушла, а вытирался и через полотенце чувствовал манящий аромат её прекрасного тела. У меня от запаха её тела приятно кружилась голова.
Долго никак не мог прийти в себя. После еды сам напросился идти с Бахтаром. Мы взяли длинные палки и отправились на пастбище в горы. Здесь в горах всё напоминало далёкое детство, когда с друзьями чеченцами ходил за отарой овец по горам Кавказа.
Вблизи нашего родового Старого хутора, который стоял на берегу речки Белка вдали от России. Километра за три
