Когда он проходил мимо кабины, внутри завозились и на свет выбрался Ягер. Сел на ступеньку, мотнул головой.
— Знаете, Артур, мне стало легче. Вообще в кабине легче. Не видно этой чертовой каменной бабы. — Ягер мотнул головой в сторону скалы. — Меня вот интересует, что бы произошло, если бы мы, то есть если бы вы не остановились. С одной стороны, эта штука есть, с другой… вы-то ее не видели.
— Это из-за стекла, — спокойно ответил Фрисснер.
— Ну да, из-за стекла. Но не так важно, из-за чего. Важно, что для вас этого предмета не существовало. Он существовал только для нашего сознания…
— Вы скатываетесь на метафизику, Людвиг. Боюсь, что это вам не идет.
— Разве?
— Именно. И к тому же… Спирт едва ли сможет заменить вам воду — Артур сразу заметил, что от Ягера сильно шибает спиртным.
— О, не беспокойтесь. Когда придет срок, я буду в отличном состоянии!
— Кстати, это вы напоили Лангера?
— Я? — Ягер подумал. — Нет. Лангера не я. Значит, у него свой запас… Это надо учесть…
«Свинья», — зло подумал Фрисснер и резко зашагал к профессору, который склонился над дневниками, пытаясь что-то разобрать Ягер выбрался из кабины и увязался следом.
— Итак? Что говорит нам наука?! — бодро вскричал Людвиг. — А! Наука! Встать!
— Прекратите! — прикрикнул на него Фрисснер. — Черт возьми, неужели вы не можете вести себя не как свинья?!
— А, — Ягер махнул на него рукой. — Вы не понимаете шуток…
Фрисснер промолчал.
— Знаете, тут сильно испорчено водой. Рукопись сильно пострадала, я не знаю из-за чего, но пострадала… Отец пишет что-то про ворота.
— Ворота?
— Да, он пишет про ворота, которыми является скала. Я плохо понимаю… Как-то это связано с тенью. Почерк и без того неразборчивый, так еще чернила размылись.
— А последняя примета?
— Она как раз находится за этими воротами, вот в чем загвоздка. Отец не пишет вообще ничего про это. Только время, пять часов пополудни. Ровно.
— Означает ли это, что мы должны пройти эти ворота в пять часов пополудни?
— Скорее всего, дело обстоит именно таким образом.
— Отлично, и что же такое эти ворота?
— Я не знаю… — Замке огорченно сел на песок. — Не имею ни малейшего понятия.
— Бредни, это же физика, элементарная физика, — при этих словах Ягер пошатнулся, но устоял. — Послушайте. Мы должны пройти через тень скалы в пять часов дня. Или вечера… Всего-то!
— С каких это пор у вас проснулась способность отгадывать загадки? — с сомнением спросил Фрисснер.
— Со школы уважаю это занятие, если вас интересует. И все-таки, вы признаете, что я прав? Мы пройдем через эти «ворота» и увидим точное направление на нужный нам ориентир.
— Не исключено, что именно так и обстоят дела. Будем ждать пяти часов? — Замке вопросительно посмотрел на Фрисснера.
— Зачем? — воскликнул Ягер. — Мы же можем определить это опытным путем. Как я понимаю, это что-то такое же уникальное, как и этот чертов обелиск. Какой-то проход или вроде того. Просто давайте просчитаем, где будет тень в нужный момент… Это просто.
— Ну вот и займитесь, — сказал Фрисснер.
Ягер хмыкнул и с видом оскорбленной невинности выхватил у Замке бумажку, внимательно посмотрел на часы и отошел в сторонку, что-то вычерчивая на бумаге карандашом.
— Интересно, как он собирается проделывать все необходимые манипуляции без компаса? — спросил Замке.
Ягер словно бы услышал его. Вернулся к грузовику и начал рыться в вещмешках.
— Где же он?..
— Возьмите мой, — сказал Юлиус Замке, протягивая Ягеру компас.
Тот недовольно нахмурился, но прибор взял.
— Ждем, привал, — устало сказал Фрисснер и начал устраиваться возле грузовика.
Тени удлинялись. Черная тень от скалы незаметно ползла по песку.
Фрисснер незаметно для себя задремал. По какой-то причине ему снился штурмбаннфюрер Ягер, одетый ангелочком, в белых прозрачных юбочках, со стилизованными крылышками за спиной, но почему-то в форменной фуражке СС. Ангелочек-Ягер танцевал, кружился, размахивая маленьким луком Амура. Каким-то уголком сознания Фрисснер знал, что лук Амура-Ягера содержит более тридцати зарядов и способен стрелять очередью. «Оружие возмездия! — кричал в экстазе Ягер, размахивая луком и кружась. — Оружие возмездия! Возлюбим ближнего до самой его смерти! До самой смерти!»
Артур понял, что это кошмар.
— Господин капитан! — из сна его вырвал голос Ксавьера.
— Да, Лангер. Слушаю вас. — Фрисснер открыл глаза. За время его сна ничего не изменилось. Ягер — Артур удовлетворенно отметил, что стилизованных крылышек у него за спиной не обнаружилось, — что-то рисовал на бумаге. Замке дрых.
— Мы бы хотели поговорить с вами. Можете пройти со мной?
— Да, конечно. — Видимо, сон сильно разморил его, потому что Фрисснер не уловил подвоха.
Он встал и протопал вслед за Лангером за грузовик. Вся команда, кроме молящегося Фрица Людвига, ждала его там. Собственно, назвать это командой было трудно. Четыре обшарпанных песками человека.
— Мы бы хотели поговорить с вами, капитан, — начал Ксавьер.
— Мы, это кто? — перебил его Артур.
— Мы это мы, нас не так много. Фактически вы видите всех. Бешеный штурмбаннфюрер не в счет, профессор тоже, а Фриц и без того тронулся, с него спрос короткий.
Фрисснер понял все уже после того, как зашла речь о «бешеном штурмбаннфюрере». Пистолет был в застегнутой кобуре, автомат и того хуже — в кабине грузовика. Лангер, Шинкель и Хенне стоят с оружием наготове. Ойнер стоит чуть дальше и откровенно присматривает за Ягером, который сдуру или с перепоя весь ушел в свои идиотские расчеты.
Теперь имело смысл только одно — тянуть время.
— Чего-то я не понимаю. — Артур потер кончик носа и принял более расслабленную позу. — Вы что-то хотите спросить, Ксавьер?
— Нет, я бы так не сказал, — ответил Лангер, и Фрисснер только сейчас понял, что он не пьян. Все обстояло гораздо хуже. Ксавьер обкурился. Какой-то местной дряни, вероятно. Раздобыл где-то во время остановки или тащил все это время с собой. Гашиш, конопля или еще какое-нибудь зелье. Что бы это ни было, оно окончательно разъело мозг Лангера. — Мы не желаем спрашивать. Мы согласны сделать вам предложение.
Фрисснер удивленно приподнял брови.
— Да, именно предложение. Вы готовы присоединиться к нам?
— Зачем?
— Затем, что мы не желаем тут подыхать. Нам надоело мотаться по пескам. Нам надоело жрать дерьмо. Нам надоело рисковать всем неизвестно из-за чего. И к тому же…
Фрисснер понял, что Лангер припас этот аргумент напоследок, как откровенно убойный.
— И к тому же у нас кончается вода. На всех ее не хватит. Кому вы откажете в последнем глотке? Вашему драгоценному профессору? Психу-штурмбаннфюреру? Или себе? Черта с два! Вы в первую очередь отнимете пайку у нас! — Остальные согласно закивали. — Но мы согласны пойти на уступки. Мы возьмем вас в команду, не на должности руководителя, понятно… Но…
