Подняв с пола саблю султана Борнео, Фрике выбежал на улицу. За ним — наши друзья и сипаи. Несмотря на выносливость и хорошую тренированность, индийцы едва-едва поспевали за белыми.
Город со всех сторон был охвачен пламенем. Повсюду слышались выстрелы и крики о помощи. Однако удалось все же организовать оборону, и бандиты стали отступать. Наконец достигли дворца Хасана, в котором томилась Мэдж. Кругом видны были следы жестоких схваток — кровь, трупы, тела раненых на ступеньках.
Все двери оказались открытыми настежь. Мебель перевернута, кровь на коврах. Али, готовый скорее умереть, чем уйти со своего поста, погиб у входа в покои мисс Мэдж.
Девушки нигде не было видно. Друзья осмотрели все комнаты. Ничего! Дворец абсолютно пуст, мисс Мэдж исчезла. Фрике почувствовал, что силы покидают его. Он побледнел словно полотно и закричал от отчаяния.
— Фрике!.. Виктор, мальчик мой, возьми себя в руки, — обнял его Андре. — Будь же мужчиной. Мы найдем ее.
— Да… Конечно… Мы должны ее найти. Если она погибла из-за меня… Господин Андре, я не хочу жить.
Пьер оказался единственным, кто сумел сохранить самообладание.
— Друзья мои, — сказал он, — вряд ли эти негодяи оставят девочку в городе, охваченном хаосом. Должно быть, у них есть корабль, чтобы уйти в море.
— А ведь вы правы, — ответил доктор. — Нужно бежать на берег…
Каких только судов не было в порту! Американские и голландские, шхуны и бриги, парусники и паровики. Но один корабль отличался ото всех элегантностью и красотой. Он удалялся от берега на полном ходу.
— Да это же «Конкордия»! — узнал его Пьер.
На борту друзья увидели группу мужчин, а среди них мелькнуло белое платье.
— Мэдж! — закричал Андре. — Девочка моя! Будь я проклят! Слишком поздно.
— Нет. Еще не все потеряно. Взгляните, вон там стоит паровая шлюпка, — вмешался доктор.
— Чья бы она ни была, — оживился Фрике, — я беру ее напрокат.
На борту оказался всего один человек. Английский моряк. Увидев Фрике, он попытался было сопротивляться, но парижанин очень быстро с ним справился.
— Пьер! К рулю! Держи курс на «Конкордию».
— Готовы?
— Да, да! Все пятеро на борту.
— Быть может, дождаться сипаев?
— Будь что будет! Вперед!
Вскоре они нагнали «Конкордию». Решили взять ее на абордаж.
— Как только сделаем пробоину, все кидаемся на борт. Ваше дело — оружие, мое — Мэдж, — отдал команду Андре.
До яхты оставалось не более пятидесяти метров. Мэдж узнала своих друзей и подбежала к борту. Внезапно перед ней показалась голова Бускарена. И вдруг откуда ни возьмись — китайская джонка, прямо наперерез преследователям. Крик ужаса вырвался из груди Пьера.
— Стоп машина! Мы сейчас столкнемся.
Еще одно мгновение, и было бы поздно. Но радоваться пришлось недолго. Пятеро друзей не успели опомниться, как очутились связанными на борту китайского судна. К ним подошел незнакомец:
— Прекрасно! Это именно те, кто нам нужен. Хозяин будет доволен. Заковать их в кандалы!
Но тут случилась новая неожиданность. Появился китайский матрос, который, рыдая, бросился наземь.
— Флике!.. Пьел!.. Длузья мои, как я лад!
— Виктор! Ты ли это?
— Я, конечно же я. Отец, это они…
Молодой человек сказал что-то по-китайски пожилому, и тот расплылся в улыбке.
— Вы вызволили моего сына из рабства, вы спасли ему жизнь. Нынче наступила пора платить долги. Можете положиться на меня.
…Тем временем яхта, уносившая Мэдж, почти скрылась за горизонтом.
Конец второй частиЧасть третья
ПИРАТЫ ЗОЛОТЫХ ПОЛЕЙ
Кошелек или жизнь! — Воспоминания о шляпе Гесслера. — Встреча парижского гамена Фрике с австралийским бандитом Сэмом Смитом. — Уличный мальчишка и бушрейнджер[218] состязаются в боксе. — Что значит «корзина апельсинов» по-австралийски. — Самый сильный боксер провинции Виктория разбит наголову. — Неожиданное появление трех полицейских. — Сэм Смит убегает, Фрике недоволен властями.
— Джентльмен!..
— Месье?..
— Стойте!..
— Да идите вы…
— Что вы сказали?
— Идите к чертям!
— Не понял.
— Плевал я на вас!
— Что?
— Ну, хватит!.. Некогда мне тут болтать…
— Джентльмен… Ваш кошелек! Опустите его в белый шлем на дороге. Быстрее, если вам дорога жизнь!
— Мой кошелек? Да вы шутите! Какой может быть кошелек у нищего? Я себя в обиду не дам. Буду защищаться хоть этой дубиной!
— Неужели у вас нет ни денег, ни серебра?
— Даже золота… Кстати, о вашем шлеме. Я слышал о некоем Гесслере, он требовал, чтобы все поклонялись его шляпе. И это принесло ему несчастье. Не шляпе, а именно ему.
— Что вы хотите этим сказать?
— Что не прячь вы в кустах свою голову в этом дурацком колпаке…
— Что бы вы тогда сделали?
— Обошелся бы с формой, как и с содержанием — отделал бы хорошенько!
— Подумаешь, испугали!
— Вот и думайте!
— Ладно! Посмотрим!
— Видели уже.
Из кустов выскочил здоровенный детина, вооруженный двустволкой; голова его была повязана белым носовым платком.
— Наглости вам не занимать, — сказал бандит.
— Вам тоже, — парировал юнец.
— А вы, кажется, смелый, черт побери!
— Хотите в этом убедиться?
— Не откажусь.
— К вашим услугам.
— Право, вы мне нравитесь.
— Вам не надоело болтать?..
— Вы — француз?..
— Да, и могу набить вам морду.
— Ого!
— Я немало измолотил их в жизни. И ваша вполне сгодилась бы для моей коллекции.
— Я — Сэм Смит!..
— А я — Фрике! Парижанин.
— …Меня называют королем бушрейнджеров.
— А меня — султаном Борнео… При желании я мог бы остаться им и по сей день.
— На язык вам обижаться не приходится!
— На кулаки тем более.
— Мастер Фрике…
— Господин Сэм Смит…
— Что-то я заскучал.
— Бедняга!
— Целых два месяца не боксировал.
— При вашей профессии, однако, можно нахватать тумаков.
— Нет, — резко ответил Сэм Смит, сверля Фрике своими колючими глазами. — Те, с кем я имею дело, совсем не умеют боксировать.
— Как элегантно вы выражаетесь! Вероятно, до тонкостей овладели нашим прекрасным языком.
