– Девяносто шесть долларов.
– Девяносто шесть долларов!
– Стандартный тариф. Ремонт сигнала. Вот книжка, там все написано.
– Но сигнал не был сломан!
Чарли с прищуром посмотрел на Джима.
– Мистер, вы уже битый час утверждаете, что сигнал не починили. Теперь выясняется, что он с самого начала не был сломан. По-моему, вы темните.
– Ничего я не темню.
– Ну-ка плати за ремонт!
– А как же гарантия?
– На не обязательное обслуживание не распространяется.
– Что?!
– На грубость нарываешься?
– Нет, не нарываюсь. Джим достал чековую книжку.
– Мы не принимаем чеки от частных лиц.
Джим сходил к банкомату и заплатил наличными. Потом сел в машину, пристегнул ремень и включил радио. Хлоп!
Сработала подушка безопасности.
Из мастерской показался Чарли с масляным щупом.
– Что это хлопнуло?
Джим показал на надувшуюся подушку.
– Я включил радио.
– Сработала подушка безопасности.
– Я заметил.
– Так ездить запрещено.
Джим поехал домой с новой, приобретенной за свой счет подушкой. Чтобы не злить гудками других водителей, вместо каждого левого поворота он проезжал лишний квартал и три раза сворачивал направо. Наконец Джим добрался до улицы Спинорога и завернул к дому.
На веранду вышла Марта.
– Это ты там сигналишь?
В доме 857, что по улице Спинорога, на изрядно замызганных диванах валялись шестеро студентов из Южнофлоридского университета. По телевизору шел «Волшебник страны Оз» – без звука, зато под мощный аккомпанемент «Темной стороны Луны» «Пинк Флойд». В комнате наличествовал всего один учебник, и тот – под ножкой шаткого кофейного столика. На вышеуказанном столике исходила дымом большая пластмассовая трубка. Дверь на улицу была распахнута настежь.
Один из студентов подошел к холодильнику и нажал на рычаг, торчащий прямо из дверцы. В пластиковый стакан, из которых пьют на стадионах, полилась желтая струя. Студент вернулся в зал и кивком приветствовал остальных. Те кивнули в ответ.
– Брат.
– Брат.
– Брат.
– Брат.
Студента с пивом, веснушчатого белого верзилу с рыжей «афро», звали Берни. Если вести отсчет по часовой стрелке от портрета Че Гевары и гватемальской оолитовой курительницы благовоний в форме лягушки, следующим шел Фрэнки Паньетти по прозвищу Клэптон. Клэптону не давали покоя лавры рок-музыканта; рассудив, что на бас-гитаре легче всего притворяться, что умеешь играть, он заделался басистом в группе под названием «Бей барабанщика» (других инструментов, кроме бас-гитар, они, понятное дело, не признавали). Микросхема, в миру Чип Перкинс, распотрошил на кухонном столе четыре компьютера со свалки и сейчас пытался взломать компьютерную сеть Пентагона с помощью переконфигурированной копии игры «Кровавый футбол 6.0». Джеб Янгблад, некогда ярый баптист, ныне Сиддхартха, поселился в доме всего неделю назад. Нечаянно проглотив печенье с коноплей, он впервые в жизни осознал свое «Я» и до сих пор бродил в солипсическом тумане. Уильям Мосс (Старейшина), сорока двух лет, отличался особым талантом распределять учебные часы между семнадцатью предметами так, чтобы не дай бог ни один не закончить; Мэнни Вассерман, Доходяга, попросту ушел в «академ». В настоящий момент он выскребал из трубки остатки крэка. Студенты специализировались соответственно на английской филологии, философии, английской философии, французской поэзии, истории искусства и вообще ни на чем. Все шестеро не сомневались, что после окончания вуза без малейших усилий со своей стороны найдут легкую и высокооплачиваемую работу.
– Глядите! – закричал Доходяга, тыча пальцем в экран телевизора. – Кино идеально синхронизируется с альбомом! Стук сердца из «Темной стороны» как раз тогда, когда Дороти прикладывает ухо к груди Железного Дровосека. Видите? Только не говорите, что это совпадение! «Флойды» все спланировали. Гении, мать их!
Он поджег трубку.
– Как, говоришь, ты это сделал? – спросил Берни.
– Ждешь, когда лев в начале фильма рыкнет второй раз, а потом запускаешь альбом.
Фрэнки Паньетти, то бишь Клэптон, встал рядом с телевизором и заиграл на воображаемой гитаре. Старейшина покачал головой.
– Флойды играют в си миноре. Фрэнки бросил взгляд на «гриф»:
– Твоя правда! – и переставил пальцы.
Берни снова сходил за пивом; Сиддхартха забился в угол и, обливаясь слезами, смотрел на отпечаток своего большого пальца.
В двери вырос Лэнс Бойл.
– Слушаем «Темную сторону» под киношку, вот как? – спросил он.
Студенты подскочили и повернулись к нему. Лэнс прошелся по комнате, как декан Вормер из фильма «Зверинец». Студенты спрятали наркотики и прочие парафеналии за спины.
– Расслабьтесь, – бросил Лэнс. – Я знаю, чем вы тут занимаетесь. Вам всего хватает? Травки тоже? – Он покосился на Доходягу, который спрятал пластмассовую трубку, но держал на виду косяк.
Доходяга закивал.
– Вот и славненько. А как насчет пива? Как запасы? – Лэнс открыл холодильник и увидел бочонок с трубкой, проходящей сквозь дверцу. – Здорово! Какие хозяйственные ребята!
Он окинул взглядом оливковый армейский парашют-запаску, свисавший с потолка, и выразил восхищение новым методом хранения строительного мусора и ящиков из-под молочных бутылок.
– Обязательно познакомьте меня с декоратором! – Лэнс подошел к стереосистеме. – Что так тихо? – И вывернул мощность на всю катушку.
Берни откашлялся.
– Э-э, брат, то есть мистер Бойл, про деньги… Мои предки очень заболели…
– Мои умерли, – оборвал его Лэнс.
– Ой.
– О квартплате не беспокойтесь. Главное, чтобы вы не скучали. Вам же не скучно, а?
Студенты мотнули головами.
– Замечательно! – воскликнул Лэнс. – Вообще-то я спешу, встреча с другими жильцами. Я просто зашел спросить, не устраивали ли вы вечеринок.
– Что вы! – поспешил сказать Берни.
– А могли бы. Желательно в рабочий день. Скажем, в этот вторник. Я пришлю вам пару бочонков пива. Вопросы есть?
Берни поднял руку.
– А вам это зачем?
– Такой уж я человек, – вздохнул Лэнс. – Готов с себя последнюю рубашку снять.
После завтрака Марта Дэйвенпорт услышала стук в парадную дверь.
На коврике с маргаритковым узором стояла Глэдис Плант. Увидев Марту, она сняла салфетку с блюда плюшек.
– Подумать только, вчера арестовали Старого Ортегу! Он совсем не похож на военного преступника.
Марта попробовала плюшку.
– В газете пишут, что он возглавлял группу экстремистов в Центральной Америке. Нашли массовые захоронения.
– Подумать только, что творится прямо под носом! – воскликнула Глэдис. – Хочешь, не хочешь – призадумаешься, о чем мы еще не знаем.
Где-то заиграла музыка. Марта прислушалась.
– Это «Темная сторона Луны»?
Вдруг взвизгнули тормоза. Прямо перед бывшим обиталищем Грюневальденглитца на бордюр наехала потрепанная «барракуда» шестьдесят пятого года выпуска и сшибла мусорный контейнер. По тротуару разлетелись кости от свиных отбивных и ватные палочки. Из машины вышли двое мужчин и женщина и направились к дому.
Марта сдвинула брови.
– Что-то мне они не нравятся.
Лэнс Бойл заметил новых жильцов с веранды студентов, широко улыбнулся, вытянул руку и пошел к ним прямо по газону.
– А это кто? – спросила Марта.
– Домовладелец. Я вам рассказывала: тот, что скупает все дома на улице.
– На вид прямо магнат какой-то.
Лэнс перебрал связку ключей, нашел нужный, от 867-го, и пригласил Сержа, Коулмэна и Шэрон внутрь. Выглядели они крайне подозрительно, что вселяло в Лэнса оптимизм. Толстяк Коулмэн был явно пьян и незамедлительно разбил цветочный горшок. Секс-бомба Шэрон не снимала черных очков, постоянно кривилась и шмыгала носом. А Серж… Серж держал в руках «Юридический словарь Блэка» и металлоискатель.
Прошлый жилец, господин Грюневальденглитц, оставил дом в спешке, под покровом ночи. Когда все вошли в зал, Лэнс смущенно хмыкнул:
– Небольшой ремонтик не помешает, зато все сможете сделать по своему вкусу…
Господин Грюневальденглитц принял свои разногласия с домовладельцем чрезвычайно близко к сердцу. Серж засмотрелся на ковер, испещренный ругательствами, вытравленными соляной кислотой. Чуть сбоку виднелось застарелое пятно крови, которое пытались стереть отбеливателем.
Лэнс передвинул диван, чтобы закрыть ругательства, но под диваном оказались еще более грубые, и диван пришлось ставить обратно.
– Мы хотели бы осмотреться, – сказал Серж.
Не дожидаясь возражений Лэнса, они направились на кухню.
– Э-э, кухня… – предостерегающе протянул руку Лэнс, – я, честно говоря, не успел…
Да, не успел: клиенты уже смотрели в раковину. Как все остальные раковины в доме, она была наполнена бетоном, перемешанным с сотнями металлических пружинок из прищепок для белья, что придавало смеси железобетонную прочность. Серж оценил изобретательность предыдущего жильца и пошел в ванную.
