— Похожи на шимпанзе, — сказал он.
— Это вам они понадобились, — с грубым смешком отозвался тот, кто приносил еду.
Незнакомец перевел взгляд на него.
— Я хочу сказать, что можно было купить шимпанзе намного дешевле, — сказал разносчик еды и опустил глаза.
Альфа-самец подбоченился и сделал то, что не могла сделать Бонзи: он оглядел всех членов ее семьи и пересчитал их по головам.
— Они хоть едят? — спросил он.
— Вроде да.
«Горошек, — знаками показала Бонзи. — Хороший горошек. Принести горошек».
— Потому что мне надо, чтобы они выглядели здоровыми и ухоженными. — Альфа-самец присел на корточки перед клеткой Бонзи и посмотрел ей в глаза. — Это у них кто? Матриарх?
«Я — Бонзи, я — Бонзи, — жестикулировала бонобо. — Дай мне горошек. Яйца. Хорошие яйца. Сэм больно».
— Что это за чертовщина? Какое-то обезьянье вуду? У меня от этого мороз по коже, — сказал разносчик корма и отвел глаза.
Бонзи, удерживая взгляд альфа-самца, сжала левую руку в кулак и похлопала себя по уху, а потом разогнула указательный палец и выставила его перед собой.
— Заткнись, Рэй. Она пытается что-то сказать.
«Сэм больно, — настойчиво повторяла Бонзи. — Сэм больно. Надо хороший горошек».
— Какого черта она делает? — спросил младший в иерархии.
Альфа-самец продолжал следить за Бонзи, а она все настойчивее выражала свои требования.
— Она что-то нам говорит.
— Что?
— Не знаю.
«Бонзи выпусти. Дай ключ. Делай быстро».
Младший из мужчин повысил голос.
— Мне это не нравится. Так не должно быть. Разве это нормально? Их что, искусственно вывели? И вообще, разве они не должны постоянно сношаться? Как попали сюда, ни разу этим не занимались.
— Идиот, они сидят в разных клетках.
Мужчина, который разносил корм, переступил с ноги на ногу и уныло посмотрел в конец коридора.
— Но подожди, — сказал альфа-самец, — мы совершим революцию. — Он придвинулся поближе к решетке и прошептал: — Да, девочка моя?
Бонзи не шелохнулась, для нее отрицательный ответ выражался обычным молчанием.
— Да, девочка моя? — повторил он, изо рта у него пахло чем-то невкусным.
Бонзи так и не пошевелилась.
— Скоро я увезу вас отсюда.
Альфа-самец встал на ноги и обратился к младшему:
— Ладно, пошли отсюда.
На обратном пути он дважды ударил открытой ладонью по клетке Сэма. Звук удара эхом разлетелся по бетонному коридору, и Сэм забился в угол.
Аманда взяла с собой так мало вещей, что, когда она отсортировала свои вещи от вещей Джона, оказалось, что их все можно уложить в рюкзак.
— Полагаю, ты еще не скоро вернешься в Филадельфию, — с грустью сказала она, складывая свою четвертую, и последнюю блузку.
— Не знаю, — отозвался Джон. — Все зависит от того, как будет раскручиваться эта история.
— Я не думала об одежде, когда решила лететь прямо отсюда. — Аманда застегнула молнию на рюкзаке и выпрямилась. — Наверное, придется попросить твою маму собрать для меня вещи, хотя меня совсем не греет мысль, что она будет рыться в ящике с моим бельем.
— Уж лучше моя, чем твоя, — фыркнул Джон.
Аманда хлопнула его по груди:
— Ха! Это точно.
Джон взглянул на часы.
— Что ж, думаю — нам пора.* * *
По дороге в аэропорт они почти не разговаривали, а когда Джон припарковал взятую напрокат машину, совсем притихли. К тому времени, когда они подошли к линии безопасности, они не разговаривали уже несколько минут подряд. Держась за руки, они медленно-медленно приближались к той точке, где им предстояло расстаться. Аманда вдруг развернулась и прижалась к его груди. Он взял ее лицо в свои руки и поднял к себе. Он видел, что она старается сдержать слезы.
Джон вытер ее глаза большими пальцами.
— Ты уверена, что с тобой все будет хорошо?
Аманда шмыгнула носом и кивнула.
— Угу, со мной все будет прекрасно, — чересчур бодро ответила она, потом достала из сумочки бумажный платок и высморкалась. — Мы ведь не будем видеться каждую неделю, да?
Джон немного поколебался и покачал головой. Он бы все отдал за то, чтобы ответ был другим, но большую часть ночи он не спал и пытался проанализировать их финансовое положение. Пришлось признать, что они еле-еле сводят концы с концами на его жалованье. Даже без затрат на перелеты через всю страну им и так наверняка придется запустить руку в свои сбережения.
— Если только мы не выиграем в лотерею. Но мы будем каждый день разговаривать по телефону, да и свадьба Ариэль всего через каких-то две с половиной недели.
Аманда была уже второй в очереди.
— Все будет хорошо, — постарался приободрить ее Джон. — А я тем временем что-нибудь придумаю. Можем обмениваться визитами каждые две-три недели. Это не так плохо, если только это на время.
Аманда поднесла руки к лицу и провела пальцами ото лба до подбородка.
— Я правильно поступаю?
— Наверно, да, — сказал Джон. — Надеюсь, что да. В любом случае мы в этом деле вместе. Мы же одна команда, ты не забыла?
Мужчина, стоявший перед Амандой, прошел через контроль.
— Посадочный талон и удостоверение личности, — попросила женщина-офицер из Управления транспортной полиции.
Аманда передала ей документы и снова повернулась к Джону.
— Кажется, все. — Она поцеловала его. — До свидания.
— До свидания, малыш, — он крепко прижал ее к себе. — Как приедешь, сразу звони.
— Ладно.
Женщина-офицер сверилась с фотографией в правах Аманды, потом отметила что-то маркером в посадочном талоне и вернула документы. Аманда храбро улыбнулась в ответ и исчезла.
Джон шел вдоль стеклянной стены, пока Аманда снова не попала в поле его зрения. Он наблюдал, как она сняла сапожки и положила их вместе с сумочкой и лэптопом в серые коробки на ленте конвейера. Потом — как ей сделали замечание, и она вытащила из коробок сапожки и сумочку и положила их прямо на ленту. Он смотрел, как она стоит босиком перед металлодетектором и ждет, когда ее пропустят дальше. А потом Аманда исчезла уже по-настоящему.
— До свидания, малышка, — тихо сказал Джон.* * *
Мобильник зазвонил в тот момент, когда он парковался возле «Резиденс Инн». На долю секунды Джон позволил себе вообразить, что рейс Аманды отменили или хотя бы отложили. Даже если бы это подарило им последний ужин вдвоем…
— Алло?
— Привет, это Элизабет.
— Привет, — отозвался Джон, стараясь, чтобы она не почувствовала в его голосе разочарование. — Ты получила поправки?
— Да. Слушай, надо, чтобы ты вернулся в Филадельфию. Как скоро ты сможешь это провернуть?
— Зачем? Почему?
— Я хочу, чтобы ты тут кое над чем поработал.
— Я уже и так кое над чем работаю.
— Да, но эта история с обезьянами стала вроде как материалом Кэт…
— Черта с два!
— …и в любом случае вам, кажется, не очень хорошо работается вместе…
— Что она тебе наговорила?
— Это не важно. Ты нужен мне здесь.
— Что… она… тебе… сказала?
— Это не важно. Честно говоря, у меня так и так нет денег, чтобы держать там вас обоих, а Кэт более чем способная. И потом, мне нужен человек для другой колонки. Так что возвращайся как можно скорее.
Элизабет повесила трубку.
Джон захлопнул мобильник и швырнул его на сиденье. Припарковав машину, он вцепился в руль обеими руками и, стиснув челюсти, тупо уставился на контейнер для собачьих какашек, который стоял прямо у входа в гостиницу.
«Более чем способная».
А вы, сэр, нет. Джону хотелось кого-нибудь прибить. Еще никогда в жизни он не был так близок к совершению акта насилия. Это была его серия репортажей, его материал, а Кэт ловко присвоила его себе, как какой-нибудь фигляр, который сдергивает скатерть с накрытого стола в День благодарения.
Вуаля!* * *
На подъездной дорожке машины Тима и Фрэн не было, но они могли просто отправиться за покупками. В то, что они уехали совсем, Джон поверил только после того, как заглянул в комнату для гостей.
Свидетельства визита Фрэн были повсюду: кружевные салфетки; устланные бумагой полки; по-новому переставленные выдвижные ящики; по-новому сложенные полотенца и простыни. И все выглажено. Джону показалось забавным, что она выгладила его джинсы и нижние рубашки, но, когда он обнаружил, что она, кроме всего прочего, выгладила еще и его трусы, веселья у него поубавилось.
Стол был накрыт новой скатертью, так что Джон прихватил ужин «Хангри Мэн», сел на диван и закинул ноги на стол. Отправив в рот ложку с липким картофелем, он не мог не вспомнить о версии этого блюда в исполнении Аманды — пюре, щедро сдобренное сливочным маслом. А еще Джон вспомнил о чудесной еде, которую она приготовила для него и которая теперь гнила в мусорном контейнере за «Резиденс Инн». То, что он ее выбросил в мусорку, было сравнимо с предательством, он испытывал настоящую боль, чуть ли не на физическом уровне. Но вот уж черта с два он предложил бы Кэт то, что приготовила Аманда. Если бы Кэт тонула, он бы ей и соломинки не протянул. И так он относился к ней еще до того, как увидел фотографию. Если и надо что-то сделать, так это вычислить Сесила, бедняга наверняка уже не один год не пробовал домашней еды. Но об этом варианте Джон вспомнил, только когда оказался в самолете.
