— Привет, Фрэн. Что случилось?
— Что ты сотворил с моей дочерью? — негодующе спросила теща.
— О чем вы говорите?
— Она не отвечает на звонки. Что ты натворил?
Джон хотел съязвить, что Аманда, вероятно, блокирует мамочкины звонки, но потом понял, что сам не помнит, когда в последний раз разговаривал с Амандой. События последних дней были похожи на сплошной мутный поток, но как он мог не обратить внимания, что все это время не слышал голоса Аманды?
— Когда она в последний раз подходила к телефону? — спросил Джон.
— Три дня назад. Что-то случилось. Я чувствую. Материнское сердце не обманешь.
Что, если Аманда хотела поменять лампочку в люстре и упала со стремянки? Что, если она в этот самый момент лежит, беспомощная, в луже собственной крови и не может дотянуться до телефона? Или жуткий пес изорвал ее на куски?
— Я сейчас в самолете, — сказал Джон. — Позвоню, как только приеду домой.
Перед его лицом неожиданно возникло лицо стюардессы.
— Сэр, — она продемонстрировала профессиональную улыбку. — Пора выключить телефон.
— Да, конечно, — сказал Джон.
Когда стюардесса переключила свое внимание на другого непослушного пассажира, Джон повернулся к стене и постарался незаметно позвонить Аманде.
— Привет, это Аманда. Оставьте ваше сообщение, и я перезвоню вам, как только смогу.
Джон чувствовал, как в нем начинает нарастать паника, он как сквозь сито просеял свои мозги в попытке выудить из них номер телефона, кому можно было бы позвонить. Кроме Шона, он не знал никого из новых знакомых или коллег Аманды. Естественно, он знал фамилию Шона, но даже если бы его номер был в справочнике Лос-Анджелеса, Джону пришлось бы обзвонить сотни людей по имени Шон Грин. Джон тупо смотрел на цифры на своем мобильнике, и постепенно до него стало доходить, что он, в сущности, ничего не знает о новой жизни Аманды и о возможных опасностях, которые ей угрожают.
В конце концов под пристальным взглядом стюардессы он закрыл свой телефон.
Джон впервые в жизни летел первым классом, но ему и в голову не пришло откидывать кресло или выпить бесплатный напиток. Весь полет он смотрел на верхушку жуткого парика сидящего перед ним человека, и в голове его мелькали самые страшные картины.* * *
Когда такси остановилось напротив его дома, Джон заметил, что дверь гаража опущена не до конца. В щель были видны колеса «Джетты», а на газоне лежала свежая кучка собачьего дерьма. Последнее внушало надежду.
Джон открыл дверь и вошел в дом.
— Аманда?
Ответа не последовало, хотя на столе в коридоре лежала ее сумочка.
Джон прошел в кухню. Ни стремянки, ни лужи крови он там не увидел. В кухне вообще все осталось без изменений, если не считать двух стальных мисок на большом резиновом коврике.
Джон начал подниматься по лестнице, и в поле его зрения начал по частям появляться пес: сначала уши, потом какая-то неправдоподобная смесь розового и голубого пастельных тонов. Джон поднялся до конца и не поверил своим глазам. Бедный пес с грустной мордой лежал у закрытой двери в туалет, а на нем был свитер в классический ромб. Пса в свитере с узором «аргайл» трудно принимать всерьез, пусть это даже пес из нарколаборатории, поэтому Джон спокойно подошел к туалету. За дверью что-то натирали, скребли, что-то звякало и трещало.
— Аманда?
Джон посмотрел на Бугера, но тот даже не поднял голову, а только встревоженно подергивал бровями.
Джон открыл дверь. Аманда в бумажной медицинской маске стояла на коленях возле унитаза, на ней была шапочка для душа, желтые резиновые перчатки до локтя, а на ногах — подвязанные у щиколоток пакеты для мусора. Она потрясала банкой «Лизола» и распрыскивала его во все стороны. Ее окружали губки, рулоны туалетной бумаги и прочие средства для уборки.
— Аманда? — позвал Джон.
— Не включай воду, — сказала Аманда, даже не взглянув в его сторону. — Я залила колено в раковине отбеливателем.
Она перевернула вверх дном банку «Комета», стукнула по донышку и выбила облако порошка. Аманда закашлялась, прикрывая рукой в перчатке закрытый маской рот, потом схватила из ведра щетку и начала яростно тереть кафельный пол.
— Аманда? Что ты делаешь?
— А ты знал, — сказала она, по-прежнему не глядя на Джона, — что все эти места, куда не достают щетки и швабры, так и кишат болезнетворными микробами? Плинтусы, стоки и ручки, ручки и краны — это самое страшное! Стафилококк, стрептококк, кишечные палочки, лептоспироз, иерсиниоз — они так и кишат на ручках. А в общественных уборных… тебе известно, что большинство людей сливают за собой ногой, и, таким образом, плюс ко всему они оставляют на сливной ручке унитаза ужасные микробы с мостовой? Но и краны в раковине не лучше. И дверные ручки тоже, потому что люди, которые не моют руки вообще, оставляют свои мерзкие микробы для ничего не подозревающих идиотов, которые идут следом за ними. Необходимо дезинфицировать практически все…
Аманда бросила щетку, подхватила банку и потянулась к раковине. Она опрыскивала кран и вентили до тех пор, пока они не покрылись белой пеной.
— Аманда?
— И не заставляй меня рассказывать о токсичных брызгах от слива. Больше никогда я не оставлю свою зубную щетку в одном месте с унитазом. Это чудо, что мы еще живы.
— Аманда, пожалуйста, объясни, что происходит.
Аманда села на колени, стянула маску и посмотрела на Джона.
— Объясню, — сказала она, выдержав недолгую паузу. — Когда приму душ.
После этого она протянула руку и закрыла дверь перед носом Джона.
Спустя несколько минут Аманда в халате опустилась на диван. Она была бледная, как бисквитное тесто, под глазами у нее были черные круги. Волосы она высушила полотенцем, и они уже начали скручиваться в спирали.
— Я сделаю кофе, — сказал Джон.
Пока варился кофе, Джон оставался в кухне. Он понятия не имел, что происходит, и, как следствие, понятия не имел, что говорить. Когда кофе добулькал до конца, Джон налил одну чашку и добавил сахар. Сливки он добавлять не стал, потому что они превратились в какой-то новый безымянный сорт сыра.
Джон поставил чашку с кофе на столик у дивана и сел напротив. Аманда потянулась к чашке, взяла ее обеими руками, потом поставила обратно и откинулась на спинку, не сделав даже одного глотка.
— Аманда, детка, что происходит?
— Я нашла работу.
Она так старалась придать своему голосу непринужденную интонацию, что у Джона от жалости чуть не разорвалось сердце.
— Зачем? Какую работу?
— Я пишу брошюру об уборке общественных туалетов. На следующей неделе я перейду к кипячению униформы и постельного белья. После этого — промышленные кухни.
Джон присмотрелся к ней повнимательнее.
— Что-то не то с сериалом?
— Нет, Джон, — с ударением сказала Аманда, — что-то не то с нами. А раз уж я не могу получить деньги, пока Эн-би-си решится на новые эпизоды, если вообще оно решится, мне надо на что-то жить. Кстати, пришло предложение на дом в Филадельфии, так что хоть не придется долго ждать, чтобы поделить деньги.
Поделить? Джон смотрел на Аманду и боялся произнести хоть слово. Пес выполз из-за угла и распластался вдоль стены, глаза его перебегали с Аманды на Джона и обратно.
Аманда вздохнула и постаралась изобразить, что восстановила равновесие.
— Так вот, недавно я пошла в магазин. Неважно за чем, — Аманда отмахнулась от не прозвучавшего вопроса. — Нашу кредитку отклонили. Я сказала, что этого не может быть. Я только что оплатила счет. Но нет, продавец позвонил в кредитную компанию, и они настаивали на том, что мы истратили все свои деньги.
Джону стало так плохо, как никогда в жизни. Он начал понимать, что сейчас произойдет.
— Тогда я оставила все покупки на стойке и с позором вернулась к машине. Дома я в онлайне проверила движение средств на нашем счете. Никогда не угадаешь, что я там обнаружила.
Последовала долгая пауза. Аманда сглотнула и вытерла глаза. Когда она снова заговорила, голос ее звучал очень сдержанно:
— Я никогда тебе не изменяла. Ни разу. Так каких результатов анализа ДНК ты ожидал? Уже можно поздравить? Я даже не спрашиваю о поручительстве за явку с ответной стороны.
— Аманда, — тихо сказал Джон, — дай я все тебе объясню.
— Ха!
Аманда усмехнулась и потом разрыдалась — горько и громко. Джон сделал попытку встать и подойти к ней, но она подняла руку, чтобы он остался на месте.
— Пожалуйста, не надо. Дай я угадаю. Она курит, так? Это она была в твоем номере перед моим приездом. Угадала? И этот пес тоже ее? Потому что она не может держать его у себя. Не может держать его у себя.
Бугер незаметно переместился к ее ногам. Пес лизнул Аманде руку и с укором посмотрел на Джона.
— Надеюсь, она не курит во время беременности, — продолжала Аманда. — С ребенком все хорошо?
Джон набрал полную грудь воздуха.
— Нет никакого ребенка. И никогда не было. Есть семнадцатилетний панк с зелеными волосами по фамилии Пайнгар. А я внес за него залог в тюрьму.
