— Но мы же ничего не знаем, может, он и правда умер. Погляди-ка на эту рыженькую, я бы с удовольствием дал ей себя помассировать. Знаешь, у меня иногда такие бывают фантазии насчет того, как я лежу больной, а рядом — медицинская сестричка. А у тебя — нет?
— В пятнадцать лет были. Просто ужас какой-то. Эрос со шприцем вместо стрелы, девушки, чудо красоты, моют меня, а я умираю у них на руках.
— Онанист ты, и больше ничего.
— Ну и что? Что в этом стыдного? Малое искусство по сравнению с другим, но все равно и у него есть свои божественные пропорции, свои единства времени, места и действия и прочее обрамление. В девять лет я совершил это под омбу, разве не патриотично?
— Омбу?
— Дерево, вроде баобаба, — сказал Оливейра. — Но поведаю тебе по секрету, и поклянись, что не проговоришься ни одному французу. Омбу — не дерево, это трава.
— Ax вот оно что, тогда не так страшно.
— А как французские мальчишки это делают?
— Не помню.
— Помнишь и прекрасно. У нас целая система была разработана… Некоторые танго я не могу слушать, сразу вспоминаю, как моя тетушка играла, че.
— Не вижу связи, — сказал Этьен.
— Потому что не видишь пианино. Между пианино и стеной оставалось место, и я прятался там. Тетушка играла «Милонгиту» или «Черные цветы», что-то ужасно печальное… если хочешь, я насвищу тебе, это так грустно…
— В больнице не свистят. Но грустно все равно стало. Тебя, Орасио, противно слушать.
— А я настраиваюсь. Надо же чем-то утешиться. Если ты думаешь, что из-за женщины… Что омбу, что женщина, по сути дела, все — трава, че.
— Пошло, — сказал Этьен. — Слишком пошло. Как в скверном кино, где диалоги оплачиваются на метры, сам знаешь, что в результате получается. Второй этаж, стоп. Мадам…
— Par là [367], — сказала медсестра.
— А мы все еще не встретили аускультацию, — сообщил ей Оливейра.
— Не говорите глупостей, — сказала медсестра.
— Вот так, — сказал Этьен. — Во сне тебе снится хлеб, который стонет, сам ты всех до ручки довел, а теперь еще и шутки не получаются. Может, тебе за город податься, на природу? А то лицо у тебя, братец ты мой, как с картины Сутина.
— Если разобраться, — сказал Оливейра, — то тебе поперек горла, что я все твои болячки наружу выволок, а тебя солидарность обязывает шататься со мной по Парижу, да еще на следующий день после похорон. Друг в печали, надо его развлечь. Друг звонит тебе по телефону, и ты покоряешься. Друг заговаривает о больнице, ну ладно, пойдем.
— Если по правде, — сказал Этьен» — то чем дальше, тем меньше ты меня интересуешь. Вот с кем бы надо было походить по городу, так это с бедняжкой Лусией. Ей это необходимо.
— Ошибаешься, — сказал Оливейра, садясь на скамью. — У Маги есть Осип, ей есть чем заняться — Гуго Вольф и прочее. По сути дела, у Маги есть своя особая жизнь, у меня ушло немало времени, чтобы понять это. А вот я, наоборот, пуст, безмерная свобода, мечтай себе и шатайся, сколько вздумается, все игрушки поломаны, никаких проблем. Дай-ка огоньку.
— В больнице нельзя курить.
— We are the makers of manners [368], че. Это очень полезно для аускультации.
— Вот она, палата Шоффар, — сказал Этьен. — Не сидеть же нам на скамейке весь день.
— Погоди, я докурю.
(—123)
Краткий словарь аргентинизмов,
встречающихся в произведениях Кортасара
Асадо — специальным образом («по-креольски») жареное мясо.
Багуала — музыкальный фольклорный жанр западных (андских) и северных районов Аргентины.
Батат (сладкий картофель) — корнеклубневое растение семейства вьюнковых; древнейшее пищевое растение в Центральной и Южной Америке.
Бомбилья — трубочка для питья мате. Так же иногда называют и саму посуду для питья мате.
Вирола — специальная (обычно песеребренная) посуда с трубочкой для питья мате.
Гаучо — пастухи и скотоводы в Аргентине и Уругвае; особая этническая группа Латинской Америки. Романтически идеализированные гаучо — герои многих произведений аргентинской литературы.
Граппа — аргентинская виноградная водка.
Йерба-мате — невысокое дерево семейства падубовых. Растет в Аргентине и других странах Ла-Платской зоны.
Канья — вино (водка) из сахарного тростника.
Коколиче — испано-итальянский жаргон (распространенный, в частности, в Буэнос-Айресе).
Креол — в Аргентине креолами называют потомков иммигрантов, родившихся уже на новой родине.
Лунфардо — буэнос-айресский жаргон (смесь языков на основе испанского).
Маламбо — народный танец, распространенный в среде гаучо; исполняется мужчинами соло или вдвоем.
Маниока — корнеклубневое растение семейства молочайных. Растет в тропиках Южной Америки. Клубни маниоки по вкусу напоминают картофель.
Мате (парагвайский чай) — тонизирующий напиток, популярный в юго-восточных странах Латинской Америки. Приготовляется из высушенных и измельченных листьев и стеблей йербы-мате. Пьют мате из специальной посуды, которую чаще всего тоже называют мате.
Милонга — песенно-танцевальный жанр аргентинского городского фольклора; стихотворение, песня этого жанра.
Миссия — сеньора, госпожа (аргентинское просторечие).
Пампа — природная равнинная область в центральной и северной части Аргентины (а также аргентинская провинция — Ла-Пампа).
Паррилья (букв.: решетка) — жареное на решетке мясо; ресторанчик, таверна, где такое мясо является основным блюдом.
Пелота — игра в мяч, напоминающая бейсбол. Подобная игра была чрезвычайно популярна у индейцев еще доколумбовой Америки.
Пеон — наемный работник, батрак, поденщик.
Полента — каша из кукурузной (маисовой) муки.
Портеньо (от исп. puerto — порт) — коренной житель Буэнос-Айреса.
Ранчера — песенно-танцевальный жанр фольклора в Аргентине и ряде других латиноамериканских стран.
Река — так в Аргентине обычно называют залив Ла-Плата (Рио-де-ла-Плата — букв.: Серебряная река), представляющий собой расширенный эстуарий (устье) рек Парана и Уругвай.
Сьелито — жанр аргентинского песенно-танцевального фольклора.
Тапиока — грубая крахмальная мука из клубней маниоки.
Че — характерное аргентинское словечко: междометие и обращение к собеседнику.
Эстансия — в Аргентине: большое скотоводческое поместье.
Юкка (юка) — корнеклубневое растение семейства молочайных рода маниок.
Ничто так не убивает человека, как необходимость представлять какую-нибудь страну (фр.).
Море, которое летом коварнее, чем зимой (фр).
Cogito ergo sum — я мыслю, следовательно, существую (лат.).
«Холодного» джаза (англ.).
У кормилицы (фр.).
Песен, вокальных произведении (нем.).
Бродяги, клошара (фр.).
Я вам говорю! (ит.)
«Душа, скиталица нежная» (лат.).
Что будем делать? (ит.)
Гамлет, мсти! (англ.)
По способу Питмана (лат.).
Культура (нем.).
Котенок, кот (англ., швед., фр., ит.).
Катера (фр.).
Пятого округа (фр.).
Шестого (фр.).
Седьмого (фр.).
Полный рабочий день (англ.).
Франков за штуку (фр.).
По литературе (фр.).
По поэзии (фр.).
Черт подери, как льет (фр.).
Как дела (фp.).
Дерьмовая (фр.).
Давай, давай, нашли, когда заниматься любовью (фр.).
Подымайтесь, подымайтесь, не мешайте. Давай губы, золотко (фр.).
Мерзавец (фр.).
Черт бы его побрал (англ.).
А, черт возьми (фр.).
Я бежал от Него (англ.). — Из поэмы Ф. Томпсона «Небесный пес».
Хочу быть чьей-то игрушкой (искаж. англ.).
Игре твоей грош цена:
я тихий только на вид.
(англ., пер. Б. Дубина)
