— Пустяки, — ответила Кейти, стараясь казаться смелой. — Конечно, это будет неприятно, но, я уверена, такое решение самое правильное. А Роза и все те девочки, мнением которых мы дорожим, знают, как обстоит дело.
— Это невыносимо, — вздохнула Кловер со слезами на глазах. — Какая жестокость — говорить о тебе такое!
— Я думаю, что, прежде чем мы уедем отсюда, о нас скажут нечто совсем другое, — ответила Кейти, погладив сестру по голове. — Кузина Элен посоветовала бы нам остаться, я в этом уверена. Только что я думала о ней и, кажется, слышала ее голос, повторявший снова и снова: «Заставь их забыть! Заставь их забыть! Заставь их забыть!» — Кейти почти пропела это и, пританцовывая, сделала несколько легких шагов.
— Что ты за девочка! — заметила Кловер, утешившись тем, что видит Кейти такой оживленной и веселой.
Миссис Флоренс, сидевшая в то утро в своей комнате, была очень удивлена появлением Кейти. Девочка казалась бледной, но совершенно спокойной и кроткой.
— Миссис Флоренс, — начала она, — я пришла сказать вам, что не буду писать папе и просить его забрать нас из школы.
Миссис Флоренс вместо ответа чопорно поклонилась.
— Я уверена, — продолжила Кейти, глаза ее чуть вспыхнули, — что он ни на миг не усомнился бы в моих словах. Но он хотел, чтобы мы провели здесь год, и я не намерена разочаровывать его. Так что лучше я останусь. И еще, миссис Флоренс, мне жаль, что я так говорила с вами вчера. Я поступила нехорошо, но я была сердита и чувствовала, что вы несправедливы ко мне.
— А сегодня вы признаете мою справедливость?
— О, нет! — ответила Кейти. — Этого я не могу сделать. Вы, действительно, были несправедливы, так как ни я, ни Кловер не писали этой записки. Мы ни за что на свете не совершили бы такого отвратительного поступка. Я надеюсь, что когда-нибудь вы нам поверите. Но говорить с вами так, как я говорила вчера, мне не следовало.
Лицо и голос Кейти, когда она говорила все это, дышали такой искренностью, что миссис Флоренс поколебалась в своем мнении о ней.
— Не будем больше говорить об этом, — сказала она более любезным тоном, — и если впредь ваше поведение будет совершенно безупречным, это поможет вам загладить вашу вину.
Нет ничего более досадного, чем быть прощенным за то, чего ты не делал. Кейти чувствовала это, уходя из комнаты миссис Флоренс. Но она не позволила себе снова рассердиться. «Заставь их забыть!» — прошептала она, входя в классную комнату.
Немало пришлось вынести им с Кловер в следующие две или три недели. Они скучали по своей прежней солнечной комнате с красивым видом из окна. Им не хватало Розы Ред, которая оказалась теперь в другом конце Квакер-коридора и не могла заглядывать к ним так часто, как прежде. Мисс Джейн была с ними особенно строгой и резкой, а те из девочек, которым не нравились откровенные речи Кейти и создание общества для борьбы с флиртом, с радостью воспользовались представившейся возможностью досадить ей. Среди них была и Лили Пейдж. На самом деле она не верила, что Кейти виновата, но ей нравилось дразнить кузину, притворяясь, что она верит.
— Подумать только! Председательница святейшего Общества Искусных Лицемерок поймана с поличным! — язвительно говорила она. — Куда же идут наши великие реформаторши? Вот если бы то же сделала такая грешница, как я, никто не удивился бы!
Естественно, все это раздражало, и даже жизнерадостная Кловер втайне пролила немало слез из-за этих унижений. Но сестры переносили все неприятности мужественно и ни разу не упомянули о случившемся в письмах домой. Впрочем, были среди этих горестей и связанные с ними радости. Роза Ред осталась верна своим подругам и неизменно поддерживала их. Все члены ОИЛ сплотились вокруг своего председателя. После той печальной субботы собрания возобновились и проводились с прежним энтузиазмом. Уравновешенность, неизменная вежливость и мягкий характер Кейти производили впечатление даже на тех, кто был бы рад поверить гадкой сплетне, и вскоре дело о записке перестало быть предметом обсуждения — было почти забыто, если не считать горечи в сердце Кейти и одной страницы в дневнике Розы Ред, где под датой того рокового дня были написаны следующие слова, предваренные пугающим изображением черепа со скрещенными костями:
"NBnote 43. Отомстить мисс Джейн".
— Кловер! Где Кловер? — крикнула Роза Ред, просунув голову в дверь классной комнаты, где сидела и писала сочинение Кейти. — Ax, Кейти, ты здесь! Ты мне тоже нужна. Приходите сейчас же в мою комнату. Мне та-акое нужно вам сказать!
— А что? Скажи и мне! — воскликнула Белла Аркрайт. Белла была тем самым «маленьким кувшинчиком»note 44, о котором говорит нам пословица, и отличалась неутомимой жаждой знать все, что известно другим.
— Сказать вам, мисс? Хотела бы я знать, с какой стати! — ответила Роза, которая отнюдь не питала к Белле нежных чувств.
— Ты ужасно противная и злая, — заныла Белла. — Думаешь, что ты взрослая и можешь заводить секреты. А ты вовсе не взрослая! Ты тоже еще девочка — ненамного старше меня! Так-то вот!
Роза скорчила рожу, зарычала и сделала вид, что хочет наброситься на Беллу, — та с визгом помчалась по коридору. Вернувшись в классную комнату, Роза сказала:
— Приходи, Кейти! Найди Кловер — и быстро ко мне! Вы в самом деле мне очень нужны. Я взорвусь, если срочно не расскажу кому-нибудь о том, что я узнала.
Кейти почувствовала любопытство. Она отыскала Кловер, которая занималась в другой комнате, и втроем девочки побежали в конец Квакер-коридора.
— Ну так вот, — сказала Роза, закрыв дверь и подтолкнув вперед два стула — один для Кейти и другой для Кловер, — поклянитесь, что никому не расскажете, так как это настоящий секрет — величайший секрет, и миссис Флоренс кожу с меня живьем бы содрала, если бы знала, что я все знаю! — Она сделала паузу, чтобы полюбоваться произведенным на слушательниц впечатлением, и вдруг начала как-то странно принюхиваться. — Девочки! — произнесла она торжественно. — Эта маленькая негодница Белла здесь — в этой комнате! Я уверена.
— Почему ты так думаешь? — удивленно воскликнули Кейти и Кловер.
— Я чувствую запах этой отвратительной помады, которой она мажет свои волосы! Вы не чувствуете? Она где-то прячется. — Роза с минуту быстро и внимательно оглядывала комнату, затем стремительно нагнулась и вытянула из-под кровати маленький брыкающийся комок. Это и была преступница Белла.
— Что ты там делала, скверная девчонка? — строго спросила Роза, схватив дрыгающие в воздухе ноги и крепко держа их.
— И не хочу я знать твой секрет, — ревела Белла. — Ты противная девчонка, Роза Ред, и я тебя ни капельки не люблю.
— Твоя любовь отнюдь не то, без чего я чахну, — резко и колко возразила Роза, усаживаясь на кровать и держа перед собой преступницу за концы ее коротких косичек. — Я не хочу, чтобы маленькие девочки, которые занимаются тем, что прячутся и подслушивают, любили меня. Я бы предпочла, чтобы они меня не любили. А теперь слушай. Знаешь, что я сделаю, если ты еще раз без разрешения придешь в мою комнату? Сначала я отрежу тебе волосы — вместе с помадой и всем прочим — моим перочинным ножиком, — (Белла взвизгнула), — а затем я превращусь в медведя — большого бурого медведя — и съем тебя! — Роза произнесла эту угрозу с потрясающей силой и сопроводила ее страшным рычанием, показав при этом зубы. Белла завопила от страха, выдернула свои косички, открыла дверной засов и умчалась. Роза не преследовала ее, но, спокойно сидя на стуле, время от времени издавала грозный рык, пока ее жертва не оказалась вне пределов слышимости. Затем она встала и снова заперла дверь. — Как хорошо, что этот чертенок так любит вонючую помаду! — заметила она. — Всегда знаешь, где ее искать. Почти как если бы у нее на шее висел колокольчик!.. Теперь о секрете. Обещаете никому не рассказывать? Ну, тогда… Миссис Флоренс уходит из школы через неделю… и более того — она выходит замуж!
— Не может быть!
— Сущая правда. Она выходит замуж за священника.
— Откуда ты знаешь?
— Это самое интересное. Видели голубое батистовое платье, которое шьет мне мисс Джеймс? Сегодня утром я пошла к ней на примерку, в сопровождении мисс Барнс, разумеется. А пока мисс Джеймс подгоняла лиф по фигуре, к ней зашла миссис Секомб и села на диван рядом с мисс Барнс. Они начали разговаривать, и вскоре миссис Секомб сказала: «Когда уходит миссис Флоренс?» — «Через неделю, в четверг», — сказала мисс Барнс. Она пробормотала это себе под нос и посмотрела, не слушаю ли я. Я не слушала, но после этого, разумеется, стала слушать — как могла внимательно. «А где пройдет церемония?» — спросила миссис Секомб. Она такая забавная со своим маленьким ртом и длинными словами. Вечно у нее такой вид, словно каждое из этих слов большая пилюля, которую она хочет проглотить и не может. «В Льюисберге, в доме ее сестры», — ответила мисс Барнс. Она бормотала еще невнятнее, но я расслышала. «Какая тяжелая потеря для нашего маленького кружка!» — сказала миссис Секомб. Я не совсем поняла, что они имели в виду, когда говорили о церемонии. Но что вы думаете! Когда я вернулась к себе, меня ждало письмо от Сильвии. Вот что она пишет: «Обожаемая вами миссис Флоренс собирается замуж. Боюсь, у всех вас разобьются сердца. На днях мама была в гостях у знакомых и видела жениха. Она говорит, что человек он, кажется, умный, но совсем некрасивый. Очень жаль, ведь миссис Флоренс — красавица и, на мой взгляд, может любого свести с ума. Мы слышали, что он блестящий проповедник, и, вероятно, с ее прибытием приход будет доведен до совершенства Но как вам понравится оказаться отданными на милость миссис Нипсон?..» Вам доводилось слышать что-нибудь забавнее? — продолжила Роза, сворачивая письмо. — Только подумайте! Оба события произошли в один и тот же день! Это как арифметический пример с ответом в конце учебника, правда?
