Если эти двое желали произвести на него впечатление, то им это явно удалось. Их намерения же оставались для Алеса неизвестными. Он предположил, что его приняли за шпиона, и, вероятно, лишь поэтому до сих пор не убили. Но с какой стороны ни посмотри, а рассказать ему особо было нечего. Все, что ему оставалось, только отмалчиваться.
— Сейчас я уберу скотч, — холодно произнесла Прица. — И ты ответишь на несколько моих вопросов. Оттого, насколько откровенным и содержательным будет наш разговор, зависит насколько долгое и безмятежное будущее тебя ждет. И учти, попытаешься соврать или использовать заклинание, сильно пожалеешь об этом. Тебе ясно?
Новак кивнул. Он ничуть не сомневался в правдивости угроз девушки. И потому лучшей защитой счел нападение. Позитив обладал очень мощной аурой, но от Прицы не исходило той энергии, что присуща адептам. От нее вообще не исходило никакой особой энергии. Отсюда Алес сделал вывод, что болгарин относится к тому редкому типу позитивов, что сами принимают участие в боях. Если сначала дезориентировать её рассеянностью, а затем вывести позитива из строя безумием, то возможно ему еще удастся расспросить Прицу о том, что его интересовало. Правда, прежде молодому человеку не приходилось использовать сразу два заклинания одновременно. Но он знал, что теоретически это возможно. Он повторил про себя вступительные строфы и приготовился.
Одним резким рывком Прица сорвала ленту с его лица. Алес поморщился. Чтобы скрыть свои намерения Алес не поднимал глаз на своих противников, лишь мысленно удерживал их образы перед глазами.
— Периспазмос (1), — произнес он едва слышно, направляя проклятие в Прицу.
Опустив руки, она отступила. Вид у нее был совершенно потерянный. Все произошло очень быстро, но позитив успел сообразить, что произошло. Он устремился к напарнице, чтобы забрать у нее оружие, но Алес мгновенно остановил его.
— Трэйлла (2), — прокричал он, встретив угрожающий взгляд болгарина.
Болгарин попятился назад. Лицо его перекосило от злости. Он вцепился в подоконник, и старая деревянная панель затрещала в его руках. Встретившись взглядом с Алесом, мужчина издал угрожающий рык.
Новак чувствовал, что позитив яростно сопротивляется заклинанию. Но напряжение было настолько сильным, что сосуды в его глазах полопались и кровь пошла носом. Каждый переживает безумие по-своему. Этот судя по всему был готов лишиться всякой человечности. В один момент Алес осознал свою ошибку, но было уже поздно. Мужчина бросился на него с такой силой, что опрокинул стул на пол. Огромный увенчанный перстнями кулак устремился Новаку в челюсть. Алес попытался проклясть его снова, но захлебнулся собственной кровью. В тот же момент, он ощутил, как проклятие, что он направил на неё, стремительно исчезает. Но не просто растворяется в воздухе. Его как будто затягивало в водоворот, в центре которого находилась Прица.
— Поглотить, — с колоссальным усилием над собой произнесла она.
Освободившись от проклятия, она подскочила к позитиву и схватила его за руку.
— Рассеять! — прокричала она. — Поглотить!
Возможно Алесу показалось, но лицо мужчины начало обретать осмысленное выражение. Он все еще наносил ему удар за ударом, но его безумие затягивало в созданный Прицей водоворот.
— Виго, остановись! — воскликнула Прица. Она попыталась оттащить его от негатива, но он отшвырнул ее, как тряпичную куклу. Выругавшись, девушка встала и подняла с пола свой пистолет.
— Клянусь, если ты не успокоишься, я прострелю тебе ногу! — Прица направила свое оружие на позитива. Тот бросил на нее оценивающий взгляд, а затем вновь вернулся к своей жертве.
Из-за болевого шока, Новак начал выпадать из реальности. И все же уловил упругий хлесткий звук выстрела. Лицо Виго исказила болезненная гримаса. Зажав кровоточащую икру ладонью, он, тяжело дыша, отполз к стене.
— Успокоился? — со злостью произнесла Прица.
Позитив кивнул.
— Я ведь предупреждала тебя, — Прица тяжело вздохнула.
— Но он проклял меня! — возразил Виго, закатывая брючину.
— Вот и держался бы до тех пор, пока я не рассеяла проклятие, — с укором ответила она.
— Мне вообще бы не пришлось держаться, если б мы сделали все по-моему, — накладывая жгут на прострелянную ногу, проворчал мужчина. — Ты хоть представляешь, сколько сил нужно, чтобы залечить огнестрел?!
Прица не ответила. Подхватив со стола рулон клейкой ленты, она приблизилась к Алесу. Минуты две у нее ушло на то, чтобы вернуть стулу вертикальное положение.
— И тебя я предупреждала, — с явным разочарованием в голосе сказала она парню.
Прица прижала его голову к спинке стула, затем, бросив клейкую ленту ему на колени, обеими руками обхватила его подбородок. Алес дернулся и тут же пожалел об этом. Острая боль исказила его и без того перекошенное лицо.
— Вывих и некоторые зубы выбиты, — с запозданием предупредила она, после чего обернулась к позитиву. — Кое-кому светит счет за стоматологическое обслуживание.
Вернув парня в исходное положение, она просунула большие пальцы ему в рот и слегка надавила на нижнюю челюсть. Минуту спустя, челюсть с щелчком встала на место. Осторожно стерев рукавом с лица Алеса кровоподтеки, Прица заклеила его рот свежим куском скотча.
— Пойми, мы тебе не враги, — вкрадчиво продолжила она. — Мы же спасли тебе жизнь. Исцелили твои раны. И все, чего мы хотим, это узнать, кто ты и зачем разыскивал меня. Ты понимаешь?
Новак слабо качнул головой.
— Вот и славно, — улыбнулась Прица. — А теперь давай начнем все с начала. Я убираю ленту и задаю вопросы. Ты отвечаешь и не произносишь ни одного лишнего звука кроме. И не пытаешься мне лгать, я сразу пойму это.
Алес снова кивнул. Прица придвинула второй стул и села напротив, положив пистолет себе на колени. Позитив приступил к исцеляющему заклинанию.
— Кто имеет уши слышать, да слышит. Кто имеет глаза видеть, да увидит. Дано было слово: санитатум(3) Кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет; и сбывается над ними пророчество Исаии, которое говорит: слухом услышите — и не уразумеете, и глазами смотреть будете — и не увидите, ибо огрубело сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их… (4)
Со слов Прицы, Новаку стало ясно, что ни ей, ни болгарину ничего о нем неизвестно. А значит, вернее всего для него сейчас придерживаться роли жертвы недоразумения: выглядеть удивленным, напуганным и убежденным в том, что все разрешиться в результате переговоров. Разумеется, его неудавшаяся атака не повысила его шансы на мирное разрешение вопроса. Но с другой стороны, подобным образом бы поступил любой уважающий себя негатив, если б в него так бесцеремонно тыкали огнестрельным оружием.
Парня затошнило. Она убрала скотч, и вся кровь, что он уже успел проглотить, с рвотой вышла наружу. Новак откашлялся, потом сделал несколько коротких вдохов, пытаясь совладать с собственным организмом. Все это время Прица терпеливо ждала. Наконец, он поднял на нее глаза.
— Как тебя зовут? — тем же вкрадчивым тоном спросила она.
— Джозеф Гутник, — ответил Алес, не задумываясь.
Она недовольно покачала головой.
— Настоящее имя? — тон ее не изменился, но Алес отчетливо ощутил в нем возросшее давление.
Он мог бы попытаться вновь соврать, но риск исчерпать лимит терпения своих захватчиков был слишком велик.
— Алес Новак, — с легкой дрожью в голосе проговорил он.
— Как ты оказался здесь, Алес? — с еще большим давлением продолжила Прица.
— Это длинная история, — осторожно произнес Новак, — но я могу рассказать, если позволите.
Он покосился на пистолет. Прица утвердительно кивнула.
— Так вышло, — взволновано начал Алес, — что я стал свидетелем убийства журналиста Романа Пархоменко.
После этих слов позитив оборвал свое заклинание и бросил на Прицу обеспокоенный взгляд. Внешне она оставалась спокойной, хотя лицо ее побледнело.
