– У меня, как видишь, не слишком много, – сказала она. – Может быть, у тебя что-нибудь найдется?
Я покачала головой:
– У меня точно ничего нет. Разве не знаешь мою маму? Она не одобряет, когда «двенадцатилетние девочки красятся».
Элис хихикнула:
– А… сколько ей сейчас лет… Тридцатисемилетние?
Я вынуждена была рассмеяться. Не думаю, что мама за всю свою жизнь когда-нибудь прикасалась к помаде. Но вдруг я перестала смеяться:
– А зачем нам все это? С чего это ты решила накраситься? Мы ведь никуда не собираемся. Ты проведешь весь вечер на кухне, забыла?
Элис покачала головой:
– Это все не для меня, тормоз. Разве у меня сегодня свидание?
Я снова засмеялась, взяв блестящие тени для глаз:
– Хммм, думаю, твоему отцу они как раз подойдут, подчеркнут его голубые глаза.
– Ха-ха-ха, – оборвала меня Элис. – Очень смешно. Ты прекрасно понимаешь, что все это для Линды.
Я вздохнула:
– Думаю, да. Но ей не нужна косметика, она и так красивая.
Элис принялась собирать разбросанную по кровати косметику в одну большую сумку.
– Осторожно, Мэг, – предупредила меня Элис. – Ты начинаешь быть похожей на свою маму. Не забывай, что нет на свете такой красавицы, которой бы помешал хороший макияж.
– Ну, и кто теперь выражается как мама? – съязвила я.
Элис быстро меня обняла:
– Извини, мне не стоило этого говорить. Давай просто договоримся, что ни одна из нас не станет похожей на свою мать, о’кей?
Я кивнула. Мне не хотелось спорить с Элис. Кроме того, интересно будет попробовать косметику, не опасаясь того, что в комнату войдет мама и скажет, что я зря трачу время на эту ерунду.
Но оставалась все еще одна проблема.
– Что мы скажем Линде? – спросила я. – Мы же не можем просто прийти к ней и сказать: «Эй, Линда, тебе бы лучше накраситься, а то вдруг сегодня вечером прекрасный принц случайно постучит в твою дверь?»
Элис принялась смеяться так громко, что даже не могла говорить. Когда она, наконец, остановилась, то сказала:
– Не думаю, что папу можно назвать прекрасным принцем.
Пришел мой черед смеяться:
– Ну, если надеть на него атласную рубашку…
– …и белые панталоны, – добавила Элис.
– …и позаимствовать для него осла, чтобы он на нем приехал… – закончила я.
Теперь мы обе катались по кровати от смеха, не в силах остановиться. Это было очень весело.
Вдруг Элис оборвала себя и села:
– Ну, хватит! Нам уже пора идти к тебе домой. Ужин не ждет.
* * *
Линда очень удивилась, когда мы с Элис предложили сделать ей макияж. Честно говоря, она даже немного оскорбилась этим предложением.
– Вообще-то мне нравится, как я выгляжу.
Элис улыбнулась ей своей лучшей улыбкой, на которую была способна.
– Ты великолепно выглядишь, – произнесла она. – Но нам надо сделать кому-нибудь макияж, а ты единственная, кто оказался поблизости.
Линда озадаченно посмотрела на Элис:
– Но почему вам обязательно надо сделать макияж?
Я в отчаянии посмотрела на подругу.
– Это часть проекта, – ответила она, не задумываясь.
– Да, для нашего клуба скаутов, – добавила я неуверенно. Только, когда слова уже слетели с губ, я поняла, как глупо это звучит.
– Надо же, кажется, быть скаутом теперь – это не то, к чему я привыкла. В мое время мы все больше учились разводить костры и чистить обувь старушкам.
– Ой, да, сейчас все совсем по-другому! – тут же нашлась Элис. – Мы делаем столько всего интересного. Например, на прошлой неделе сплавлялись на рафтинге.
Я больно толкнула Элис ногой. Неужели эта девчонка не знает, когда надо замолчать?
По-моему, Линда не поверила Элис, тем не менее она ничего не сказала.
– Ну, тогда нам стоит поторопиться, если вы хотите сделать мне макияж, потому что пока мы здесь стоим и разговариваем, я становлюсь только старее и морщинистее, – со смехом добавила она.
Элис тут же принялась за дело, и я не возражала, потому что все равно не имела понятия, как и что делать. По большей части я держала кисточки и бегала туда-сюда за ватными дисками, когда что-то шло не так. (Причем это «что-то» почему-то все время шло не так!)
Через некоторое время Рози вернулась из сада. Она никогда не видела, как кто-то красится, поэтому тихо уселась на диван и, открыв рот, наблюдала за процессом превращения Линды в писаную красавицу.
Спустя, как мне показалось, целую вечность Линда с нетерпением спросила:
– Я могу посмотреть?
– Мы еще не закончили, – ответила Элис. – Как насчет того, чтобы выпрямить тебе волосы?
Линда покачала головой:
– Спасибо, но нет. Я люблю свои кудри и даже ради хороших отметок в вашем клубе скаутов не соглашусь на это.
– Но… – начала было Элис.
Я оборвала ее:
– Забудь, Эл. Оставь волосы Линды в покое, все и так чудесно.
– Хорошо, хорошо, – пробормотала Элис. – Я просто хотела помочь. Думаю, теперь вы готовы.
Она встала и принялась любоваться лицом Линды, как своим произведением искусства.
– Ну, что ты думаешь? – спросила меня Элис.
Честно говоря, я не знала, что и думать. Линда выглядела как-то по-другому, и не уверена, что это изменение было в лучшую сторону. Она просто не была похожа на саму себя.
Элис вручила Линде зеркало. Моя тетя долго смотрела на себя, но ничего не сказала.
– Красивая Линда, – Рози подошла к ней и обняла за ноги.
Линда рассмеялась:
– Полагаю, это того стоило. Спасибо вам, девочки! – она отложила зеркало и предложила: – После того как вы проделали такую работу, просто глупо было бы оставаться дома. Почему бы нам не сходить куда-нибудь? Ты тоже можешь пойти с нами, Элис.
Ну и что нам теперь делать?
– Но… – сказала я.
– Но… – сказала Элис.
– Ну? – спросила Линда.
– Но мы собирались приготовить ужин дома, – нашлась я.
– И уже купили еду, – добавила Элис.
Линда вздохнула:
– Неважно. Еду можно оставить на завтра, когда приедут твои родители, и сделать им сюрприз – приветственный ужин.
Я сглотнула. Вот уж действительно будет сюрприз для мамы, когда она вернется и обнаружит, что на ужин у нас размороженная лазанья. Она просто с ума сойдет и прочитает целую лекцию о вреде подобных продуктов. Это того не стоило. К тому же как быть с романтическим ужином Линды и Питера?
Я в панике посмотрела на Элис, но та лишь мило улыбалась.
– Спасибо большое, Линда, – сказала она. – Вы были так добры к нам, возили нас в город, купили такие милые маечки, что нам бы хотелось тоже что-нибудь сделать. Например, приготовить ужин.
Теперь мне стало по-настоящему стыдно – Элис права, Линда так хорошо к нам относилась, а вместо этого мы собираемся втянуть ее в какое-то сомнительное романтическое приключение. Прежде чем я успела что-нибудь сказать, Линда покачала головой и произнесла:
– Я была уверена, что вы будете счастливы провести вечер не дома, но как хотите. Поедим и здесь.
Элис выразительно посмотрела на меня:
– Именно этого мы и хотим. А теперь мы пойдем, а ты отдыхай.
Линда выглядела озадаченной:
– Интересно, почему это я должна отдохнуть?
Элис вымученно рассмеялась:
– Я хотела сказать, вы должны немного расслабиться, чтобы макияж как следует… закрепился.
Линда посмотрела на Элис как на сумасшедшую, потом произнесла:
– Пойдем, Рози, посмотрим телевизор. Мы смотрели его только три часа сегодня.
– Ураааа! Телик, – с радостным визгом Рози бросилась в гостиную.
Мне двенадцать, но в тот момент я ощутила себя гораздо взрослее. Все-таки жизнь очень проста, если тебе всего четыре года.
Элис и я провели целую вечность, пытаясь подготовить столовую к ужину. На стол мы постелили белоснежную скатерть и льняные салфетки, которые Элис принесла из дома. Затем достали лучшие мамины тарелки и бокалы, а также серебряные столовые приборы, которые ей подарили на свадьбу, и накрыли стол на двоих. В саду мы нарезали цветов и поставили их в прелестную вазу. Рядом с цветами поместили свечи, которые обычно используем только на Рождество. (Правда, мне тут же пришлось убрать их обратно, когда я вспомнила, что мы сказали Линде, будто мама не разрешает держать их дома.)
Нельзя было допустить, чтобы Линда увидела, что мы делаем, иначе бы она тут же задалась вопросом, почему это стол накрыт на две персоны. Поэтому мы с Элис попросили ее не входить в столовую до начала ужина.
Как раз когда закончили накрывать на стол, вошла Рози. Я думала, что в этом нет ничего страшного, потому что она еще не научилась толком считать (моя сестра говорит один-три-шесть-девять-сто и при этом думает, что очень умная). Но, к сожалению, она тут же заметила, что что-то не так. Она принялась ходить вокруг стола, затем похлопала по одному стулу и сказала «Мэган», похлопала по другому и произнесла «Линда». Пройдя еще круг, Рози озадаченно застыла на месте:
– А где мой стул?
Мы с Элис подумали, что присутствие маленького ребенка не способствует романтической атмосфере, поэтому решили пораньше напоить Рози чаем и отправить в кровать с DVD-плеером и стопкой дисков с мультфильмами, которые Элис предусмотрительно принесла из дома. (В таком случае Рози будет смотреть телевизор семь часов в течение одного дня – абсолютный рекорд для любого члена нашей семьи.)
