директор указал на Омут.
— У вас есть воспоминания о Гарри?
«Когда он вообще виделся с Гарри без моего ведома?»
— Да, есть. Вчера вечером я стал свидетелем кое-чего, что, как мне кажется, ты должен увидеть. Без сомнения, Гарри предпочёл бы, чтобы я не делился этим с тобой, учитывая его поведение в последнее время, но я верю, что это многое прояснит для тебя.
— А это важно? — Северус нахмурился.
— Думаю, это имеет решающее значение. Я понимаю, как ты относишься к личной жизни мальчика, Северус, но искренне верю, что это необходимо.
«Не то чтобы у меня было много вариантов», — обречённо подумал Северус.
— Ну хорошо.
Немного поколебавшись, — любой, у кого есть опыт работы с Омутами памяти, знает, что к ним лучше не подходить легкомысленно, — Северус наклонился и коснулся лицом жидкой поверхности.
***
…Директор тихо вошёл в комнату и встал у двери, наблюдая, как Гарри молча уставился в зеркало Еиналеж.
«О, нет, — осознал Северус. — Это чёртово зеркало».
Северус подошёл к Гарри и встал рядом с ним как раз в тот момент, когда мальчик заговорил.
— В-вы мой учитель, — тихо сказал Гарри, глядя направо в зеркало. Его взгляд переместился влево, как будто он теперь обращался к другим людям. — Вы умерли. А вы… вы ненавидите меня. Я знаю, что вы меня ненавидите.
«Вы умерли — это наверняка его родители, — понял Северус. — А вы ненавидите меня — Дурсли? Оба опекуна, которые должны были стать таковыми для него и не стали. Остаётся учитель — это наверняка я».
Но как Северус подвёл его? Что плохого в том, чтобы быть его учителем?
Мальчик секунду смотрел в зеркало, выражение его лица было мягче, чем Северус видел за долгое время.
— Ты что, не понимаешь? — внезапно закричал он. — Я сирота. Я бездомный. Я никому, блядь, не нужен! И я справляюсь с этим. Я сделаю всё, что смогу, чтобы избавиться от этих глупых, бесполезных, жалких мечтаний, и мне не нужно какое-то грёбаное зеркало, чтобы воскресить их снова!
«Ну конечно же, — Северус почувствовал, как у него отвисла челюсть. — Я его учитель. И насколько мальчик понял, не хочу быть чем-то бо́льшим для него, ни в каком постоянном смысле. Я сделаю всё, что смогу, чтобы избавиться от этих глупых, бесполезных, жалких мечтаний. Он мечтает о семье. О доме. О родителях».
«О, Мерлин. Неудивительно, что он и близко ко мне не подходит. Он прав — я причинил ему боль. Дело не в том, что я сделал, а в том, чего не сделал, в том, чего, как он думает, никогда не сделаю. И он, конечно же, прав. — Северус был просто его учителем, его наставником, он не был его… — О, Мерлин. Он хочет, чтобы я был его отцом».
Он не мог быть отцом! Он был проклятым Пожирателем Смерти!
Северус наблюдал, как Гарри снова замер, задумчиво уставившись в зеркало, потом встряхнул головой:
— Нет! Всё это, блядь, неправда! Отвалите вы все!
Гарри отступил, сильно ударил по зеркалу и рухнул на пол, побелев, сжался в комочек, стараясь уберечься: зеркало с треском лопнуло, и Северус, затаив дыхание, смотрел, не в силах предотвратить, как смертоносный град стеклянных осколков обрушился на его юного подопечного. Однако они застыли в нескольких дюймах от спины мальчика и соскользнули на пол. Гарри на мгновение замер на корточках, тяжело дыша, потом медленно выпрямился и уставился в искорёженное зеркало. И вдруг резко развернулся к дальней стене комнаты.
Посмотрев туда, куда смотрел мальчик, Северус увидел, что Дамблдор прошёл немного дальше в комнату.
— Впечатляет, — сказал Дамблдор-воспоминание.
Гарри попятился, явно испугавшись.
— Я н-не хотел, — пробормотал он. — Правда, не хотел.
Он хорошо это скрывал, но Северус видел, что мальчик был сильно расстроен.
«Как и Альбус, похоже», — понял Северус.
— Неужели? — небрежно спросил директор. — Тогда с какой целью ты по нему стукнул?
Директор был осторожен, но Гарри явно опасался его и поднял подбородок в очень знакомой манере:
— Хорошо, я сделал это нарочно. В любом случае, чертовски глупо держать в школе такую штуку.
«И я говорил то же самое, Альбус, именно по этой причине».
Чёрт побери, мальчишка хотел…
— А почему ты так говоришь? — Альбус изобразил непонимание.
— Потому что это зло, — отрезал Гарри.
Директор выглядел слегка озадаченным, но Северус понимал, что Гарри видит его насквозь.
— Я никогда не думал об этом в таком ключе, — сказал Дамблдор тем же лёгким тоном. И Северус одобрил это — Гарри только что уничтожил бесценную часть школьной собственности, намеренно или нет, и должен был нервничать из-за этого. — Значит, ты уже понял, что оно делает?
— Конечно, понял, — огрызнулся Гарри, вздёрнув подбородок. — Я не полный идиот.
— И как ты думаешь, что же оно делает? — спросил директор, когда Гарри умолк. — Или, полагаю, я должен сказать — делало?
Голос директора звучал весело, но тон Гарри был совсем другим.
— Это мучает тебя тем, чего у тебя никогда не будет, — коротко сказал мальчик.
«Он действительно верит в это, — осознал Северус. — Естественно, он верит».
***
…Воспоминание рассеялось, и Северус вернулся в кабинет Альбуса.
— Так что ты собираешься делать? — спросил директор.
— Понятия не имею, — признался Северус и встал, собираясь уйти. Единственное, о чём он мог думать, было откровенным сумасшествием.
«Однако я появился в зеркале вместе с его родителями и опекунами, — снова осознал он. — Это должно что-то значить. — Но он был Пожирателем Смерти. — Начнём с этого — я совершенно не подхожу для того, чтобы иметь дело с проблемным ребёнком. Но у Гарри больше никого нет».
— Мне нужно о многом подумать. — Но никаких идей у Северуса пока не было.
— Он действительно очень похож на тебя, Северус, — сказал Альбус.
«Да, спасибо, Альбус. Полагаю, я знаю ваше мнение по этому вопросу».
Северус ушёл, не ответив.
***
Северус мерил шагами свой кабинет, напряжённо размышляя. Гарри явится на урок беспалочковой магии менее чем через полчаса, а Мастер зелий был не ближе к решению, чем накануне, покидая кабинет Альбуса. Гарри нужен дом. Ему нужно кому-то принадлежать. Он не мог просто продолжать плыть по течению. Есть вещи, которые может предоставить только
