– Ты что! – улыбнулся Емеля. – Это же амуры. В античной мифологии они стреляли кому-нибудь в сердце, и тот человек сразу влюблялся. Наверное, посередине фонтана была какая-нибудь фигура. А может быть, даже две – двое влюблённых. И они держали какой-нибудь сосуд, из которого текла вода.
– Откуда ты всё это знаешь? – удивилась Галка. – Ты же этого фонтана не видел.
– Да все старинные фонтаны аллегорические.
– Какие-какие? – переспросила Галка.
– Ну, вроде бы сказочные, – объяснил Емеля. – Ты не знаешь, где здесь вода включается?
– Кажется, она ещё не включается.
Емеля всё-таки присел на корточки, потом встал на четвереньки и стал шарить рукой под чашей фонтана.
– Сверху фонтан старинный, а внизу как обычный умывальник в ванной, – пыхтел он. – Только стоит на ножках. А вот трубы… Тяпа, отстань! Куда ты лезешь? И так ничего не видно. Лучше готовься, сейчас будем тебя со стенкой сравнивать.
Тут Емеля стукнулся о чашу головой и, охнув, выполз из-под фонтана, потирая ушиб.
– Действительно, вода не включается, – сказал он. – Придётся любоваться тусклыми красками. Ну и хорошо! Сравнение Тяпы со стенкой – один-ноль в пользу Тяпы. Да что ты там крутишься? Тяпа, вылезай! – повторил Емеля. – Ты что, мышей там учуяла?
В самом деле – собачка скрылась под чашей фонтана, и оттуда раздался какой-то шорох. Галка замерла.
– Если там правда мыши, я закричу! – прошептала она.
Емеля растерялся. Одно дело защищать девочку от дога или даже от носорога. Но как защищать от мыши? Бросаться на неё с палкой наперевес? Самому Емеле интересно было увидеть живую мышь, до сих пор он видел её только по телевизору.
Но не похоже было, что под фонтаном шуршала мышь. Или мыши. Там должно было быть по крайней мере штук десять, такой громкий шорох оттуда раздавался.
Из-под фонтана показался Тяпин короткий хвостик. Он дрожал от напряжения, задние лапы её упирались в пол. Видно было, что она что-то тащит.
«Мышь не может быть такой сильной, чтобы Тяпа так упиралась, – подумал Емеля. – Значит, это крыса?!»
Он обрадовался, что не произнёс это слово вслух. Крыса испугала бы Галку даже в произнесённом виде.
И тут раздался такой звук, как будто из какого-нибудь отверстия выскочила пробка: «Чпок!»
Тяпа по инерции отлетела от фонтана. Зубами она держалась за кончик чего-то продолговатого.
Емеля замер. Но через секунду он понял, что в зубах у Тяпы, конечно, никакая не крыса, а неживой предмет.
– Что же это такое?.. – пробормотал он.
Галка уже отвечала на его вопрос действием. Она подскочила к Тяпе, отстранила её от находки и воскликнула:
– Ой, какой красивый пенал!
Одновременно с этими словами она развернула плотную бумагу, в которую он был завёрнут.
Для пенала предмет был всё-таки великоват. Это был продолговатый цилиндр сантиметров в пятьдесят длиной, сделанный из толстой потёртой кожи с золотыми гвоздиками вдоль швов. Шляпки гвоздиков поблескивали тускло и таинственно.
Глаза Емели загорелись азартным огнём.
– Кто говорил, что Тяпа плохая ищейка? – воскликнул он. – Представляю, что находится внутри, если этот пенал такой красивый снаружи! И старинный… Настоящий клад!
И вдруг, произнеся это слово, он обвёл глазами огромную комнату. Вид у него был такой, что Галка испуганно спросила:
– Что с тобой?
Не отвечая, Емеля указывал куда-то пальцем, словно впервые в жизни видел предметы, которые располагались прямо перед его носом.
– Фонтан… Шесть ножек, как у жука… Две скульптуры… А где колонны?.. Да вот же они!
Колонн посреди комнаты не было – они были изображены на трёх стенах в виде барельефов. И их было ровно девять – по три на каждой стене. Точно как на том плане, который Емеля запомнил наизусть…
От волнения он вцепился в чашу фонтана так, что даже пальцы побелели, и прошептал:
– Ничего не понимаю!.. Ведь он же сказал, что у него ничего не получилось, почему же… Значит, твой папа всё-таки устроил этот тайник?!
А вот Галка не тратила ни времени, ни слов на всякие возгласы. Она быстренько подцепила крышку цилиндра, нашла на полу относительно чистое место и вытряхнула из пенала всё содержимое.
– Ой… – разочарованно сказала она. – По-моему, это не папа… Если бы он устраивал для меня сюрприз, то положил бы что-нибудь интересное. А тут какие-то жёлтые бумаги.
– Постой-постой! – Емеля наклонился над выпавшими из пенала свитками. – Это самые настоящие старинные рукописи! – Он поднёс один из свитков к окну и осторожно его развернул. – Какой-то чертёж… На крыло похоже. Вот это да! – завопил он. – Тут стоит дата совсем не недельной давности! 1510 год!..
У Емели отвисла челюсть.
– Такой старой бумаги не бывает, – сказала Галка.
– Как же не бывает? Это же кла-ад, – растягивая звучание этого сладкого слова, произнёс Емеля. – В нём что угодно может быть. Особенно в старинном особняке. Только вот что с этим кладом теперь делать? Я в чертежах ничего не понимаю.
Тут Тяпа громко залаяла.
– Ты, что ли, понимаешь? – спросил её Емеля.
Но Тяпа, конечно, не ответила. Она только прислушалась к чему-то и залаяла опять.
– Похоже, она прислушивается к голосу, – сказала Галка.
И вдруг, словно позабыв обо всём на свете, Тяпа пулей бросилась к двери, ведущей в жилую часть дома.
Дверь отворилась, и бородатый человек, появившийся на пороге, спокойно произнёс:
– Что, Растяпа, хочешь сказать, что ты сторожила здесь всё время, пока меня не было?
– Вы кто? – спросила Галка. – Мне кажется, я вас раньше видела.
– Конечно, видела, – улыбнулся человек. – Но мельком, и к тому же у меня борода выросла, поэтому ты меня не узнаёшь. Я ведь… – Тут он увидел в руках у Емели свиток и закричал: – Осторожнее! Откуда это у вас, как вы это нашли?!
Емеля протянул незнакомцу свиток и грустно сказал:
– Наконец-то я всё понял. Вас зовут Игорь. Вы хозяин Тяпы. И вы ещё спрашиваете, как мы это нашли? А зачем же вы тогда рисовали план?
– Ах, план! – рассмеялся Игорь. – Подождите-подождите… А как к вам попал план? Я ведь его выбросил. Кажется, выбросил…
– Вы-то выбросили, а Нинель Петровна нашла.
– Нина? – удивился Игорь. – Ну и что? А вы здесь при чём?
Емеля понял, что они попали в ловушку. Рассказывать о том, что Нинель принялась за самостоятельные поиски по чужому плану и с помощью чужой собаки, – означало ябедничать. А рассказывать о своей слежке за ней тоже было не очень приятно.
– Длинная история! – Емеля неопределённо махнул рукой. – Достаточно сказать, что по вашему плану мы нашли ваш клад.
– Спасибо, – улыбнулся Игорь.
– Пожалуйста, – машинально ответил Емеля. – Но вообще-то благодарить надо Тяпу. Это она нашла. Вы же сами написали, что она единственный свидетель того, как вы его прятали.
– Так, получается, Растяпа здесь уже бывала? – удивилась Галка.
– Вообще-то да, – смущённо ответил Игорь. – Но я знал, что у твоей мамы аллергия, поэтому приводил собаку только на эту половину дома. Я же здесь целыми днями реставрацией занимался, а Растяпа скучала одна в квартире. Здесь я и нашёл этот клад, – сказал он. – Кстати, я его и не перепрятывал – где нашёл, там и оставил. Конечно, я догадался, что это за находка, но подробно ею заняться у меня не было времени. Представляете, мне предложили совершить восхождение на Монблан! Я ведь ещё и альпинист, – объяснил он.
– А Тяпа? – укоризненно напомнил Емеля.
– Да, не очень-то удачную хранительницу я для неё выбрал, – согласился Игорь. – Нина даже с одноклассниками не дружила, не то что с собаками. Мы с ней в одном классе учились, – объяснил он. – Но больше я никого не нашёл, кто согласился бы присмотреть за собакой. Одним некогда, другие сами куда-нибудь уезжают…
– А зачем вы нарисовали тот план? – спросила Галка.
– Да просто минутная слабость, – усмехнулся Игорь. – Знаете, горы есть горы, всякая ерунда в голову полезла… А потом я его из суеверия выбросил. Решил: вернусь и сам займусь своей находкой. А пока что рукопись Леонардо да Винчи меня подождёт.
– Чья-чья рукопись вас подождёт?! – проговорил Емеля.
– Конечно, это ошеломляет, – кивнул Игорь. – Но я почти уверен, что так оно и есть. Это рукопись Леонардо да Винчи, шестнадцатый век. Первый в мире чертёж летательного аппарата без мотора! Ведь Леонардо был не только великим художником, но и великим изобретателем. Про этот чертёж известно, что после смерти автора он попал в дворцовую библиотеку испанских королей, несколько веков хранился там, а потом исчез. – Игорь увлёкся, его глаза заблестели. – Знаете, ведь Леонардо с детства интересовался полётами, – начал рассказывать он. – В доме его отца жили птицы, и он часто выпускал их из клеток, чтобы проследить, как они летают. И даже у ангелов на его картинах видны за спиной птичьи крылья. А сколько он придумал разных летающих приспособлений! Представляете, ведь это он изобрёл парашют, но потом его чертежи были утеряны, и в двадцатом веке парашют пришлось изобретать заново. Ещё он придумал воздушный винт. Почти такой же, как на современных вертолётах. А под конец жизни Леонардо пришёл к выводу о том, что не человек должен махать крыльями, как птица, а ветер должен ударять в неподвижные крылья. По-моему, именно это изображено на нашем чертеже. Вероятно, коллекционеры старинных вещей, которые не понимали истинной ценности этого чертежа, продавали его друг другу, меняли на что-нибудь, а потом и просто потеряли.
