– Ага, – сказал хозяин, лязгая зубами. – Общаетесь, значит? Процесс пошёл? Дело хорошее. И чего кричал, спрашивается…
С этими словами он влился в группу упырей.
В этот миг Фёдор с невыразимой радостью почувствовал, что безымянный палец левой руки припекло. Пора, ох, пора талисману подбросить шпаргалку! Дело дрянь, счёт на секунды, без подсказки не выкрутиться… Шпаргалка, как обычно, располагалась на ободке перстня и состояла из двух слов: «Спасательный круг!»
Фёдор машинально оглянулся и чуть не выругался. Какой ещё спасательный круг? Не на пляже ведь, не на теплоходе. Чудит яшма, чудит. Нашла время, ёксель-моксель…
Но в голове что-то щёлкнуло, провернулось, и заработала глубинная память. В босоногом детстве он что-то такое слышал… нет, видел на родном отцовском канале телепостановку по мотивам древнего сочинения… Словом, какой-то парень влип в схожую ситуацию, и некоторое время спасался лишь тем, что очертил вокруг себя обычный круг, подкреплённый молитвой, и нечисть не могла переступить его границы. И если в конце концов парень погиб, то по собственной глупости: куда-то не туда посмотрел, за что и был растерзан.
Но как начертить? Ни краски, ни мела, ни простого карандаша… С мужеством обречённого Фёдор вцепился зубами в правый указательный палец. Брызнула красная струйка. Нечисть жадно зашевелили ноздрями. Фёдор собственной кровью молниеносно начертил круг чуть ли не под ногами у вурдалаков. Но поскольку боец был загнан в угол, на самом деле вышел сектор, упиравшийся с обеих сторон в стены. Ну и ладно. Главное, что упыри остановились и начали топтаться на месте, не в силах переступить кровавую черту. Фёдор наскоро прочёл молитву: «Рейтинг, Рейтинг, ты могуч…». Вот теперь можно перевести дух.
– Что за дела! – взвизгнула Валя, трясясь, как в лихорадке. Фёдор с болью смотрел на увядшие черты возлюбленной. – Я во что-то упёрлась!
– Я тоже, – сипло сказал Лефтенант. – А куда делся этот?.. Слышь, боец, ты где? Отзовись!..
Ага! Щас всё брошу и отзовусь!.. Значит, они его не видят. Ай да круг! Фёдор малость приободрился.
– Не уйдёт, – проскрежетал Варфоломей. – Поднимите мне веки.
Корней мелким бесом кинулся к вожаку и выполнил приказ. Некоторое время Варфоломей озирался по сторонам, грузно поворачиваясь всем телом. Фёдор упорно смотрел в стену. Играть с упырём в гляделки не было ни малейшего желания.
– Всё равно ни хрена не вижу, – признался Варфоломей.
Он с трудом поднялся в воздух и грузно запорхал по комнате. Если кто видел летающего бегемота, может представить. Искоса наблюдая за полётом, Фёдор с облегчением убедился, что граница сектора распространяется и на воздушное пространство. Даже взлетев под потолок, Варфоломей бился головой о невидимую стену.
– Что делать-то будем? – жалобно проскулил Мориурти, который, судя по голосу, проголодался больше всех.
Варфоломей слёту залепил ему оплеуху, опустился на пол и взмахом руки подозвал остальную нечисть. Сблизив синюшные морды, упыри начали шушукаться. Наверное, анализировали ситуацию и вырабатывали согласованное решение. Мориурти обиженно скулил и прислушивался издали.
Фёдор на всякий случай прочитал ещё одну молитву: «Рейтинг всегда живой, Рейтинг всегда со мной…». После этого боец уселся на пол по-турецки, подпёр кулаком голову и принялся мыслить.
С непривычки выходило туго, но кое-что было очевидно. Конечно, его товарищей заколдовали. И, конечно, заколдовали чёртовы менестрели, которые как бы случайно встретились на большой дороге. Иначе с чего бы Лефтенант, Мориурти и все остальные бормотали, как заведённые: «А я тринадцатый такой…»? Кто и зачем подослал менестрелей, разберёмся потом. Сейчас важно расколдовать соратников. А как?
«А вот как», – сказал вдруг невидимый собеседник. Это был внутренний голос, чёртиком выскочивший из глубин подсознания и вклинившийся в мыслительный процесс. Фёдор даже вздрогнул от радости. Именно внутренний голос подсказал намедни в лесу, как справиться с монстром, хотя, казалось, всё уже пропало…
Сын эфира слушал со вниманием, обострённым смертельной опасностью. «Слушай, а если не получится?» – спросил он, когда собеседник по пунктам изложил инструкцию к действию. «Чего это вдруг?» – удивился внутренний голос. «Ну, мало ли…». Внутренний голос помолчал. «А тебе есть что терять?» – наконец ответил он вопросом на вопрос – исчерпывающе и сухо. Как неродной, честное слово, мог бы и поласковее… Но, в общем, замечено верно: терять нечего.
Чувствуя холодок в груди, Фёдор легко поднялся на ноги. Подтянул трусы. Сосредоточился.
– Граждане упыри! Минуту внимания! – громко объявил он.
Прервав совещание, нечисть обернулась на звуки голоса. Фёдор набрал полную грудь воздуха и гаркнул магические слова:
– Лежать! Бояться!!
Эффект оказался потрясающим. Не зря внутренний голос сказал, что в седой древности это короткое, но совершенно убойное заклинание, придумано великим шаманом Энкавэдэ. Монгол, наверное… Услышав страшные слова, вурдалаки враз обессилели. Словно сбитые кегли, они бесчувственно попадали на пол с костяным стуком. Слегка дрожащей рукой Фёдор вытер пот со лба. Полдела сделано. Теперь предстояло провести ритуал прочистки мозгов.
Подойдя к Лефтенанту, застывшему в неряшливой позе, боец привёл тело в порядок: выровнял ноги и вытянул скрюченные руки вдоль туловища. В результате манипуляций полковник лежал по стойке «смирно», и лишь широко открытые пустые буркалы непримиримо смотрели на врага. Пришлось их закрыть, от греха подальше. После этого Фёдор присел на корточки, три раза погладил упыря по голове в направлении с севера на юг и четыре раза – с востока на запад. Итого семь – сакральное число. Тело полковника вздрогнуло и расслабилось. Тогда Фёдор наклонился и негромко произнёс на ухо вторую часть заклинания:
– Вставай, проклятьем заклеймённый!..
И случилось чудо.
Лефтенант вновь открыл глаза. Но теперь взгляд стал живым, осмысленным, человеческим. Схлынула синева, кожа обрела естественный оттенок. Руки и ноги вернулись в нормальное состояние. Полковник со стоном сел и удивлённо уставился на собственную наготу.
– Что со мной было? – спросил он еле слышно.
– Потом объясню, – сказал Фёдор, поднимаясь и переходя к следующему. – Одевайтесь пока.
С Мориурти, Сидоровым, Забубённым и Корнеем обошлось без проблем. Люди и леший довольно быстро вернулись в привычные кондиции. Заклинание работало безотказно. А вот с Варфоломеем выпало повозиться. Обездвиженный проповедник-упырь никак не желал превращаться в человека. Он подвывал, ругался по фене и пробовал кусаться. Пришлось дополнить поглаживание головы жёстким подзатыльником, а заклинание прочитать трижды. Лишь после этого Варфоломей нехотя принял человеческий облик.
Оставалась Валя-Кира. Валя…
Со стеснённым сердцем Фёдор встал на колени возле девушки. Хотя какая девушка! Натуральная Баба Яга, да ещё нагишом, просто эротический фильм ужасов… Даже не верилось, что можно расколдовать… «Смелее! – сказал внутренний голос. – Чего тянешь? Забыл процедуру? Напоминаю: три раза гладишь по голове с севера на юг…» Но Фёдор вдруг понял, что отработанный метод в этом случае не подействует. «Мы пойдём другим путём», – сказал он. «То есть?» Фёдор объяснил. «С ума сошёл! – заорал внутренний голос. – Она же из тебя душу высосет! Погибнешь во цвете лет!» «А мне без неё всё одно не жизнь», – просто сказал Фёдор.
С этими словами он наклонился к старухе и поцеловал в губы. «Геронтофил хренов», – простонал голос. Тут случилось неожиданное. Костлявые руки Бабы Яги ожили и мёртвой хваткой вцепились в сына эфира. Фёдор понял, что всей его силы не хватит, чтобы разорвать объятие – может быть, смертоносное. Немигающие глаза старухи, оказавшиеся в опасной близости, гипнотизировали, расслабляли, обезволивали.
Внутренний голос визжал и ругался последними словами. Судя по этим словам, всё пропало. Фёдор зажмурился, представляя прекрасное лицо и пышные белокурые волосы баронессы Мильдиабль. «Отзынь, – строго сказал он внутреннему собеседнику. – Гибну за любовь. Не поминайте лихом». И, теряя сознание, снова приник к сморщенным старческим губам…
Но что это? Вместо холодной дряблой наготы он вдруг всей кожей почувствовал под собой молодое, горячее, упругое тело. Приподнявшись на руках, ошеломлённый сын эфира обнаружил, что его метод подействовал, и чудо произошло. Это снова была Валя! В огромных голубых глазах девушки стояли слезы, нежные руки обнимали Фёдора, длинные стройные ноги прижимались к его ногам… Не верящий своему счастью Фёдор понял, что сейчас сойдёт с ума.
Но в этот миг на его плечо легла рука командира.
– Не время, Феденька, – сдержанно сообщил полуодетый Лефтенант.
– Сейчас не до этого, баронесса, – проворчал Мориурти, протягивая Вале одеяло.
– А чего! Дело молодое, – вступился Корней.
