Дафна, ездившая еще с Мамаем, вынуждена была признать, что Варсус как водитель мало чем от него отличается. Лишь однажды он остановился на перекрестке, точно для того, чтобы мимо них стремительно пронеслась белая, прижатая к земле спортивная машина, за рулем которой восседало юное чудо в полосатом шарфике.
– Эх! Красиво полетела! – одобрил Варсус.
– А? Что? Это до встречи с первым «Запорожцем»! – рассеянно отозвалась Дафна.
Одновременно с ее словами впереди послышался резкий сигнал и сразу после него звук, известный в народе как «радость жестянщика». Вскинув голову, Дафна обнаружила, что на перекрестке юное чудо с кем-то не разъехалось.
Варсус опустил стекло и, привстав, выглянул. Потом сел и, закрыв дверцу, одобрительно похлопал Дафну по плечу.
– «Запорожец», – поведал он. – Там был «Запорожец». Ушастый такой. Даже еще не «Таврия». Все как ты заказывала!
Дафна побледнела.
– Не напомнишь, кто ты там сейчас у света? Страж номер какой? Повышений к празднику не ждешь?
– Это была не предначертанная магия, а абстрактное пожелание, – виновато буркнула Дафна. – И потом, кто ж знал, что в Москве осталось столько «Запорожцев»! Опять же вряд ли юное чудо само заработало на такую машину.
Пастушок расхохотался:
– И эта девушка еще ругает меня за суккуба в багажнике! Мы с тобой идеально подходим друг другу! Мы оба знаем, что такое добро и какие пути к нему ведут! Порой пути зла ведут к добру даже короче, не правда ли?
Дафна промолчала. Варсус быстро взглянул на нее, увидел руки Дафны, неуютно вцепившиеся в рюкзачок, понял, что она уже жалеет, что села к нему, и угрюмо отвернулся. Больше он на Дафну не смотрел и только давил на газ.
– Да-да! – сказал он сквозь зубы. – Думаешь, я не понимаю? Прекрасно понимаю. Пока Мефодий жив, между нами каменная стена.
– Пока Мефодий жив? – переспросила Дафна, которую резанула эта фраза. – А ну останови!
Она не думала, что Варсус послушается, но он, перестроившись, затормозил там, где в небо тянулся огромный зуб недостроенной башни.
– Мы уже приехали, – сказал пастушок. – Погоди, я багажник открою!
Молодой человек, которого Варсус выпустил из багажника, действительно до крайности смахивал на суккуба.
– Надеюсь, ты подумал над своим поведением? – спросил у него Варсус.
Однако молодой человек, как видно, думал над своим поведением с недостаточным усердием. Он лягнул пастушка в грудь, после чего попытался укусить его за палец. Варсус не помешал ему сомкнуть зубы, но в последний момент вместо пальца ловко подставил ключ от «Порше».
– Зубы, осторожно: ключ! Ключ, осторожно: зубы! – точно знакомя их, предупредил Варсус.
Молодой человек замычал, выплюнул ключ и, выскочив из багажника, заперся в салоне. Перекатился на водительское сиденье, застрял пяткой ботинка в руле, засуетился, забился, кое-как распутался и, взвизгнув шинами, рванул с места.
– Трудно предположить, что он поехал навстречу добру! – не удержалась Дафна.
– Значит, зла на его пути было пока недостаточно! – хладнокровно парировал Варсус. – И вообще случай, похоже, тяжелый. Бывают люди не просто глупые, а настолько безнадежно упертые, что кажется, будто через них прокачивается вся глупость мира.
У ворот стройки стояла психиатрическая «Скорая». Двое санитаров заботливо усаживали в нее четверых строителей. Строители покорно шли гуськом, держа перед собой сумки с вещами. При посадке в «барбухайку» самому молодому строителю изменило мужество. Он остановился и, хватаясь за руки санитаров, стал кричать:
– Отрекаюсь! Не видел я никого! Никто не вылезал из-под бетонного пола!
Первые трое мрачно обернулись.
– Неправда! Ты первый увидел и нас позвал! – сказали они.
Четвертый строитель вздохнул и, смирившись, полез в «барбухайку». Санитар, ободряя, хлопнул его по плечу:
– Да ладно тебе, парень! Со всего города вызовы идут. Только ваших там человек сто… Места уже нет всех держать. Сожрешь горсть таблеток – и тебя отпустят!
– Весело тут, – сказал Варсус.
Он первым перемахнул через бетонный забор и помог перебраться Дафне. Стройка кипела как муравейник. У ворот покуривал прораб, опознаваемый по громкому голосу и лежавшей на круглом животе трубке стационарного телефона. Вокруг кучи пластиковых труб и разбитых щитов ходил вислоусый дядюшка с отбойным молотком в руках. Вел он себя как дятел. Деловито пристраивался, начинал долбить, но почти сразу ему что-то не нравилось и он, прекращая, переходил на другое место.
Дафна задрала голову. Над ней с пугающей бесшумностью проворачивалась стрела крана. Дафна шарахнулась и тотчас попала под тележку, перевозившую металлические обрезки. Не успела она подняться, как к ним подбежали двое рабочих, издали направленные прорабом.
– Вы откуда? Почему без касок? – крикнули они.
– Простите, но без касок – вы, – мягко поправил Варсус, быстро проводя по воздуху ладонью.
Примерно через минуту первый из рабочих пошевелился. Оказалось, что он сидит рядом со своим товарищем и зачем-то ковыряет мизинцем у него в ухе, точно желая проверить, нет ли в нем самовоспламеняющейся серы. Голове было непривычно легко.
– Почему мы тут сидим? – спросил он.
– А кто такие мы? – философски отозвался его товарищ.
Тем временем Варсус с Дафной были уже далеко. Миновав ворота парковки, пастушок повел Дафну в подъезд. Здесь он свернул к ближайшему лифту.
– Прошу! Нам туда! – сказал он, пропуская Дафну вперед.
– А он работает? – усомнилась Дафна, входя в кабину.
Варсус не ответил, а еще секунду спустя двери лифта закрылись. Оказавшаяся в темноте Дафна зашарила руками по панели, бестолково нажимая кнопки.
– Эй! Меня захлопнуло! Варсус!
Створки лифта отжались, но совсем немного. Видимо, пастушок сделал это концом рапиры.
– Я знаю, – сказал он извиняющимся голосом.
– Что знаешь?
– Все знаю. Только, пожалуйста, не подумай, что ты пленница!
– Чего-о? – переспросила Дафна, не понимая.
– Пожалуйста, не подумай, что ты пленница, – повторил Варсус еще мягче.
– Ты запер меня?
– И кстати, лифт я защитил блокирующей руной. Так что твои маголодии едва ли помогут. Но ты не беспокойся… Я приду за тобой… потом… когда все закончу, – донеслось до Дафны издали.
Щель закрылась. Варсус извлек рапиру. Дафна забарабанила кулачками, потом достала флейту и попыталась открыть лифт маголодией. Флейта не издала ни единого звука. Связаться с Мефом тоже не вышло. Тогда Дафна присела на пол лифта и, обхватив голову руками, начала предаваться скорби.
* * *
В гроб снаружи постучали три раза:
– Эй! Не разлеживайся!
Мефодий толкнул крышку изнутри. Она не поддалась. Хотел ударить крышку гроба спатой, но размахнуться было негде. Холодея от пакостного страха, стал подсовывать клинок, но тут крышка откинулась сама. Мефодий толчком сел, жадно заглатывая воздух. Гроб был каменный, древний. Пока они летели, Буслаев то и дело бился носом о его стенки. К тому же из-за невозможности двигаться он замерз так, что стучал зубами.
– Это первый и последний раз, когда я согласился! – сказал он.
– Что ж делать? В моем рюкзачке ты сам ехать отказался. А ведь вошел бы!.. Просторный у меня рюкзачок! Бывалоча, цельную рать побитую соберешь – и то поместятся. Да в доспехах все, да на конях! – мечтательно вздохнула Аидушка.
– Нет, в рюкзачке не буду, – упрямо повторил Буслаев.
Мамзелькина передернула плечиками.
– Ну на нет и похоронки нет! – сказала она бойко, покосилась на спату в руках у Мефа и вкрадчиво добавила: – А мечом-то ты правильно сделал, что не махнул. Гробик-то не простой, Святозара-богатыря. От каждого удара по железному обручу бы поперек крышки ложилось. Тут и я бы тебе уже не помогла!
Мефодий торопливо вылез из гроба и, разминая ноги, огляделся. Метрах в ста от них в небо уходили бесконечные этажи. Похоже, архитекторы действительно вдохновлялись Вавилонской башней. А в основании новая Вавилонская башня была и пошире. В конце концов, от строителей древности жрецы не требовали выгнать как можно больше квадратных метров на продажу, втиснув, где возможно, дополнительную квартирку.
– Идем! – поторопила Мамзелькина и бодрым воробышком запрыгала к главным воротам, откуда цепочкой выезжали грузовики. Перелезать через забор она явно считала ниже своего достоинства. Немолодой, с въедливым лицом охранник пропустил Мефа, считая его одним из строителей, а Аидушке неожиданно преградил путь:
– Куда, бабка? А ну стой!
Плаховна быстро вскинула глазки и внимательно поглядела ему на лоб. Затем, всплеснув ручками, сверилась с вытащенным из кармана грязным списочком.
– Стою, милый, стою! И ты не убегай! Давно я тебя ищу! – воскликнула она.
– Кого? – озадачился охранник.
– Тебя, Володя, тебя! Что ж ты все от смерти бегаешь: к жене придешь – а он от нее ушел! На работу – глядишь, уволился!.. Да куда ж ты!
