лице появилось что-то типа отеческой заботы. Будто он всерьез переживал за воспитание мелкого Альберта.
— Простите, я не представился, — внезапно спохватился он. — Герман.
Герман протянул руку ладонью вверх.
— Наталья, — представилась Наташа и вложила в его ладонь свою ладошку.
Герман церемонно поцеловал ее.
— Мне жаль, что мы познакомились при столь драматических обстоятельствах, — произнес он. — Но я постараюсь компенсировать вам эти неприятные переживания… Джанго, дружище, — позвал он бармена. — Сделай свой огненный коктейль!
Бармен хитро улыбнулся и принялся смешивать содержимое бутылок.
— Синий Блейзер! — объявил он. — Единственный на этом берегу и на всем острове!
Джанго поджег спиртовку под металлической кружкой с водой и одним движением отмерил порцию виски в такую же кружку. Когда вода закипела, он поджег виски и длинной струей влил его в кипяток. Потом струя синеватого пламени перелетела обратно туда, где был виски, а потом еще и еще…
Наташа как зачарованная смотрела на пляску пламени в руках бармена и боялась только, что тот может ошибиться и огонь попадет на стойку, пол или еще куда-нибудь. Но пламя, как ручное, перетекало из кружки в кружку и обратно.
После очередного путешествия огненной струи Джанго накрыл одну кружку другой, и выждав несколько секунд бросил в только что горевшую смесь две ложки чего-то, подозрительно похожего на сахарный песок, после чего быстро размешал и налил получившуюся смесь в кружку, незаметно образовавшуюся перед Наташей, пристроив сверху спиральку из кожицы лимона.
— Прошу!
Наташа успела сделать несколько глотков, когда до нее донесся стрекот мотоциклов. Судя по звуку, мотоциклов было несколько, и они быстро приближались.
Следующий глоток коктейля совпал с возникновением в поле света сразу нескольких оглушительно трещащих двухколесок. Почти на каждой сидело по двое тощих смуглых пацанов, чем-то похожих на воришку — неудачника Альберта. И только на одном восседал парень, заметно крупнее и старше остальных. Все были одеты в шорты и футболки, которым, по мнению Наташи, не помешала бы стирка.
Ватага растянулась вдоль низенькой загородки и, не утруждая себя поиском двери, полезла прямо через ажурное ограждение.
— Э-э! — замахал на них Джанго. — Остановитесь! Что вы делаете?
— Заткнись, старый козел! — рявкнул на него самый большой из ватаги. — Мы здесь по делу нашего брата.
Из-за спин показался Альберт. Вид у него был мстительный и победоносный.
— Это он! — пальцем он указал на Германа.
Из-за дальних столиков поднялось несколько человек, раньше никак себя не проявлявших, и подошли к эпицентру конфликта.
— Послушай меня, — миролюбиво начал один из них, но Герман вскинул руку и тот замолчал.
Самый большой ватажник одним движением убрал Альберта за спину, оказываясь вплотную к Герману. Вблизи он казался выше и шире, чем аккуратный Герман. Волосы ватажника стояли торчком, под грязной футболкой проступали внушительных размеров мышцы, выпирающие на голых волосатых руках. Морду ватажника покрывала редкая щетина. Он скалился, всем своим видом показывая, что сейчас сломает этого хлыща пополам. В тот момент, как только захочет.
— Ты обидел нашего брата. И ты заплатишь нам за это, — сказал он Герману, тыча его в грудь.
— Вы ошибаетесь, — невозмутимо ответил Герман. — Он увел вещь этой женщины, — показал он на Наташу. — И она пощадила его.
— А-а-а! — завопил кто-то из ватаги и, видимо, решив не дожидаться, о чем договорятся более высокие стороны, прихватив стул, ринулся на одного из подошедших из-за дальних столиков.
Его примеру последовала остальная ватага. И когда зачинщик, получив затрещину, летел в дальний угол, в воздухе уже вовсю мелькали руки и ноги. Пара ватажников последовав его примеру, тоже вооружились стульями и одновременно бросились на Германа, пытаясь своей инициативой опередить вожака. Тот же, проведя сколь мощный столь же и неуклюжий апперкот, вместо Германа врезался кулаком в стойку и, получив от него удар по шее, стек на пол. Сам Герман подвинулся, позволяя двум стульям встретиться в воздухе. Раздался треск. Один из стульев, продолжив движение, разлетелся о стойку. Другой же, лишившись спинки, полетел прямехонько в Наташу.
Пока шла перебранка с предъявлением Альберта и непонятными претензиями, она была уверена, что сейчас это все прекратится, успокоится и закончится обычной пьянкой. Сейчас же она отчетливо почувствовала, что это может кончиться плохо. Особенно в тот момент, когда потертое сидение, щерясь щепками на месте, где еще секунду назад была спинка, стремительно увеличивалась в размерах, занимая все больше и больше видимого пространства. Наташа стояла, смотрела как потертая фанерка закрывает людей, стойку, свет, видела все потертости и царапины, оставленные многочисленными задницами и прилипшими к ним песчинками, и не могла пошевелиться. Она успела только приоткрыть рот, когда крашенная фанера почти коснулась кончика ее носа.
Через мгновение фанерный щит исчез. За ним стоял Герман, держа за ножку остатки стула. Лицо Германа выражало крайнюю степень беспокойства и озабоченности.
За другую ножку злополучного стула держался светлый крепыш, уже хорошо знакомый Наташе. Влад был столь же невозмутим, как и в прошлые разы. И держал он ножку так, будто держит не то, что только что могло ее если не убить, то изувечить, а какую-то случайно подвернувшуюся вещь. Он молча кивнул Наташе и, развернувшись, удалился, попутно увернувшись от ударов еще не угомонившихся ватажников, которые сразу после этого почему-то неуклюже свалились на пол.
Пока она смотрела ему в след, Герман пинком отшвырнул одного из любителей драки, коротким ударом нокаутировал второго и придвинулся к Наталье.
— Ты цела? — спросил он, внимательно разглядывая ее лицо.
— Э-э-э… Да, — ответила Наташа, переводя на него взгляд.
— Прости. Минуточку.
Герман приподнял предводителя ватаги за ворот майки. От его свесившийся головы донеслось невнятное бурчание.
— Джанго. Дай пожалуйста стакан воды, — попросил Герман у бармена.
— Пресную воду на всяких тратить, — проворчал тот, но стакан дал.
Герман аккуратно вылил его содержимое на голову ватажнику. Тот зафыркал и поднялся, опираясь на стойку.
— Вон! — скомандовал Герман. — Уходите!
Ватажник молча развернулся и побрел к выходу. За ним потянулись и остальные, прихватывая тех, кто не мог идти сам.
— Джанго, они много поломали?
— Да так… — бармен замялся. — Теперь прибираться придется, — он обвел рукой недавнее поле боя с перевернутыми столами, обломками стульев и осколками посуды.
— Да, — кивнул Герман. — Сейчас у тебя стало не очень уютно.
Он обратился к Наташе, шарящей глазами по залу.
— Прошу прощения за этот кавардак, — Вы не хотели бы провести остаток этого вечера, скажем, на яхте?
— На яхте? — тупо переспросила она, продолжая рассматривать зал.
— Да. Знаете, у меня тут неподалеку стоит на якоре яхта. Я приглашаю вас в гости.
Наташа наконец-то увидела Влада. Тот сидел к ней почти спиной, отчего сразу его опознать
