На колеснице солнечной, как бог, Отступник, превышая всех своих, Величье идольское воплощал, Отрядом Херувимов окружен Горящих и оградой золотых Щитов; но вот он с пышного сошел Престола; оба воинства теперь Лишь малой полосой разделены (Ужасный промежуток!), и ряды Враждебных армий, противостоя Одни другим, образовали фронт Свирепый, устрашающей длины. Пред сумрачным полком передовым, Пока побоище не началось, Широким, гордым шагом, в золотых Доспехах и алмазных, Сатана Прошел, гигантской уподобясь башне. Нет! Зрелища такого Абдиил Не мог снести. Среди храбрейших он Воителей стоял и был готов К деяниям геройским. Поверял Свое он сердце доблестное так:
"- О Небо! Сколь похож на божество Презревший верность и забывший долг. Зачем не изменяют сила, власть Предателю, что изменил добру, И дерзкий не становится всегда Слабейшим, хоть на вид неодолим? Но с помощью Всесильного хочу Я ныне силу испытать Врага, Как прежде в словопренье испытал Его порочный, лицемерный ум. Не должно ли, чтоб одержавший верх, В словесной битве правду отстояв, Вдобавок и оружьем победил, И в двух сраженьях одержал победу? Хотя постыдна и дика борьба Меж разумом и силой, тем верней, Тем справедливей разума успех!"
Размыслясь, Абдиил покинул ряд Соратников и выступил вперед; Он встретился на полпути с Врагом Отважным, разъярившимся вдвойне, Поскольку осознал, что упрежден Противником; но стойкий Серафим На бой бесстрашно вызвал Сатану: "- Гордец! Не ты ли встречен? Возмечтал Ты, без препон, желанным овладеть, Застать неохраненным Божий Трон, Покинутым из страха пред твоим Оружьем иль могуществом речей Твоих. Как не помыслил ты, глупец, Сколь безрассудно угрожать мечом Всесильному, который может вмиг, Создав неисчислимые войска Из крох наимельчайших, одолеть Твое безумье или мановеньем Десницы вседостижной, без нужды В помоге, самолично, в бездну тьмы Тебя, с твоими ордами, швырнуть! Но путь измены выбрали не все; Нашлись такие, что любовь к Творцу И верность предпочли; не ведал ты О них, вообразив, что я один Среди твоих сторонников - неправ. Сочти, сколь многие со мной делить Неправоту готовы, и пойми, Хоть поздно, что немногие порой Глаголят правду; тысячи, напротив, Способны в заблуждениях погрязть!"
Презрительно скосясь, Великий Враг Ответствовал: "- Ты на свою беду Вернулся из побега в жданный час Отмщенья моего. Тебя искал, О Дух крамольный, прежде всех; прими Заслуженную плату, испытай Ты первым силу мышц моей руки, Тобою раздразненной. Твой язык Дерзнул, противоречьем вдохновлен, Оспорить на собранье треть богов, Отстаивающих права свои Божественные: ведь пока жива Их божеская суть, они признать Не могут Всемогущим никого. Но ты сообщников опередил, Тщеславясь вырвать перья у меня И о моем разгроме объявить Деяньем этим. Малость погожу Для возраженья (чтоб не хвастал ты, Что я тебе ответить не сумел). Для Ангелов,- я полагал,- свобода И Небо - нераздельны; но теперь Я вижу, что довольное число, Воспитанных на песнях и пирах Угодников,- холопство предпочли. Вот этих-то небесных певунов Подобострастных ты вооружил; Свободу хочешь рабством сокрушить. Что ж! День текущий их дела сравнит!"
В ответ сурово молвил Абдиил: "- Отступник, заблуждаешься ты вновь И станешь заблуждаться без конца, Утратив правый путь. Ты зря клеймишь Холопством услужение Тому, Кто Богом и Природой утвержден, Как наш Глава. Природа и Господь Один закон гласят: повелевать Достоин Тот, кто подданных превысил Достоинством. Но истинное рабство Служить безумцу или бунтарю, Который на Владыку восстает, Его превосходящего во всем, Как служат соучастники тебе. Ты раб, ты сам себе порабощен И смеешь службу нашу поносить! Владычь в Аду, там княжество твое, А мне Творцу на Небе дай служить Преславному, блюсти Его. завет Божественный, достойный послушанья. Тебя не трон - оковы ждут в Аду. Пока от беглеца, как ты сказал, Вернувшегося получай привет На твой нечестьем оскверненный шлем!"
Промолвив, замахнулся, и удар Прекрасный не замедлил и как шквал Обрушился на гордый шлем Врага С таким проворством, что ни взгляд, ни мысль Мгновенностью его б не превзошли, Ни щит не отразил бы. Сатана На десять ужасающих шагов Отпрянул; на десятом- у него Колено подломилось; он припал, Но удержался, опершись на дрот Огромный. Так, подземная вода И ветер, сквозь глубинные пласты Порой себе прокладывая путь, Сдвигают с места гору, и она Со всеми елями и сосняком Полупроваливается. Престолы Мятежные, завидев, что сражен Из них сильнейший, в бешенство пришли И в изумленье. Наши в торжестве Издали клич победный, возвестив Желанье скорой битвы. Михаил Архангельской фанфаре повелел Трубить; все Небо этот звук объял; Тогда вскричали верные войска: "Всевышнему осанна!"; вражья рать, Не медля, столь же грозная, пошла В атаку; битва завязалась вмиг, Подобно буре бешеной, и вопль, Неслыханный доселе, огласил Все Небо; ударяя о броню, Оружье издавало звон и лязг, Нестройный, оглушающий раскат; Скрипели оси медных колесниц Неистово, и в трепет приводил Побоища невыносимый гул. Пронзительно свистя над головой, Летели тучи раскаленных стрел, Над полем битвы свод образовав Горящий, и под куполом огня, С напором разрушительным, войска Сражались, друг на друга устремясь, Неистощимой злобою кипя. От грома содрогались Небеса; Была б Земля уже сотворена, Она б до центра сотряслась! Не диво! Сшибались миллионные когорты Свирепых Ангелов, из коих мог Слабейший все стихии подчинить И обратить в оружие свое; Насколько ж совокупная грозней Неисчислимых сонмов этих мощь, Способная, стократ раздув пожар Войны губительной, хоть не совсем Разрушить Небо - их блаженный край Родной, но разорить его вконец. Однако Вечный Всемогущий Царь Вселенной, властвующий с вышины, Им силы поубавил. Все ж число Сражающихся было таково, Что армии равнялся легион, А легиону - воин. Каждый вождь Был воином, а воин был вождем, И каждый знал - когда идти вперед, Когда остановиться и когда Сомкнуть иль разомкнуть подвижный строй По ходу битвы яростной. Никто Не помышлял бежать иль отступать; Не обличало страха ни одно Деянье; полагался на себя Любой, как будто лишь в его руках Ключи победы. Славные навечно Свершались подвиги - им счета нет, Столь широко разбушевался бой Многообразный: то на твердой почве Рубились пешими; то на крылах Взвивались мощных, воздух расплескав, И весь уподоблялся он огням Сражающимся. Битва долгий срок Без перевеса длилась, до тех пор, Пока, невиданное оказав Геройство и подобного по силам Соперника не встретив, Сатана Пробился сквозь побоище, как вихрь, Меж Серафимов, что свои ряды Смешали в лютой сече, и узрел, Как Михаил разит мечом огромным, Единым взмахом целые полки, И смертоносный, обоюдоострый, Двумя руками поднятый клинок Обрушивается и все вокруг Опустошает. Сатана, спеша Погибель отвратить, подставил щит Неразрушимый, исполинский диск, Покрытый адамантовой броней Десятислойной. Ратный труд прервал Архангел, заприметивший Врага; Он радостно надеялся войну Междоусобную Сынов Небес Немедленно покончить, одолев Зачинщика, и протащить в цепях Плененного. С пылающим лицом, Сурово брови сдвинув, он вскричал:
"- Виновник Зла, безвестного досель На Небе и до бунта твоего Неведомого даже по названью, А ныне изобильного! Взгляни На беды ненавистной всем борьбы, Которые по праву на тебя И на твоих сообщников падут Безмерно тяжело! Как ты возмог Нарушить благодатный мир Небес, Злосчастие в Природу привнести, Не бытовавшее до мятежа Преступного! Как заразить дерзнул Своею злобой тысячи других, Когда-то верных, чистых, а теперь Запятнанных изменой! Не мечтай Расстроить бунтом наш святой покой. Тебя изгонят Небеса; приют Блаженный не потерпит мрачных дел Насилья и войны. Изыди в Ад, И да изыдет заодно с тобой, В обитель Зла, твое исчадье - Зло, И вся твоя бесчестная орда! Там смуту сей, покуда этот меч Карающий твою не начал казнь Иль месть, которой дал Господь крыла, Внезапная, иная ниспадет, Тебя низвергнув, для горчайших мук!"
Так молвил Князь Небесных сил; ему Противник прекословил: "- Ты не тщись Угроз воздушных ветром испугать Того, кому деяния твои Не страшны: разве в бегство обратил Ты из моих бойцов хоть одного, Слабейшего? И разве тот, кто пал, Непобежденным не вставал опять? Неужли проще справиться со мной, Властолюбивый, с помощью угроз И повелений? Зря не уповай! Не этим завершится ратный спор, Который бедоносным ты честишь, А мы считаем славным. Наша цель Достичь победы, или Небо в Ад, Измышленный тобой, мы превратим; Коль нам не царствовать, мы будем здесь, По крайней мере, вольными. Напружь Всю мощь, и на помогу призови Всесильного,- как ты Его зовешь. Не отступлю; тебя-то я искал Повсюду - издал?ка и вблизи!"
Умолкли, несказанный бой начать Готовясь; даже ангельский язык Слов не найдет, чтоб рассказать о нем; С каким земным событием сыскать Сопоставленье, чтоб на высоту Богоподобной мощи вознести Понятие людское? Два врага, В покое ли, в движении, равны,Оружьем, видом, поступью,- богам, Достойным предопределять судьбу Небесного владычества. Мечи Взмахнулись пламенные, описав Ужасные окружности; щиты, Друг против друга, блещут и слепят, Как два огромных солнца. Ожиданье Застыло в страхе. Обе стороны Ожесточенных Духов, только что Сражавшихся несметною толпой, Освободили, спешно отступив, Обширную равнину, ибо вихрь Единоборства этого для них Небезопасен. Поединок был,Насколько при посредстве малых дел Великое возможно описать,Как если бы гармония Природы Расстроилась и вспыхнула война Созвездий, и под гнетом грозных сил, Навстречу обоюдно устремясь, Две злобные планеты, средь Небес, Сразились, в битве яростной смесив Материю своих враждебных сфер.
