"- О, пагуба счастливца! Юный мир Преславный, неужели он исчез, И я, венец недавний этой славы, Былой счастливец, проклят, принужден От Божества скрываться и бежать, Чье лицезренье было искони Моим блаженством высшим? Но прийму Злосчастный жребий, горькую судьбу, Когда б на этом исчерпалась казнь; Я поделом наказан и стерплю Заслуженную кару, но конца Ей нет; все то, что выпью или съем, Все то, что от моих родится чресл, Подвержено проклятью. О, слова, Столь сладостно звучавшие: "Плодитесь И множьтесь!" Нынче страшно им внимать! Что множить и плодить мне суждено, Помимо новых на мою главу Проклятий? Кто в грядущие века, Терзаясь мною навлеченным злом, Проклятье на меня не обратит, Воскликнув: "Горе, Праотец, тебе, Адам нечистый! Вот благодарить Кого нам надобно!" Проклятьем впредь Признательность мне будут выражать, И, кроме собственного,- на меня Проклятья всех потомков как шальной Обрушатся отлив, соединясь В природном средоточье, и хотя На место надлежащее падут,Падут в среду родную тяжким грузом. О, мимолетные услады Рая, За вас я вечным горем заплачу! Просил ли я, чтоб Ты меня, Господь, Из персти Человеком сотворил? Молил я разве, чтоб меня из тьмы Извлек и в дивном поселил Саду? Но если к собственному бытию Я волей не причастен, то велят Закон и справедливость обратить В первоначальный прах меня опять. Я этого хочу; Твои дары Вернуть желаю, не имея сил Безмерно трудные Твои блюсти Условия, на коих бы возмог Дарованное благо удержать, Которого я вовсе не искал. Утраты этой было бы вполне Достаточно для кары; так зачем Ты безысходную прибавил скорбь? Твой суд непостижим. Но, говоря По правде: слишком поздно я ропщу; Мне надо бы условья отклонить Заранее. Бедняк! Ты принял их. Никак, хотел ты благом завладеть, А после опорочить договор? Без твоего согласья создал Бог Тебя; но если б твой ослушный сын На обличенье возразил отцу: "Зачем ты дал мне жизнь? Я не просил Об этом!" - разве дерзостный ответ Ты принял бы? Ведь сын твой порожден Не прихотью твоей, но естеством, Тебя ж хотеньем Собственным воздвиг Творец и на служение Себе Избрал; от Божьей милости была Твоя награда; посему Он прав Любую казнь тебе определить. Я покоряюсь. Верен Божий суд И беспорочен приговор. Я - прах И отойду во прах. О, жданный миг, Когда б ни грянул! Отчего же длань Господня медлит казнь осуществить, Назначенную в день Грехопаденья? Почто живу я дольше, не пойму; Почто, карая смертью, длит Господь Мне жизнь и наказанье заодно Неумирающее? Я готов С восторгом встретить смерть и стать землей Бесчувственной, -в нее блаженно лечь, Как в лоно материнское! Покой Я там вкусил бы и сладчайший сон Невозмутимый, и в моих ушах Грозящий голос Божий, словно гром, Не грохотал бы, страх бы не терзал Прозреньем худших бедствий для меня И для моих потомков. Лишь одним Смущен: быть может, я не весь умру, И чистое дыханье жизни, дух Живой, который Бог в меня вдохнул, Не будет уничтожен, наряду С телесной оболочкой, и тогда В могиле, а не то в ужасном месте Другом (кто знает?), вживе суждено Мне умирать. Чудовищная мысль, Коль скоро истинна! Но почему? Ведь грех дыханьем жизни совершен; Так что же смертно, если не душа, Причастная и жизни и греху, Поскольку плоть - безжизненна, безгрешна? Итак, умру я весь. На этом пусть Сомненья успокоятся. Постичь Дальнейшее людской не в силах ум. Бог бесконечен, но неужто месть Господня бесконечна? Не таков Приговоренный к смерти Человек. Как может Бог обрушить вечный гнев На тварь конечную, чье бытие Смерть пресекает? Может ли Господь Бессмертной сделать смерть? Но этим Бог В противоречье странное впадет, Что невозможно даже для Творца И слабость означало бы скорей, Чем всемогущество. Ужели Он Изволит, ради мести, вознести Конечное в казнимом Человеке До бесконечного, чтоб утолить Гнев ненасытный, и продолжить казнь Сверх меры персти бренной, преступив Закон Природы, каковой гласит, Что действие причин подчинено Не протяженью сфер, присущих им, Но свойствам и возможностям вещей, Подверженных причинам. Ну, а вдруг Смерть - вовсе не единственный удар, Все чувства отнимающий зараз, Как думал я,- но мук безмерных ряд, Что непрерывно множатся, растут; Я их сегодня начал ощущать В себе и вне себя, и эта боль Продлится до скончания времен. О, горе! Страх, подобно грому, вновь Мою незащищенную разит Главу! Итак, навек воплощены В единстве нераздельном - я и смерть. Но не один я отягчен судьбой,Во мне потомство проклято мое. Прекрасное наследье, сыновья, Вам откажу! О, если б, расточив Его дотла, оставил вас ни с чем, Меня благословили б вы, лишась Смертельного подарка, но теперь . Лишь проклянете! Отчего за грех, Одним свершенный, будет род людской, Невинный, совокупно осужден? Невинный ли? Что может от меня Родиться, кроме с ног до головы Растленных поколений, ум и воля Которых, в непотребстве закоснев, Не только станут грех мой повторять, Но и к нему стремиться? Разве им Возможно оправданье обрести Пред ликом Господа? Но, перебрав Сомненья все, я должен оправдать Всевышнего, и сколько б я ни сплел Уловок ложных, доводов пустых И тщетных умствований,- все ведут К воззренью твердому: виновник сам Я первый и последний; корень зла И порчи - лишь во мне; хула должна Пасть на меня,- о, если бы и гнев Сразил меня, единого! Мечта Безумная! Ты в силах ли снести Безмерный груз, тяжело всей Земли, Вселенной всей, хотя б с твоей женой Прескверной это бремя разделил? Все, что тебя прельщает и страшит, Надежду на прибежище равно В зачатке губит. Не было и нет Несчастнее тебя, и не сыскать Ни в прошлом, ни в грядущем образца Такой беды. Возмездьем и грехом Ты уподоблен только Сатане. О, Совесть! В бездну ужаса и мук Меня ты ввергла; я не нахожу Исхода, падая все глубже, глубже!"
Так, сам с собою, вслух роптал Адам В глухой ночи, что боле не была Целебной, кроткой, свежей, как досель, До преслушанья; черный воздух в ней Теперь царил, с туманом наряду И наводящей трепет, влажной мглой, Где Совести нечистой все вокруг Казалось ужасающим вдвойне. Адам лежал, простершись, на земле, На ледяной земле, и проклинал Свое рожденье, упрекая Смерть За то, что медлит казнь осуществить. Он вопрошал: "- Зачем ты, Смерть, нейдешь, Чтоб трижды вожделенным покарать Меня ударом? Истина ужель Свое нарушит слово? Божий суд Ужель неправосудным хочет стать? Но Смерть не поспешает на призыв; И, несмотря на вопли и мольбы, Не ускоряет медленных шагов Небесный суд. О, рощи я леса, Источники, долины и холмы, Я вас еще недавно обучал Иными отзвуками отвечать На голос мой; совсем иную песнь Приветно повторяла ваша сень!"
В отчаянье сидела в стороне Понуро Ева; муки увидав Адама, подошла к нему, стремясь Утешной речью скорбь его смягчить; Суровым взором он жену отверг: "- Прочь с глаз моих, змея,- пристало так Тебя наречь за то, что ты в союз Вступила с Гадом. Ненавистна ты И лжива, словно Змий; недостает Обличья лишь и цвета, чтоб, явив Коварство скрытое, предостеречь Созданья прочие: не доверять Твоей небесной внешности, дабы Она, лукавство адское тая, Сетями не опутала бы их. Я был бы вечно счастлив без тебя, Когда б не спесь твоя, пустая страсть Бродяжить, не отвергли б наотрез Остережений мужа, в грозный миг Опасности, сомненьем оскорбясь Моим оправданным. Ты показать Себя возжаждала хоть Сатане, Мечтая провести его, но Змием Была обманута, а я - тобой. Я, созданной из моего ребра, Тебе поверил, стойкой, мудрой счел, Благоразумной и от козней всех Предохраненной; разгадать не смог, Что это не душевные твои Достоинства, но только внешний блеск, Что ты ребро, не боле, и к тому Кривое от природы, да и влево Наклонное, как вижу я теперь, Откуда взято; лучше бы его Отбросить сразу, ежели в числе Излишним оказалось! О, зачем Творец премудрый Небеса Небес Мужами - Ангелами заселил И напоследок создал на Земле Новинку - обольстительный изъян Природы? Отчего подлунный мир Мужчинами одними не наполнен, Как Небо Духами, где женский пол Отсутствует? Ужель других путей Продолжить род людской Он не сыскал? Тогда бы не стряслось такой беды И много худших, будущих невзгод, Бессчетных смут - последствий женских ков И связей с женщинами; ибо муж Подругу подходящую вовек Не обретет, довольствуясь женой, Которую просчет и неуспех Ему дадут; желанную добыть Ему удастся редко, по вине Ее непостоянства; узрит он, Что легкомысленница предпочла Не столь достойного; а если даже Взаимностью ответит на любовь,Ей воспрепятствуют отец и мать; Иль поздно он избранницу найдет, Цепями брака скованный с другой, Жестокой, ненавистной и позор Навлекшей на него. Отсюда жизнь Людская будет горестей полна Несметных и разбит семейный мир!"
Он смолк и отвернулся, но в слезах, С развихренными прядями волос, Не отступала Ева и, к ногам Адамовым униженно склонись, Их обняла, о милости моля:
"- Не покидай меня! Свидетель - Небо, Насколько я люблю тебя и чту Сердечно! Неумышленно ты мной Обижен, по несчастью оскорблен! Обняв твои колена, я прошу Смиренно: нежных взоров не лишай Страдалицу,- всего, чем я жива,Благих советов, помощи твоей В безмерной этой скорби. Ты один Мне сила и опора; без тебя Куда я денусь? Где ухоронюсь? Пока мы живы,- может, краткий час,Да будет лад меж нами. Долей злой Сплоченные, сплотимся же тесней Противу ненавистного Врага, Которого явил нам приговор, Противу Змия лютого! За вс?, Что нас постигло, не питай вражды Ко мне, погубленной и превзошедшей Тебя в несчастье. Оба мы грешны: Пред Богом - ты, но я грешна вдвойне,Пред Богом и тобой. Вернусь туда, Где осудили нас; там вопиять Я стану, докучая Небесам, Чтоб отстранился от твоей главы Их приговор и лишь меня разил Единую виновницу невзгод Твоих! И пусть меня, одну меня Карает справедливо ярость Божья!"
