Стив Айлетт - Атом (Atom)

– Если только я не ошибаюсь самым печальным образом, герой вашей истории сейчас мёртв. – Туров роется в своей куртке в поисках сигарет.

– К этому моменту вовсю ходили слухи, что на спине переулочного краба какое-то мудрое сообщение, ага? Но уже в те дни копы избегали всего, что может поко-лебать их неведение. Чудовище выросло жуть каким большим и при приближении людей впадало в ярость, старательно размахивая зазубренными клешнями. Невзирая на привычку твари бегать боком, с любопытными он шёл на лобовое столкновение, и сообщение на спине так и не увидел никто из тех, для кого оно хоть что-нибудь значило. Правда, как правило, остаётся в одиночестве – как крабы с лицами самураев во Внутреннем Море, которых рыбаки выбрасывают назад, опасаясь невезения; так же и потомки этого, с накарябанной правдой, с помощью естественного отбора унас-ледовали узор на панцире и носят его по сей день. Наступает тишина, наполненная статикой.

– Прошу прощения? – наконец говорит Туров, египетская сигарета трупом свисает с высохшей нижней губы. – Вы уверены, что ваш рассудок на месте? «Унас-ледовали узор на панцире»?

– Действительность избегает взгляда, – говорит бармен, разглядывая чистый стакан на просвет, – уклоняется от веток и шишек, как водитель на просёлке.

– Держится уголков глаз, – бурчит кто-то глубоко во мраке бара, – где нет цветового восприятия.

– Правда не чёрно-белая, Молотила.

– И какая она, по вашему мнению? – спрашивает Туров.

– Цвета бриллианта.

– Ладно, рад был с вами пообщаться, – говорит Туров, вставая с табуретки. – Спасибо за попытку приободрить меня в мрачный час. Но, должен сказать, я бы предпочёл, чтобы вы придумали более осмысленную историю. Счастливо оставаться.

– Огоньку? – мягко спрашивает бармен, предлагая Зиппо.

Туров достаёт сигарету изо рта, как будто удивлён, что нашёл её там, потом возвращает на место и наклоняется; бармен чиркает кремнем, и ракообразное под-нимается со своей тарелки с овощами, клацая клешнями. В каждом зеркале бара отражается лозунг «МЕНЯ УБИЛ ПОВАР», выгравированный на панцире. С ужасающим воплем Туров отталкивает руку бармена, и краб расцветает пламенем, бросается со стойки и издаёт полузвуковой крик, пока в сиянии несётся по полу, чтобы столкнуться с оружейным стендом. Стойка вспыхивает, и бар извергается паникой, словно дюжина алкашей одновременно расплатилась. Туров вылетает из двери, как кролик из клетки.

– Покрась машину, – говорит бармен, – снизу ещё проступает старая краска.

Телек на лобовом стекле у Мэдисон накладывает спектакль на движение. – Новости часа. Президент, чьё убийство, говорят, вошло в деликатную фазу, описал свои постоянные бесцеремонные попытки «оставаться чистым» после того, как его застали на месте преступления с четырёхфутовым кальмаром. Кальмар – плотоядный морской моллюск с обтекаемым телом и раковиной, выродившейся во внутренний хрящевой стержень. «Враги с удовольствием используют этот достойный сожаления импульс против меня. И мне кажется, это говорит о том, что их болезнь куда тяжелее, чем моя». Завтрашний визит президента в Светлопив-сити на фоне продолжающегося разрыва штатов широко рассматривается как потенциальный повод для побоища.

– Бандита Гарри Фиаско осудили за моральный ущерб и приговорили к стулу с тройным подключением за разрушение Городского Хранилища Мозгов. «Я хотел бы поблагодарить маму, папу, мою девушку Китти, надзирателя, который занимался моим досрочным освобождением, и всех жертв – без вашей помощи я не смог бы совершить преступление. Казнь я посвящаю вам». Но казнь отложили ради рекламы. На лестнице суда адвокат Гарпун Спектр дал комментарий: «Вы заметите, я корчу рожи. Все мышцы у меня на лице свело судорогой из-за ужасной скорости слушания это го дела. Действительно, суд был такой стремительный, что мне выделили очень мало эфирного времени. Я планирую задержать эту казнь минимум на шестнадцать часов. Красота окружает меня. Прочь с дороги». На вопрос, почему он сдал Фиаско, главарь группировки Эдди Термидор прямого ответа не дал. «Тогда я решил, что это мелочи».

– В ответ на производство Мёртвой Барби, серой куклы без глаз, родители подали жалобу, что продукт во всём остальном неотличим от других Барби. Произ-водители непоколебимы. «Обвинение в том, что мы просто экономим краску – полная нелепица. Мы хотим объяснить детям концепцию смертности. В комплект новой Барби входят гроб, трупный макияж, жуки. У живой их нет». С вами были новости-хреновости, а сейчас отличный клип Септической Эрозии «Что Там с Ножом».

Мэдисон едет в государственный обезьянник. Фиаско приговорили на суде, похожем на базар третьего мира. Когда вошли присяжные, их душили одеяния.

– Раз и навсегда исправьте преступника, – сказал им судья, – или побуждение повторять за ним станет всеподавляющим.

Трудно было однозначно сказать, на чьей стороне Гарпун Спектр.

– Сложно сказать о Фиаско что-нибудь, что ещё никто не говорил, – заявил он. – Отважный во всех сферах жизни, он оставил отпечаток своей личности на лице у меня и многих, кто сегодня здесь собрался. Он настолько храбр, что его яйца1 – угроза нам всем. – Взрывная гибель Автоносорога пару лет назад поло жила конец камере смертников – Гарри отправили к рокеру Розенбергу.

За стеклом комнаты неудачников находится приёмная, обитая мигреневыми планками. Приводят Фиаско, всего наряженного в наручники с электрозапорами, и швыряют внутрь. Невзирая на тюремную одежду, перещёлкивающиеся контакты и пуленепробиваемый загар делают его лёгкой мишенью быстрорастворимой моды. Он хмурится на посетительницу: у неё на воротнике плаща и на тулье шляпы капли дождя.

– Сказали, что ко мне пришли, я уж решил, что это Китти. Где я тебя раньше видел?

– Знаешь Тэффи Атома, так сказать, больше чем хотел, да, Гарри? Ты нас видел в Крепости. Я его партнёрша.

– Атом. Модальность ЧД, да? И была какая-то история с его отцом.

– Главный клоун в цирке. Погиб при аварии мини-машины. Вылетел прямо на капот. Отвалились все четыре колеса. Тэфф так и не оправился.

– Жёсткий надлом. Значит, ты Барбитур. Скажи, как я выгляжу?

1В английском языке наличие яиц сильно коррелирует с мужеством обладателя.

– Недожаренным. Но скоро будешь выглядеть как дорито, дружок.

– Прямо в точку.

– Значит, в конце ты не замёрзнешь.

– Мой стиль. Знаешь, мы с Китти часто занимались тазерным сексом.

– Она о тебе особо не говорит.

– Очень скрытная леди.

– Настолько, – Мэдисон зажимает амортизатор губами и прикуривает, – что её там не было.

– Дистанционно нет отдачи – она идеальный преступник.

– Никто не идеален, Гарри. Тебе надо было уезжать из города, пока была такая возможность.

– Моя мораль была в аду разработки. Я сроду ничего похожего не делал.

– Похожего на что?

– Халтурка на стороне. В один прекрасный день я осознал, что мы с Китти окажемся в двадцатимиллионном доме и будем биться за еду с белугой, представля-ешь? Что, мне надо было оставаться на этой работе, пока я бы не покончил с ней кулаками? Легко, как пасть в очереди, уверен. Но когда я взял образец той тыквы…

– Ты знал, что она, должно быть, дорогая, да? Джентльмен ради неё так напрягался.

– Не сразу. – Фиаско кажется смущённым. – Я считаю бдительность разновидностью ненадёжности. Доставил мозги Кэндимену, но потом во мне просну-лось что-то вроде интуиции. У некоторых болят ноги при перемене погоды – я чувствовал её в своей рубашке. В штанах появился настоящий якорь. Так что я вер-нулся на следующий день, спёр мозги и как следует разглядел эту прелесть. Похоже на древесный нарост и на ощупь – как яйцо в мешочке. Потом я понял, что не знаю, кому продать тыкву. Не знал даже, почему из-за неё столько шума. Но вот мне надо куда-то пристроить голову, исходящую паром. Сбыть её я не могу, вернуть джентльмену тоже, и я решил: пожалуй, спихну её Термидору, скажу, что случайно увидел хорошую штуку и занялся ею как бы от его имени, никто знать ничего не знает, как обычно. Но к тому моменту прошло немного времени, я не знал, какой приём встречу, может, придётся спешно скрываться, и конечно я не вплыл в двери Крепости с товаром в протянутых руках. Самый лёгкий способ сойти с ума – послать его по почте.

– Камера хранения?

– Центральный вокзал Светлопива. Пять-восемь-девять. Ключ отправил по почте Сайта-Клаусу.

– Забавно.

– Что?

– Почему ты всё рассказываешь, Гарри? Мы с Тэффом не особо тебе помогали.

– Всё перевернулось, мисс Барбитур. Понимаешь, смертный приговор – как декларация любви. Несколько слов – и весь мир изменился. Жизнь поздоровалась со мной пинком.

– Если ты выйдешь, группировка разберёт тебя на части и выбросит инструкцию.

– Меня не выпустят – Блинк набирает негодование за щёки, как хомяк. – Скорее всего, я щёлкну, как жук на сковородке.