– Говори! – сказала ему мать.
– Дочка! – сказал отец и зачем-то встал. – Тут такое дело.
И он начал сбивчиво говорить вмиг растерявшейся Алке, что к ним пришел новый начальник отдела, который сразу его невзлюбил, стал освобождать вакансии для своих, короче, его подставили и из банка уволили. «Ещё потребовали досрочно вернуть кредит, – грустно сказал папа. – Теперь вот машину бегом продаю».
Алка села на табурет. Осознавать наступившую реальность ей не хотелось.
– То есть за обучение платить нечем? – жёстко констатировала мать.
Отец молчал.
– Я тебя спрашиваю? – также жёстко повторила мать.
– Да. Нечем, – сказал папа. – Но, в конце концов, есть же заочное отделение, есть вечернее.
– У нас нет заочного отделения. И вечернего тоже нет, – сказала Алка. – У нас только дневное. И оно платное. – И разревелась как последняя дура…
__________
Алка проспала сутки. Мать дала ей сильное успокоительное. Во рту было горько, в голове пусто. Она равнодушно посмотрела на разбросанные по письменному столу заготовки для курсовой работы. На экране мобильного телефона светились неотвеченные звонки: один – от Жоры, несколько от отца. Она почистила зубы и набрала папе.
– Привет, дочка! – сказал папа. – Как ты?
– Всё нормально, папа! – сказала Алка. – Ты не волнуйся. Я – сильная. Я переживу!
– Я постараюсь что-нибудь придумать, доченька! – сказал отец. – Ты только пойми, не всё от меня зависит.
– Да, я понимаю, – сказала Алка. – Спасибо тебе, папа!
И отключила связь.
Она присела на краешек кровати. Свободного времени оказалось неожиданно много. Она посмотрела на календарь. Воскресенье. Алка оделась и пошла к Людке. Та была дома одна.
– Родители на даче, – сказала Людка. – Целину поднимают. А мне, извиняйте, завтра на работу. Давно не виделись.
– Давно, – сказала Алка. – У меня к тебе дело.
– Говори.
– У вас там, в этой вашей юрконторе свободных вакансий нет случайно?
– Для кого? – спросила Людка.
– Для меня, – сказала Алка.
– Ты ушла из института?
– Да. Так получилось…
– А чего так? – спросила Людка. – Разочаровалась в избранной профессии?
– Долго рассказывать, – сказала Алка. – Как-нибудь в другой раз. Ну, чего, поможешь с работой?
– Ну, не знаю, – сказала Людка. – Я поговорю завтра с шефом, но обещать ничего не могу.
– Когда тебе позвонить? – спросила Алка.
– Позвони завтра, ближе к концу рабочего дня.
– Я позвоню, – сказала Алка. – Я пойду тогда, а то голова сильно болит.
– Ну, давай, подруга, – сказала Людка. – Звони вечерком…
Вечером следующего дня она позвонила Людке, та не очень довольным, как показалось Алке, тоном сообщила, что её ждут на собеседование в среду в три часа. Впрочем, Алке было не до сантиментов. Она записала адрес и так же сухо поблагодарила Людку.
В среду ровно в три она сидела в приёмной директора юрконторы, которая располагалась новеньком бизнес-центре возле Белорусской. Приятно гудел кондиционер, Людка по-хозяйски складывала и сшивала какие-то бумаги.
– Шефа зовут Вадим Юнусович, – сказала Людка. – Смотри, не перепутай.
– Я постараюсь, – сказала Алка.
– Вадим Юнусович! – Людка набрала директора по внутренней связи. – Соискательница пришла. Что? Понятно.
Она махнула рукой Алке: иди в кабинет.
Алка постучалась и вошла.
За большим, чёрного дерева столом, сидел брюнет в белой рубашке с закатанными по локоть рукавами, лет тридцати пяти на вид.
– Привет! – сказал он. – Проходи, садись.
Алка села на дико неудобный стул, с крохотным сидением и высокой узкой спинкой.
– Так… – сказал Вадим Юнусович. – Э-э-э… Тебя зовут…
– Алла, – сказала Алка.
– Да, конечно, – сказал директор. – Сколько годков?
– Восемнадцать.
– Прекрасный возраст, чтобы начинать трудовую деятельность, – сказал Вадим Юнусович. – Люда сказала, что ты училась в автодорожном институте?
– Да. Один курс.
– А почему ушла? – спросил директор.
– Так, обстоятельства финансового характера.
– Понятно, – сказал Вадим Юнусович. – Но это не беда. Возможно, найдёшь себя в другом поприще.
– Я буду стараться, – сказала Алка.
– Это хорошо, – одобрил Вадим Юнусович. – Я думаю, что мы сработаемся.
Он нажал кнопку громкоговорящей связи: – Люда, зайди ко мне.
Людка вошла в кабинет.
– Алла поступает к нам на работу секретарем. Пойди с ней, введи в первичный круг обязанностей.
– Пойдём! – сказала Людка.
Они прошли через приёмную в коридор, в самом конце которого Людка пластиковой картой открыла дверь в комнату.
Комната была странная. На полу стояло несколько больших красных китайских фонарей, в глубине – большая двуспальная кровать.
– Раздевайся! – сказала Людка. – Если надо в душ, вот там за ширмой.
– Ты спятила! – сказала Алка, не веря собственным ушам.
– Шта, я спятила?! – сказала Людка. – Тебя на работу кем взяли?
– Секретарем, – сказала Алка.
– Секретарем?! – насмешливо переспросила Людка. – Чай, кофе, потанцевать? Начнём с последнего. Раздевайся поживее, он скоро придет.
– Да пошла ты, – Алка толкнула дверь и со всех ног помчалась прочь.
На улице она увидела минимаркет, зашла туда, купила пакет молока и тут же выпила его почти залпом. Она села на лавочку возле стоянки такси. Из стоявшей недалеко машины донеслись слова песенки Васильева: «Возьми себя в руки, дочь самурая…»
«Вот именно! – вдруг совершенно спокойно подумала Алка. – Возьми себя в руки, дочь аксакала!» В этой наступившей простоте и ясности мысли ей стало удивительно комфортно.
– Детство закончилось! – негромко сказала Алка. – Что тебя так испугало?
Для начала надо найти нормальную работу. Мысли складывались в строгом арифметическом шахматном порядке. Дам резюме в интернете. Напишу, что у меня неполное высшее. Никакого обмана, оно у меня действительно неполное. Чем занять себя в то время, пока кто-нибудь заинтересуется. У неё мелькнула на долю секунды шальная мысль прокатиться в деревню, но Алка тут же отбросила её как непутевую. Надо постоянно загружать себя, чтобы некогда было депрессовать. Или депрессировать, как правильно, подумала Алка. Она вспомнила о дяде Рашиде, торговавшем фруктами в лавке недалеко от их дома. Дядя Рашид был узбек, но так давно живший в Москве, что, наверное, и не помнил родного языка. Лет десять назад он пытался ухаживать за мамой, и хотя процесс закончился неудачно, в их доме всегда были свежие фрукты и по самой низкой цене. Поговорю с ним, решила Алка, пусть продавщицей возьмёт. Надеюсь, не откажет.
Дядя Рашид взял на работу. Покачал немного головой и сказал: «Всё образуется! Не боги горшки обжигают».
Мать отнеслась к этой новости спокойно. Алке вообще показалось, что отчисление из института задело мать глубже и сильнее, чем её саму, что в этом факте она увидела очередное подтверждение мужской беспомощности. Но как бы то ни было, Алка не стала копаться дальше, она не хотела и не могла обижаться на отца.
Их отношения с матерью теперь больше напоминали жизнь двух подружек, имеющих общий кров. Обе работали с утра до вечера, обе хлопотали по дому, накопить средств и купить к Новому году диван и ещё, желательно, журнальный столик, стало главной задачей. Разве что не делились личной жизнью. Да Алке, собственно, и делиться было нечем. Жора пропал на все лето, позвонил в начале сентября, сказал, что был в пешем походе по Крыму, спросил, почему она ушла из института?
– Да, так, долго рассказывать… – ответила Алка.
– Давай как-нибудь увидимся! – сказал Жора, но без энтузиазма.
– Обязательно! – сказала Алка и внесла его номер в «чёрный» список.
Зима наступила холодная, долгая, так что отправляться на гульбарий, на что несколько раз намекала мать: «Чего дома сидеть монахиней, сходила бы куда в выходные…», совершенно не хотелось. Тем более что Алка увлеклась интернетом. Это был яркий, красочный мир, оптимистичный даже сумеречными утрами, когда она собиралась на работу в лавку дяди Рашида. Алка зарегистрировалась на всех автомобильных форумах, и после работы и домашних дел, поставив на столе возле компьютера кружку с горячим чаем, увлечённо полемизировала с неведомыми собеседниками. Также она просматривала предложения по работе. Предложения поступали, не так часто, как хотелось, и всё какие-то бестолковые. Однажды она отправилась на собеседование в автосалон «Nissan», но увидев очередь, состоящую примерно из пятидесяти девушек, тут же всё поняла, и развернулась обратно.
На этот бесплатный сайт знакомств она забрела случайно. Отсутствие личной жизни по-прежнему не смущало её, любопытство, и не более того, спровоцировало задержаться и пролистать анкеты. Девушек было множество и все они, как на подбор, стремились к творческой самореализации. Алка попробовала представить, как это выглядит, но на ум почему-то приходили исключительно кастрюли с борщом и семеро по лавкам. Молодых, и не очень, людей было несколько меньше, но тоже достаточно. Мужчины в своих анкетах были скупы на слова, у большинства резюме состояло из банальной фразы: ищу девушку.
