Эстель не знала, что у нее была бабушка. Ей захотелось расспросить Инфанта о ней.
– Понимаю, – кивнул Танзер. – Иногда способности передаются через поколение.
– У нас тоже есть ангел, – сказала Эстель. – Карла отправила его со мной и Ампаро. У него крылья из лунного света. Ангел сказал мне принести Ампаро к вам, а не к монашкам в монастырь. Надеюсь, Карла не будет сердиться.
– Я согласен с тобой и с твоим лунным ангелом. Пусть Ампаро попытает счастья с нами, а не с этими черными воронами. Карла будет гордиться тобой, как горжусь я, – заверил ее рыцарь. – Благодарю вас обоих.
С этими словами он повернулся и поднял с земли устрашающего вида копье, взял правую ладонь Гриманда и вложил в нее оружие. Гигант поставил древко на землю, и Эстель увидела, что копье придало ему уверенности. Он потрогал пальцем лезвие, удовлетворенно хмыкнул и кивнул.
– Что у тебя в торбе? – спросил Танзер девочку.
– Пистолет, – ответила Ля Росса.
– Порох, пули и кошелек с золотом, – прибавил Гриманд.
Матиас взял из торбы двуствольный пистолет, и брови его поползли вверх.
– Это работа Петера Пека[28]. Я сам вижу такой всего второй раз в жизни, – удивился он. – Он обошелся хозяину в целое состояние.
– Наверное. Той свинье, у которой я его украл, – усмехнулся Гриманд.
Госпитальер понюхал стволы:
– Из него недавно стреляли.
– Не я, – покачал король воров своей искалеченной головой.
– Я застрелила Пепина, – сказала ему Эстель. – Он упал с крыши вслед за тобой.
Мужчины молча уставились на нее. Ля Росса ждала, что ее будут ругать.
Но Младенец начал хохотать, словно безумный, а Танзер подмигнул девочке. У нее повеселело на душе. Матиас взял порох, пулю, пыж и перезарядил пистолет.
– Нам можно пойти с вами? – спросила Эстель.
– Нет, – ответил Гриманд. – Жди нас здесь. Тут безопасно.
Девочка повернулась к Матиасу:
– Я могу летать на его спине. Буду глазами дракона, а не крыльями.
Госпитальер внимательно смотрел на нее. Эстель видела то, что было скрыто от его глаз, и это вызывало у нее дрожь. Потом Матиас перевел взгляд на Ампаро. Ля Росса задрожала еще сильнее. Танзер ткнул Гриманда локтем:
– Что она имеет в виду?
– Я носил ее на плечах, много раз, по всему городу.
Иоаннит закрыл склянку с порохом и повесил торбу на грудь великана.
Эстель достала ключ, висевший у нее на шее:
– Можно мне завести Петера Пека?
Рыцарь снова посмотрел на нее и подержал пистолет, пока она заводила пружину.
– Гриманд, в каком сундуке с сокровищами ты нашел эту девочку? – поинтересовался он.
– Эта история известна только мне, но я никому ее не расскажу, – отозвался король Кокейна.
Танзер подозвал мальчика с заячьей губой, державшего на поводке лысую собаку:
– Грегуар, это Эстель и моя дочь Ампаро.
Мальчик с улыбкой поклонился. Он был уродлив, уродливее своей собаки, но казался славным.
– Грегуар, я видел на столе бурдюк. Опустоши его и неси сюда, – попросил госпитальер.
Затем он сунул пистолет за пояс Гриманду.
– Оружие для Эстель, – пояснил он. – Дашь ей, если попросит.
– Это что за безумие? – изумился Инфант.
– Моя дочь идет со мной.
С этими словами Матиас посмотрел на Эстель, и девочка затаила дыхание.
– Ее сестра, Эстель, если захочет, тоже может присоединиться к нам, – добавил рыцарь.
– Нет, – сказал Гриманд. – Она никуда не пойдет.
Девочке очень хотелось идти с ними. Она видела, что дракон страдает, но не понимала почему. Почему ему нужно, чтобы она осталась тут, с мертвыми, чтобы оставила сестру? Но спросить она не осмеливалась.
– Я понял, – сказал Танзер. – Могут ли дети принимать такие решения?
«Да!» – хотелось крикнуть Эстель. Но хотя двое больших мужчин говорили о ее желаниях, она понимала, что будет их слушаться, и прикусила язык.
– Естественно, могут, – продолжил иоаннит. – Но следует ли им это позволять? Или мы должны помнить, что мы мудрее их – в том аду, который такие, как ты и я, построили вокруг них? Не знаю. Этот день заставил меня осознать, как мало я знаю, за исключением разве что самого худшего. То есть худшего, на что я способен. Надеюсь, до границы самого худшего, что вообще есть в мире, мне еще далеко. Если не считать преступлений, я способен лишь брести вперед, такой же незрячий, как и ты, руководствуясь только сердцем и чувствами.
Ля Росса увидела, как сморщилось сожженное лицо Гриманда, и вновь ощутила огромную любовь к нему.
– Это констатация факта, а не угроза, чтобы убедить тебя, – сказал Танзер, – но если Эстель останется, ты останешься тоже. Без нее ты будешь мне обузой.
Девочка ощутила гордость за то, что шевалье зовет ее с собой, но ей не хотелось оставлять дракона. Выбор пугал ее. Вернулся Грегуар, вытряхивая капли воды из бурдюка.
– Если фортуна тебе улыбнется, – сказал король Кокейна госпитальеру, – и позволит вместе с женой и ребенком выбраться из Парижа, ты возьмешь Ля Россу с собой?
Эстель попыталась представить, что это значит, но не смогла. Однако ей очень этого хотелось.
– Тебе вместе с глазами выжгли мозги? – поинтересовался Матиас.
– Какое будущее ждет ее здесь? – возразил Гриманд. – Болезни и бордель.
Рыцарь покачал головой и улыбнулся – девочка решила, что так должен улыбаться волк. Она не знала, что и думать. Танзер взял бурдюк, отрезал от него верхнюю половину и бросил на землю. Нижнюю же часть бурдюка он вывернул наизнанку и протянул Ля Россе:
– Положи Ампаро сюда. Это будет ее колыбелька. И ты отнесешь ее домой.
Эстель поняла: конечно, Танзер возьмет ее с собой.
Она опустила ребенка в мягкую овечью шкуру. Новорожденная девочка как раз туда поместилась – снаружи торчало только ее личико. Ля Росса рассмеялась. Малышка была такой милой. Иоаннит наклонился и потуже затянул пояс на Эстель. Верхние пуговицы ее платья были по-прежнему расстегнуты. Он расстегнул еще одну, но девочка больше не смущалась. Она идет с ними – это было самое главное. Ля Росса улыбнулась, и Матиас улыбнулся ей в ответ.
Потом Эстель сунула Ампаро вместе с колыбелькой под платье – лицо девочки оказалось у нее прямо под подбородком. Влажная овечья шкура холодила кожу, но юная нянька не обращала на это внимания. Колыбелька казалась достаточно прочной. Рыцарь застегнул платье на девочке и отступил на шаг, чтобы оценить результат.
– Младенцы сильнее, чем мы думаем, – сказал он. – Следи только, чтобы она могла дышать.
– Обязательно, – заверила его Эстель. Сердце ее учащенно билось. Она снова будет летать!
– Грегуар, дай мне ремень сержанта, – приказал тем временем иоаннит.
Он застегнул ремень, перекинув его через грудь Ля Россы. Теперь Ампаро точно никуда не денется.
– Эстель, – сказал Танзер, – буря может проглотить даже самый крепкий корабль, а сегодняшняя буря может проглотить нас. Если хочешь остаться, так и скажи. Это будет мудрость, а не позор. Но Ампаро пойдет со мной, даже если мне придется нести ее самому.
– Мы обе хотим вместе с вами, – ответила девочка.
– А что скажет Инфант? – повернулся Матиас к Гриманду.
– Дракон не может летать без Ля Россы, – отозвался тот. – И никогда не мог.
Рыцарь повернул его лицом к себе и перевернул копье в его руке.
– Лезвие направлено вниз, так что береги ноги. Если упадешь, мне придется тебя бросить, – предупредил он.
– Упаду? – оскорбился король Кокейна. – Лучше дай мне еще один камень бессмертия, приятель. И возьми один себе.
Иоаннит зашел за спину Эстель, подхватил ее под мышки и поднял высоко вверх. Душа у нее ушла в пятки. Взбрыкнув ногами, девочка опустилась на плечи Гриманда.
– Не трогай его лицо, – сказал Матиас. – Ампаро удобно?
– Да.
Эстель увидела, что вокруг собралась шайка девчонок и мальчишек со Дворов.
– Мы с тобой, командир! – воскликнул один из подростков.
– Только скажи, и мы захватим даже этот чертов дворец, – добавил еще один.
Танзер склонился к уху Гриманда:
– Наше предприятие дерзкое, но требует хитрости. Если мы не справимся сами, их всех просто перережут.
Младенец повернулся к толпе и поднял руки.
Эстель смотрела на всех сверху вниз. Она никогда еще не была так взволнована – и так напугана. Ее бедра сжимали могучую шею любимого дракона. Она облизала указательный палец, чтобы убедиться, что он чистый, и поднесла его к губам Ампаро. Малышка принялась сосать кончик пальца.
Голос Гриманда громом разносился по двору:
– Дети Кокейна! Пришло время нам прощаться!
– Нет! – закричали парни и девушки.
– Да! Я намерен захлебнуться в том море крови, которое выпущу из жил наших врагов. Не оплакивайте меня, но сохраните в своих сердцах, потому что я буду именно там. Всегда. Слушайте плач их женщин в дни, которые придут за этим. Слушайте легенды о смерти Инфанта, потому что они будут величественными и страшными. И пусть этот плач и эти легенды помогут вам восстановить Землю Изобилия. Вы сделаете это для меня?
