что это я. Я иду в гору, скоро заведу собственную семью и не хочу из-за тебя рисковать всем этим. Так что скажи мне то, что я хочу знать. Либо ты выходишь отсюда, не имея никаких доказательств против меня, либо остаешься здесь навеки, неспособная эти доказательства вспомнить. Так или иначе, я буду свободен. – Он встал. – Подумай об этом. Мне неприятна мысль, что кто-то станет кромсать твой великолепный мозг, но, клянусь богом, жить на грани мне тоже надоело.
Он подождал.
Бетт набросилась на него. Она не могла остановиться, не могла думать, не могла рассуждать, просто набросилась на Джайлза, чтобы разорвать его на клочки. Она бы выцарапала ему глаза, но он отшвырнул ее, как тряпичную куклу, еще прежде, чем санитары успели к ним подбежать.
– Твоя операция назначена на следующий день после королевской свадьбы. Во второй половине дня. – Он отступил на шаг, поправил галстук. – Я позвоню сюда в то утро. Скажи врачам, что хочешь со мной увидеться. Тогда я поговорю с парнем из МИ-5, который отвечает за твое дело, устрою, чтобы операцию отменили, и предложу сам заняться тобой. А если не скажешь ничего, операция состоится по плану. – Пауза. – Ты мне нравишься, Бетт. Всегда нравилась. Так не вынуждай меня это делать.
– С каких это пор ты водишь машину? – спросила Озла, когда они выехали из Йорка.
– Муж научил. – Не сбавляя скорости, Маб уверенно вписалась в крутой поворот. – Он из Австралии, вырос там, откуда до всего важного восемьсот миль езды, а до всего остального не меньше четырехсот. Вот и сидит за рулем еще с пеленок.
Озла бросила на нее косой взгляд.
– А что ты ему сказала о нашей экскурсии?
– Что еду повидаться со старой подругой. Лучшая ложь – та, в которой больше всего правды.
– Что есть, то есть.
Когда «бентли» притормозил у перекрестка, они обменялись настороженными взглядами. «Может, у нас все-таки получится больше не выпускать сегодня когти», – подумала Озла.
– А раньше ты брюк не носила, – проронила Маб, бросив взгляд на узкие красные штаны Озлы. – Ты выглядела в них коротконогой. Похоже, некоторым карточная система только на пользу…
– А ты не снимаешься в «Касабланке», – парировала Озла, – так что нечего надвигать шляпу на глаз, как дешевая имитация Ингрид Бергман.
Маб ответила испепеляющим взглядом, и обе молчали до подъема на высотные пустоши, где Озла описала Маб дорогу до Клокуэлла.
– Часа два езды, – заключила она.
– А когда доедем, тогда что? – Маб ловко вошла в очередной поворот. – Как мы туда проберемся?
Озла посвятила ее в свой план.
– Вообще-то дежурной медсестре, с которой я общалась по телефону, не полагалось столько мне выбалтывать, но я перевела разговор на королевскую свадьбу, причем надолго, – и знаешь, в нынешнее время у большинства женщин можно выпытать любую информацию в обмен на сведения об этой свадьбе. Я как бы невзначай проговорилась, что в букете невесты будут мирт и лилии, и всё – она была готова сделать для меня что угодно.
– А в букете и правда будут мирт и лилии?
– Да почем я знаю? Я это просто придумала. Что до собственно допуска в учреждение, то поступим так… – Озла перечислила этапы операции. – А если откажутся пускать нас без документов, разводим сырость. «Ах, доктор, этот визит нас так расстроил, ну пожалуйста, мы приехали издалека…» – Озла промокнула воображаемые слезы несуществующим носовым платком. – Просто удивительно, чего только мужчины, даже врачи, не сделают, только бы избавиться от рыдающих женщин.
– А ты умеешь плакать на заказ?
– Конечно. Ужасно полезный навык.
На автомобиль легла тень. Наверное, просто облако заслонило солнце.
– Как ты думаешь, что там произойдет? – спросила Озла.
Маб не отрывала глаз от дороги.
– Мы убедимся, что Бетт насквозь чокнутая, и будем свободны.
– Ну это ты просто надеешься, что так будет, – возразила Озла и, не удержавшись, добавила: – Вообще-то довольно гадко с твоей стороны.
– Я и есть гадкая, Оз. В последнее время мне только об этом и говорят. И ты, и мой… – Она осеклась и замолчала.
– Знаешь, в некотором смысле я даже рада, что ты такая гадкая. – Озла устроилась на сиденье с ногами. – Если Бетт не сумасшедшая и не лжет, нам ведь придется все исправлять. И в такую борьбу я предпочту ввязываться вдвоем с пробивной стервой, а не с неженкой, которая вот-вот грохнется в обморок.
– Убери ноги с кресла!
Озла проигнорировала это замечание.
– А как ты думаешь, кто предатель?
– Например, ты, – предположила Маб.
– Ой, заткнись. Предатель…
– Слушай, а обязательно каждый раз повторять «предатель»? Мне начинает казаться, что я в романе Агаты Кристи, причем в плохом смысле.
– Пытаюсь представить, как можно в нем оказаться в хорошем смысле, и что-то ничего не выходит!
– Например, если труп, который находят в первой главе, твой, – хищно оскалилась Маб.
Машина продолжала подниматься по вьющимся дорогам среди болотистых пустошей.
– Да тебе все это почти нравится, – заметила Озла. – Догадываюсь, что у тебя с мужем вышел знатный скандал, если ты готова радоваться поездке в дурдом в моей компании, дорогуша.
Еще один испепеляющий взгляд.
– Что такое? Страшный взгляд есть, а как же дежурная колкость? Теряешь форму, королева Маб. – Возможно, Озле тоже удастся насладиться этим моментом, хотя бы чуть-чуть. – Ну хорошо, а если вместо «предатель» я стану говорить «информатор», ты так и будешь сверлить меня глазами?
– На информатора я согласна.
– Как мило с твоей стороны. Итак, что, если информатор – кто-то из… наших знакомых?
– Если Бетт знала этого человека, – мрачно ответила Маб, – то мы, скорее всего, тоже его знали. Или ее. Есть большая вероятность, что это женщина.
– Почему ты так решила?
– В БП нашей сестры было куда больше. К тому же женщин обычно не подозревают.
– Ой, не мели вздора! – фыркнула Озла. – Нельзя пройтись с мужчиной, без того чтобы не обозвали вертихвосткой, нельзя поселиться в гостинице, тут же заподозрят, что для свидания с любовником…
– Ну да, женщин подозревают в любовных интрижках, – согласилась Маб, – но в шпионаже – никогда. Никто не верит, что женщины способны хранить тайну.
– Назови три самых быстрых способа сообщения, – процитировала Озла старую шутку, и они с Маб хором закончили ее нараспев:
– По телефону, по телеграфу, по секрету подружке.
– Ты не представляешь себе, как я ненавижу эту присказку, – проворчала Маб.
– Поверь, дорогуша, отлично представляю.
Они замолчали. Автомобиль обогнал дряхлый фермерский грузовик, который еле тащился по неогражденной проселочной дороге. На лобовое стекло брызнула грязь.
– А почему ты поселилась именно в Йоркшире? – спросила Озла.
– Потому что муж получил тут работу и потому что это
