Они не обменялись и словом. Мар сама помогла бастайшам поднять его в лодку.
Ему совершенно не нужно было сталкиваться непосредственно с королем.
Как только Гилльем ушел, Николау стал ходить из угла в угол по своему кабинету. Раз у Арнау нет денег, ему, генеральному инквизитору, незачем выносить приговор. Папа никогда не освободит его от обещания, которое он дал. Пизанец загнал его в западню. Если бы он хотел исполнить обещанное Папе…
Стук в дверь отвлек внимание Эймерика, но он продолжал мерить шагами комнату.
Да, минимальное наказание спасло бы его репутацию как инквизитора, избавило бы от столкновения с королем и дало бы ему достаточно денег для.
Стук в дверь повторился.
Николау снова посмотрел на нее.
Ему бы хотелось отправить этого Эстаньола на костер. А его мать? Что со старухой? Конечно, она воспользовалась суматохой…
Кто-то вошел в приемную. Николау, стоя у самой двери, резко распахнул ее.
— Что?..
Хауме де Беллера, сжав кулак, хотел было постучать снова.
— Что вы хотите? — спросил инквизитор, метнув взгляд на офицера, который должен был выставить в приемной охрану, а сейчас был загнан в угол мечом Женйса Пуйга. — Как вы смеете угрожать солдату Святого престола? — закричал Николау.
Женйс отвел меч и посмотрел на своего товарища.
— Мы слишком долго ожидали, — ответил сеньор де Наварклес.
— Я не желаю никого принимать, — отрезал Николау, обращаясь к офицеру, которому удалось оттолкнуть напиравшего на него Женйса Пуйга. — Я вам все сказал.
Инквизитор собирался уже закрыть дверь, но Хауме де Беллера не дал ему этого сделать.
— Я — барон Каталонии, — гордо произнес он, растягивая слова, — и заслуживаю уважения в соответствии с моим титулом.
Женйс поддержал своего друга и снова встал с мечом на пути у офицера, который пытался прийти на помощь инквизитору Николау посмотрел в глаза сеньору де Беллере. Он мог бы позвать на помощь, и охрана, несомненно, явилась бы тотчас, но перекошенное лицо и безумные глаза посетителя… Кто знает, что могут сделать эти двое, привыкшие навязывать свою волю? Он вздохнул: судя по всему, этот день не самый лучший в его жизни.
— Ладно, барон, — уступил он, — что вы хотите?
— Вы пообещали приговорить Арнау Эстаньола, а на самом деле дали ему бежать.
— Не помню, чтобы я давал какие-то обещания. Что касается того, будто я позволил ему бежать… Это все ваш король, знатность, которой вы сами кичитесь. Если бы он пришел на помощь Церкви, вам не пришлось бы требовать у меня объяснений.
Хауме де Беллера что-то пробормотал и резко взмахнул рукой.
— И все-таки вы можете его осудить! — воскликнул он.
— Он бежал, — напомнил Николау.
— Мы вам его доставим! — закричал Женйс Пуйг, повернувшись к ним. Он все еще угрожал офицеру своим мечом.
Николау угрюмо посмотрел на кабальеро. Чего ради он должен перед ними отчитываться?
— Мы предоставили вам достаточные доказательства его преступления, — вмешался Хауме де Беллера.
— Инквизиция не может…
— Какие доказательства? — рявкнул Эймерик. Эти два сеньора давали ему возможность спасти свою честь. Если бы он опроверг эти доказательства… — Какие доказательства? — повторил он. — Донос такого помешанного, как вы, барон? — Хауме де Беллера попытался перебить его, но Николау заставил его молчать, резко подняв руку. — Я искал документы, о которых вы говорили и которые якобы вручил епископ, когда вы родились. — Он посмотрел на Беллеру. — Я их не нашел, понятно?
Женйс Пуйг опустил руку, в которой был зажат меч.
— Они должны быть в архивах епископства, — защищался Хауме де Беллера.
Николау только покачал головой.
— А вы, кабальеро? — крикнул Николау, обращаясь к Женйсу. — Что у вас есть против Арнау Эстаньола? — Инквизитор, опытный в такого рода делах, сразу почувствовал в Женйсе страх человека, скрывающего правду. — Вы знаете, что лгать инквизиции — преступление?
Женйс беспомощно посмотрел на Хауме, но тот, уставившись в одну точку, не обращал на него внимания, и он остался один на один с инквизитором.
— Что скажете, кабальеро?
Женйс, ошеломленный таким напором, отвернулся, пытаясь спрятать взгляд.
— Что вам сделал этот меняла? — разозлился Николау. — Может быть, он разорил вас?
Женйс не ответил. Прошла лишь секунда, одна секунда, в течение которой он украдкой, несмело посмотрел на инквизитора. Так и было. Что еще мог сделать меняла кабальеро, как не разорить его?
— Меня — нет, — простодушно ответил Женйс.
— Нет? Так, значит, вашего отца?
Женйс потупился.
— Вы попытались использовать Святой престол в своих интересах! Вы лжесвидетельствовали ради вашей личной мести!
Хауме де Беллера, напуганный криками инквизитора, наконец опомнился.
— Он сжег своего отца, — все еще настаивал Женйс, переходя на шепот.
Николау рассек воздух открытой ладонью. И что теперь делать? Арестовать их и предать суду? Но это повлечет за собой необходимость заниматься делом, о котором стоило узнать гораздо раньше.
— Вы пойдете к нотариусу и заберете ваши доносы. В противном случае… — Эймерик угрожающе посмотрел на них. — Поняли?
Не пытаясь больше возражать, оба кивнули.
— Инквизиция не может судить человека на основании ложных обвинений. Идите! — закончил он, сопровождая свой приказ жестом, адресованным офицеру.
— Ты поклялся честью отомстить, — напомнил Женйс Пуйг своему другу, когда они подходили к двери.
Николау слышал слова кабальеро, как, впрочем, и последовавший ответ.
— Ни один сеньор де Наварклес еще не оставил клятву неисполненной, — заявил Хауме де Беллера.
Генеральный инквизитор прищурился. У него было достаточно оснований. Он выпустил на свободу подследственного! Только что приказал свидетелям забрать свои доносы! К тому же решился на коммерческую договоренность. — с пизанцем? — не зная даже с кем! А если Хауме де Беллера все же исполнит свою клятву, прежде чем ему удастся добраться до состояния Арнау? Соблюдет ли договор пизанец? Ясно, что это дело следует приостановить.
— На сей раз, — крикнул он им вдогонку, — сеньор де Наварклес не исполнит свою клятву!
Оба повернулись.
— О чем вы? — воскликнул Хауме де Беллера.
— Святой престол не может позволить, чтобы двое… — он сделал презрительный жест рукой, — мирян ставили под сомнение вынесенный приговор. Таков суд Божий. Другой мести не существует! Вы понимаете, Беллера? — Заметив, что тот колеблется, инквизитор добавил: — Как только вы исполните свою клятву, я объявлю вас помешанным. Теперь вы меня поняли?
— Но клятва…
— Именем святой инквизиции я вас от нее освобождаю.
Хауме де Беллера поклонился.
— А вы, — добавил Эймерик, обращаясь к Женйсу Пуйгу, — остерегайтесь мстить тому, кого инквизиция уже покарала. Я понятно сказал?
Женйс Пуйг утвердительно кивнул.
Фелюга, небольшое десятиметровое суденышко под треугольным парусом, искала пристанища в тайной бухте у берегов Гаррафа, вдали от курса других судов. Сюда можно было добраться лишь по морю.
Хижина, построенная на скорую руку рыбаками из всяких обломков, которые заносило в бухту Средиземное море, нарушала монотонную картину из камней и серой гальки, противостоявших солнцу и пытавшихся вернуть свет и тепло, которым оно их ласкало.
Капитан фелюги, помимо толстого кошелька с монетами, получил еще и конкретные указания от Гилльема.
«Ты оставишь его там с моряком, которому можно доверять, и позаботишься о том, чтобы у них было достаточно воды и еды, а потом займешься каботажем. Но выбирай ближние порты и возвращайся в Барселону как минимум каждые два дня, чтобы получать от меня указания. Когда все закончится, я дам тебе еще денег», — пообещал он капитану, чтобы быть уверенным в его преданности.
Особой необходимости в этом не было: моряки любили Арнау, считая его справедливым консулом, но капитан принял деньги. Однако он не рассчитывал, что женщина откажется от помощи моряка, который мог бы ухаживать за Арнау вместе с ней.
— Я позабочусь о нем сама, — заявила Мар капитану, когда они высадились в бухте и устроились с Арнау в хижине.
— Но пизанец… — попытался возразить капитан.
— Скажи пизанцу, что с ним осталась Мар, и, если возникнут проблемы, возвращайся с твоим моряком.
Она произнесла это таким властным тоном, явно несвойственным женщине, что капитан даже не попытался возразить.
— Иди, — только и сказала она ему на прощание.
Когда фелюга скрылась за скалами, защищавшими бухту, Мар глубоко вздохнула и подняла глаза к небу.
Сколько раз она пыталась заставить себя не фантазировать? Сколько раз при воспоминании об Арнау убеждала себя, что у нее иная судьба? А теперь… Она посмотрела на хижину. Арнау продолжал спать. Во время плавания Мар проверила, нет ли у него температуры, не был ли он ранен. Она села у борта, поджала ноги и положила его голову себе на колени.
